Сыграй со мной в запретную игру

11 глава

ОЛЕГ

У меня самого член уже давно стоит торчком, но я умею ждать и терпеть, хоть в присутствии Жени меня и начинает подводить моя годами выработанная железная выдержка. Пока она снимает трусики и переступает изящными стройными ногами через кусок ткани, я расстегиваю ширинку собственных джинсов. Спускаю их немного, оставляя на бедрах, стягиваю с задницы трусы, освобождая твердый, истекающий смазкой стояк. Женя смотрит на меня с явным волнением: видимо, невольно чувствует мою опасность. В клубе я — на своей территории даже больше, чем в собственной квартире. Именно здесь я по-настоящему ощущаю себя мастером и господином. Пока она мнется в паре метров от меня, я отдаю новый приказ не терпящим никаких возражений тоном:

— Подойди сюда.

Женя торопливо и послушно подходит, очаровательно шлепая по прохладному полу босыми ногами, а я продолжаю:

— Еще ближе… Встань на колени.

— Я не…

— Молчи, — прерываю ее строго. — Помнишь, что ты должна сказать, если действительно захочешь, чтобы я остановился?

— Красный, — бормочет девушка стоп-слово.

— Верно, — я киваю. — А до тех пор — просто выполняй приказы. Я не хочу слышать ни единого слова, только стоны и крики, ты меня поняла?

— Да, мастер, — шепчет Женя и теперь наконец послушно встает прямо передо на колени. Наши глаза равняются по высоте, и я сверлю ее требовательным, неумолимым взглядом:

— Отсоси мне.

Девушка чуть морщится: не от неприязни, а лишь потому, что переход между моими личностями произошел слишком быстро для ее понимания. Я мысленно усмехаюсь: я еще и не то могу, малышка.

Между тем, Женя приближается ко мне, подползает на коленях вплотную, обхватывает руками мои бедра, стаскивает джинсы и трусы еще ниже, а потом касается пальцами головки члена, и я шиплю, не в силах сдерживаться. Это охуенно приятно. Ее пальцы скользят по стволу, мнут его немного нерешительно, а потом она наклоняется и касается головки языком.

— Хорошо, — я одобрительно киваю и запрокидываю голову, чтобы сполна насладиться тем удовольствием, что дает мне ее чуть шершавый ловкий язык и теплый ротик…

Женя осторожно обхватывает стояк губами, придерживая его у основания, и начинает сосать. Ее рот скользит вниз-вверх, вниз-вверх тугим кольцом, головка члена то и дело упирается в твердое небо, пальцы мнут основание члена и мошонку. Чем дальше — тем более увлеченно она действует, и тем больше мне это нравится. Я хватаю ее за волосы, сгребаю в кулак до боли в пальцах, чтобы самостоятельно контролировать глубину и скорость движений, и несдержанно стону.

Но я не должен кончить. В какой-то момент я решаю, что пока достаточно. Точно так же, за волосы, оттягиваю девчонку прочь, и залепляю ей легкую пощечину, чтобы немного отрезвить после долгих монотонных движений. От неожиданности Женя ойкает, вздрагивает, садится на полу, резко отпрянув от меня, а я уже встаю со стула, натягивая трусы и джинсы так, чтобы член все равно торчал из одежды, и затем наклоняюсь к девушке:

— Вставай!

Женя послушно поднимается с пола, и я хватаю ее за локоть, подтаскивая к снаряду для фиксации, который она сравнила с гимнастическим козлом… или конем? Не помню. Сходство и вправду есть, только вот к ножкам снаряда прикреплены цепи с наручами и поножами, и я швыряю девчонку на кожаную поверхность лицом вниз, чтобы привязать и обездвижить.

Опора снаряда держит ее туловище, в данном случае — упираясь в возбужденную грудь и плоский девичий живот, а вот шея с головой, руки и ноги свисают вниз.

— Неудобно, — слабо бормочет девчонка.

— Потерпишь, — фыркаю я и наклоняюсь, чтобы поднять цепи и приковать Женю за запястья и щиколотки. — Что я там тебе еще обещал? Анальную пробку с вибратором? — девчонка молчит, и я ударяю ее по заднице: — Я тебя спросил! Отвечай же мне!

— Да, мастер, — прерывающимся и перепуганным голосом шепчет она.

Я провожу пальцем между ее половых губ:

— Ты течешь, как сучка.

— Простите, мастер…

Я смеюсь, снова ударяя ее ладонью по заднице, а потом отхожу к стеллажам, чтобы вернуться с маленькой анальной пробкой с встроенным вибратором и тюбиком анальной смазки.

— Сначала мы тебя хорошенько разработаем…

Узенькое колечко ее задницы сжимается и пульсирует, когда я касаюсь его пальцами. Я выдавливаю немного смазки. Прозрачный гель холодит кожу, потому что Женечка вздрагивает, ерзает, пытаясь то ли вырваться, то ли хотя бы устроиться поудобнее, но наручи и поножи крепко держат ее, а оттопыренная попка выписывает круги и восьмерки прямо передо мной… Я хищно улыбаюсь, сжимаю ее ягодицы ладонями, с огромным удовольствием сминая мягкую плоть, а потом возвращаюсь к узкой дырочке, хорошенько сдабривая ее смазкой и начиная массировать по кругу, чтобы заставить сфинктер расслабиться и впустить меня внутрь… Вторую ладонь я просовываю между ее ног, чтобы нащупать клитор. Девчонка сразу принимается ерзать еще сильнее, постанывая и бормоча что-то нечленораздельно. Я загоняю один палец в ее мокрую, истекающую пахучим соком киску, и Женя вскрикивает, изо всех сил натягивая цепи.

— Тебе нравится? — усмехаюсь я.

— Да…

— Да — кто? — уточняю я для проформы.

— Да, мастер…

— Поблагодари меня.

— Спасибо, мастер…

— Так-то лучше, — я киваю и, не переставая дрочить ее клитор, осторожно начинаю вкручивать мизинец в узкую пульсирующую попку.

— О боже, — тихо всхлипывает Женя. Мне хочется привычно поправить ее: не боже, а мастер! — но я подавляю в себе эту иронию и позволяю девчонке изнывать от удовольствия, стонать и кричать так, как хочет ее разгоряченное, возбужденное, покрытое мурашками и истекающее соками тело.

Я двигаюсь внутри нее сразу двумя пальцами: указательным на одной руке — в мокрой, хлюпающей киске, мизинцем на другой — в узком, пульсирующем от напряжения заднем проходе. Впрочем, ее девичья попка оказывается очень даже податливой: растягивается хоть и медленно, но довольно послушно. Я осторожно ласкаю ее, погрузив внутрь сначала только одну фалангу, а потом добавляю смазки — и забираюсь глубже, и еще, и еще, наконец почти полностью оказываясь мизинцем в ее заднице…

— Ты себя нормально чувствуешь? — спрашиваю заботливо у девушки. Уточнять, что все в порядке, — очень важно во время любого секса, тем более во время новых или опасных практик. Каждый БДСМ-мастер знает это, как дважды два четыре. Стоп-слово — это, конечно, замечательно, но иногда нижняя может оказаться в таком эмоциональном потрясении, что у нее просто не будет моральной возможности остановить мастера…

Палец в заднице — не то чтобы опасно или может привести к потрясению, но только Женя — совсем новичок во всем этом, так что с ней лучше быть особенно осторожным и внимательным.

Впрочем, сейчас с ней все отлично. Она бормочет мне хрипло:

— Дааа… — и снова заходится стонами.

Я стараюсь синхронизировать движения в ее киске и в ее попке, чтобы совпадающие ритмы помогли ей получить как можно больше удовольствия…

Впрочем, как и я, она не должна кончить. Сегодня у меня на нее просто грандиозные планы, и я намерен максимально долго, до последнего оттягивать ее финал, как и свой собственный.

Но Женя пока об этом не знает. Она кричит и ерзает, сама как можно глубже насаживаясь на мои пальцы и явно приближаясь к оргазму. Наивная девчонка: думает, что вот-вот достигнет вершины ближенства…

Я усмехаюсь и выдергиваю пальцы. Ответом мне служат стон отчаяния и болезненная дрожь по всему девичьему телу, но я лишь беру пробку, хорошенько смазываю ее анальным лубрикантом и осторожным, но решительным движением вкручиваю туда, где еще мгновение назад был мой мизинец… Женя громко вскрикивает и тут же замолкает, начиная привыкать к новым ощущениям. Я наклоняюсь к ней, мягко шепча сбивающимся от неровного дыхания голосом:

— Не больно?

— Нет, — бормочет малышка.

— Хорошо, — я киваю, задевая пальцем стоппер пробки.

— За что…

— Я же обещал тебя наказать.

— Ты обещал меня выпороть!

— Одно другому не мешает, — усмехаюсь я. — И вообще, ты начинаешь забываться, детка. Помни о субординации, иначе то, что я делаю сейчас, покажется тебе детским лепетом… Ты поняла? — спрашиваю я строго.

— Да, мастер, — отвечает она.

— Отлично, — говорю я и включаю вибратор в ее анальной пробке.

Пока Женя извивается на БДСМ-снаряде и отчаянно гремит цепями, пытаясь вырваться из плена, пока она заходится криками, умоляет отпустить и даже, кажется, рыдает от переизбытка ощущений, я снова отхожу к стеллажам, чтобы выбрать хороший стек для порки.

Мне нужен достаточно крепкий — но при этом довольно упругий, гибкий, легкий, чтобы непривыкшая к подобным наказаниям нежная девичья кожа не оказалась слишком поврежденной. Безусловно, на ее попке все равно останутся красные следы и даже, вероятнее всего, небольшие ссадины, но при правильном уходе (холодные компрессы и заживляющая мазь) все это исчезнет через три-четыре дня. А вот серьезных травм можно и нужно избежать…

Я выбираю девайс тщательно и с любовью, как и положено БДСМ-мастеру. Когда я возвращаюсь к Жене, она обессиленно шепчет мне:

— Красный… — и я сразу послушно (стоп-слово есть стоп-слово) выключаю вибрацию пробки, позволяя малышке немного отдохнуть и отдышаться.

— Как себя чувствуешь? — спрашиваю все так же заботливо, а сам уже коварно продумываю свой следующий шаг.

— Нормально, просто… — и вот уже я не даю ей договорить, тут же замахиваясь стеком. Он свистит, рассекая воздух быстрым движением, и с громким шлепком опускается на и без того распаренную задницу. На коже тут же появляется первая красная полоса. Женя вскрикивает, но совершенно точно от неожиданности, а не от боли: первый удар я нанес совсем легонько.

— Придется еще немного потерпеть, детка, — говорю я.

— О боже… — шепчет она снова. — Ты просто псих…

— Ты забываешься! — рычу я и замахиваюсь снова. Второй удар уже должен быть более ощутимым для ее мягкой попки. Женя кричит, ерзает, умоляет о чем-то… Но стоп-слово не произнесено — а значит, я с чистой совестью могу продолжать.

Третий удар… Четвертый… Пятый…

На ее заднице расцветают красным цветом длинные тонкие полосы. Малышка изнывает от боли, и я решаю, что пора вернуть ей удовольствие. Снова включаю анальный вибратор, только на минимальной мощности. Женя вздрагивает, ощутив механическую дрожь внутри своего тела, и напрягается, а потом безвольно повисает на снаряде. Стоны не прекращаются, но становятся тише и как будто бы глубже…

Я замахиваюсь, чтобы нанести новый удар.