Потерянные и забытые воспоминания

Глава 51

— Однако еще не поздно вернуть все, что было между нами, и снова стать счастливыми. — Анна берет Даниэля за руки, с легкой улыбкой смотря ему в глаза. — Только скажи, что ты хочешь быть со мной. Одно твое слово — и я буду с тобой, несмотря ни на что.

— Э-э-э…

— Только не надо лгать. Скажи мне правду. Ты хочешь быть со мной или нет?

Только сейчас Даниэль начинает более-менее понимать, что Анна откровенно говорит о воссоединении и желании дать ему еще один шанс доказать, что он любит ее. Разумеется, это не может не радовать мужчину, который так долго ждал этого момента, хотя до последнего не верил, что такое случится. Мужчина представлял это себе лишь в своих мечтах или иногда видел сны, в котором они оба вместе и очень счастливы. Тем не менее слова девушки помогают ему почувствовать небольшое облегчение и даже найти в себе силы улыбнуться намного искреннее и шире. Несколько секунд Даниэль ничего не говорит и лишь немного испуганно смотрит на Анну, которая с легкой улыбкой терпеливо ждет ответа с надеждой, что он порадует ее. Но потом он нервно сглатывает и неуверенно кивает, с легкой улыбкой тихо произнеся:

— Да… Да. Хочу. Очень.

— Правда? — округляет глаза Анна.

— Я готов на все, чтобы вернуть тебя и снова проживать все те прекрасные моменты, что между нами были. Я больше всего на свете мечтаю быть с тобой, заботиться о тебе и получать ту любовь, которой ты всегда одаривала меня. И больше не хочу быть один. Мне нужна девушка. Любимая девушка, без которой моя жизнь не имеет смысла и кажется серой и тусклой.

— Даниэль…

— Ты всегда относилась ко мне с такой же нежностью, с какой относилась и моя мама. Я не получал от нее столько любви, сколько мне хотелось. Однако любые моменты проявления любви, внимания и заботы были на вес золота. И мне хотелось, чтобы их было больше. Правда я понял это лишь недавно. Понял, что в той или иной степени был одинок. У родителей всегда не хватало времени, чтобы подольше побыть со мной и Кэссиди. Тогда мне было все равно, но с возрастом я стал тосковать по тому теплу. По той любви. Той заботе. Я начал понимать, что мне нужен кто-то рядом со мной.

— Кэссиди говорила о том же самом. О том, что даже с деньгами вы не чувствовали себя счастливыми.

— Это правда. Деньги были, а любви — недостаточно. И я… Хотел, чтобы рядом был кто-то, кто мог бы воссоздать ту атмосферу, которая царила у меня дома. И может… Может, неосознанно я и искал в девушке то, что х получал от матери. Я искал ту, которая заботилась бы обо мне столь же трогательно, как и она. И я нашел ее в тебе, Анна. Ты сумела стать той, что мне была нужна. Я бы сказал, ты стала даже лучше моей мамы. Ты сделала так, что я будто бы попадал в рай, в котором обо мне заботились как в детстве. Я всегда был по-настоящему счастлив с тобой и никогда ни на что не жаловался. Не на что было. Впервые за несколько лет я наконец-то перестал чувствовать себя одиноким и радовался, что у меня есть хоть кто-то близкий.

— Как и я, — скромно улыбается Анна, тыльной стороной ладони проводя по щеке Даниэля. — Я тоже почувствовала себя счастливой и любимой, наверное, впервые в жизни. Было как-то странно получать столько любви, ибо я не привыкла к этому. Но с каждым днем я все больше понимала, что это то, чего мне всегда хотелось. Еще никто не заботился обо мне настолько трогательно, насколько это делал ты. Никто ранее не был столь внимателен, щедр, обходителен… И никто ранее не делал такие великолепные и рискованные поступки ради моего блага. Никто.

— Обещаю, если ты вернешься ко мне, то больше никогда не будешь страдать, плакать и в чем-то нуждаться. Я дам тебе все, что ты захочешь и окружу еще более прекрасной заботой. Даже если что-то будет мне не под силу, я все равно найду способ дать тебе желаемое.

— Да мне много и не надо. Я просто хочу и жить спокойной жизнью.

— Ради тебя я сделаю что угодно — даже самое опасное и ужасное. И… — Даниэль на секунду опускает взгляд на свои руки. — Если ты захочешь… Я могу еще раз оказаться под колесами машины и пережить амнезию. Могу снова все забыть и удивленно пялиться на знакомого мне человека и удивляться, кто он. Я готов еще раз пройти через все это.

— Нет-нет, не надо… — резко качает головой Анна. — Мне не нужны такие жертвы.

— Просто знай, что ради тебя я сделаю все что угодно. Даже невозможное.

— Я прошу тебя только об одном, милый. Мне нужна всего одна вещь для того, чтобы быть счастливой.

— Какая?

— Просто люби меня. — Анна немного поправляет Даниэлю волосы, которые немного потрепались из-за ветра. — Люби как умеешь. Защищай как лев. И оберегай ото всякого зла. Заставляй меня верить, что я красивая, особенная и любимая для тебя. Будь предан мне. Никогда не оскорбляй, не унижай… Не поднимай на меня руку. Сделай меня такой же счастливой, какой я была некоторое время назад. Твои любовь, забота и внимание — вот в чем я нуждаюсь.

— И ты это получишь, — уверенно отвечает Даниэль. — Обещаю, я буду отдавать все силы ради того, чтобы заботиться о тебе, как никто другой, и защищать от любого, кто захочет причинить тебе вред. Если ты дашь мне шанс, то у тебя будет все, что хочешь. Я не всегда был идеален в прошлый раз, но теперь буду стараться быть лучше.

— Никто не идеален. У всех свои недостатки. И… Если хочешь кого-то любить, то нужно смириться хотя бы с некоторыми из них. Учиться принимать человека таким, какой он есть.

— Я знаю. Но буду стараться быть лучше. — Даниэль с легкой улыбкой прикладывает руку к своему сердцу и слегка склоняет голову. — Клянусь своей жизнью, что я больше никогда не разочарую тебя. Это был последний раз, когда ты считала меня подонком и мерзавцем.

— В любом случае всегда оставайся собой. Это намного лучше, чем строить из себя кого-то, кем ты не являешься. Кем ты не можешь и не хочешь быть.

— Ты права. Теперь я уж точно не буду доверять слепо тем, кто пытается втереться в мое доверие и так или иначе пользоваться мной.

— Ну, если вдруг ты еще раз все забудешь, то вряд ли вспомнишь эти слова, — со скромной улыбкой отмечает Анна. — И… Поддашься на провокации какой-нибудь нахалки, которая захочет прикинуться мной или кем-то, кого ты якобы любишь.

— Может быть, — бросает легкую улыбку Даниэль. — Но все-таки есть кое-что, что поможет найти правильный путь, даже если ты ничего не помнишь. Это твое сердце. Оно всегда подскажет, что делать, и никогда не заставит тебя думать, что ты знаешь того, кого на самом деле не видел ни разу в жизни. Когда я пытался все вспомнить, оно все время давало мне сигналы и направляло на нужный путь. Но я так и не прислушался к нему и слепо верил словам тем, кто лгал мне.

— А ты что-то чувствовал ко мне? Ну э-э-э… Я… Казалась тебе знакомой?

— Конечно, чувствовал. Хотя и не сразу. Когда ты была в больнице всего пару раз, я хорошо запомнил только лишь твои волосы. Рыжие длинные волосы, которые всегда бросаются в глаза. — Даниэль тихо вздыхает с грустью во первыми взгляде. — Правда потом я об этом подзабыл, потому что после выписки так ни разу не встретил тебя. Запоминал что-то, что мне рассказывали ребята, но очень быстро забывал.

— А какого это вообще… Ничего не помнить? Не знать, кто ты… Кто твои близкие… Не знать, кто лжет, а кто говорит правду… Как ты себя чувствовал?

— Ужасно… Пожалуй, это один из моих самых худших опытов в моей жизни. Это ужасно — не знать, кто ты, кто те люди, которые говорят, что они — твои друзья. Ужасно — оглядываться вокруг и понимать, что все это вроде знакомо тебе, но ты не знаешь, почему. Смотреть на человека и в упор его не помнить. Во время амнезии я чувствовал себя как маленький беспомощный ребенок, которому все надо рассказать и показать. Ладно, хоть мог сам себя обслужить. А если бы кому-то пришлось стать мне нянькой и буквально кормить меня с ложечки, то я чувствовал бы себя еще паршивее.

— Ты вообще не помнил ребят? Или что-то все-таки чувствовал, когда смотрел на них?

— Только лишь то, что я откуда-то знаю их. Я смотрел на ребят и понимал, что где-то уже их видел. Поначалу в памяти был полный провал, но постепенно я начал вспомнить некоторые вещи, которые с ними связаны. Причем я вспоминал ребят в том порядке, в котором познакомился с ними.

— И как я понимаю, Питер был первым?

— Да, он был первым. Правда в какой-то момент все перемешалось в моей голове, и я перестал отличать правду от лжи. Та иностранка здорово промыла мне мозги и заставила поверить, что она говорит правду, а не ребята. Я только больше путался… Но в итоге поверил ей. А с ребятами разругался. Потребовал, чтобы они оставили меня в покое.

— А ты вспомнил что-то обо мне?

— У меня появлялись какие-то мысли о тебе после того, как я вспомнил кое-что про Питера. Правда я не был уверен, были это воспоминания или мое воображение. Но… Просматривая некоторые твои фотографии и наш с парнями клип, в котором вы с девчонками снялись, я уже лучше запомнил тебя. А потом начал много думать о тебе и считать тебя особенной. Ты нравилась мне и сильно привлекала меня. Точнее, я и так и думал с самого начала. Когда я тебя увидел, что сразу решил, что ты очень красивая.

— Наверное, если бы я была рядом с тобой, ты бы побыстрее вспомнил меня. Вот с ребятами ты проводил много времени и постепенно начал вспоминать хоть что-то о них.

— Твоя помощь была бы очень кстати. Тогда я мечтал вновь увидеть тебя и поговорить с тобой. Но ты внезапно пропала, а друзья ничего не знали о тебе и удивлялись, почему же так случилось.

— Да, я поступила не слишком красиво… — с грустью во взгляде тихо говорит Анна, опустив взгляд вниз. — Я знаю, что должна была остаться с тобой хотя бы как друг, чтобы помочь все вспомнить и заботиться о тебе. Сделать вид, что я не видела тебя с той девчонкой… Однако я этого не сделала… И пропала… Не хотела слышать рассказы ребят о том, как тебе плохо, и как ты нуждаешься в моей помощи.

— Анна, пожалуйста, перестань винить себя в этом, — спокойно просит Даниэль. — Я прекрасно понимаю, что ты ушла и не захотела помогать мне по веской причине. Может, мне и должно быть обидно, но я нисколько не обижаюсь и считаю это справедливым.

— Ребятам ведь тоже было больно от того, что ты не помнил их и потом обвинил всех во лжи. Но они все равно оставались с тобой до конца.

— Нет, Анна, когда я с ними поругался, они все решили бросить меня. Говорили, что я сам приползу к ним на коленях, когда все вспомню и пойму, что натворил. И… Все так и случилось. Когда память вернулась ко мне, и я понял, как мерзко поступил с ребятами, мне хотелось застрелиться и придушить себя. От стыда перед ними. Наверное, только чудо помогло мне вымолить у них прощение. А иначе бы они все обиделись на меня и окончательно разорвали нашу дружбу.

— Они просто все понимали. И знали, что в твердой памяти ты бы никогда так не поступил.

— В любом случае я чуть не остался совсем один. Снова.

— Никто больше не бросит тебя, Даниэль. — Анна обеими руками берет руку Даниэля и мягко гладит ее со всех сторон, с грустью в слегка влажных глазах смотря на мужчину. — И я тоже. Я тоже больше я не уйду, обещаю тебе.