Дочь медведя, или Предсказанная перевёртышу

Глава 1. Прибытие

День первый. Понедельник

Восемнадцать лет спустя

— Приехали, — раздался громкий голос кучера, и дилижанс резко остановился, заставив меня качнуться и, для сохранения равновесия, ухватиться за спинку сиденья передо мной, нечаянно прищемив прядь длинных светлых волос. — Имперская магическая академия.

Хозяйка шевелюры мотнула головой, выдёргивая свои волосы из-под моих пальцев, облила меня презрительным взглядом, который стал ещё и брезгливым, когда она разглядела мой не самый презентабельный внешний вид. Фыркнув, она подхватила свои пожитки и, задрав нос, двинулась к выходу, где уже скопилась небольшая толпа выбирающихся из дилижанса — желающие поступить в академию и их родственники.

Я на этот взгляд никак не отреагировала, сама знала, что выгляжу ужасно. Но двухмесячное путешествие почти через всю Империю, когда денег едва хватает на самые дешёвые билеты и на такие же дешёвые ночлежки, блеска никому не добавляет. А порой и на сеновалах ночевать приходилось, и в конюшнях. Ничего, вот поступлю, дадут мне место в общежитии, там и отмоюсь как следует.

А форму выдадут, так нас с этой гордячкой вообще не отличить будет — мои-то волосы ничуть не хуже, только я их в косу заплела и под кофту убрала, чтобы не мешались. А если распускаешь их в тесном пространстве дилижанса, будь готова к тому, что кто-нибудь обязательно зацепится и дёрнет. И вообще — в этом дилижансе сзади места самые дешёвые, дешевле только пешком, так что не стоит нос задирать, строя из себя аристократку, к которой посмела прикоснуться жалкая простолюдинка. Аристократки в таком не ездят.

Бурча всё это себе под нос — долгая поездка хорошего настроения мне не прибавила, но я хотя бы на людей не фыркаю, — я нацепила лямки заплечного мешка и с тяжёлым вздохом выволокла из-под сиденья потёртый саквояж. С трудом вышла из дилижанса и печально посмотрела на цель своего многодневного путешествия — белоснежные башни академии, до которых от ворот, за которыми уже исчезли все мои попутчики, ещё топать и топать.

Пыхтя и отдуваясь, доползла до ворот, прикидывая, не оставить ли книги где-нибудь под кустом, чтобы потом за ними вернуться? Знала я, что они тяжёлые, но оставить своё главное сокровище в лесу не смогла. Книги и раньше мне руку оттягивали, но тогда Моня топал своими лапами, сейчас же мне предстояло затащить своих друзей в академию контрабандой, и взрослый барсук удвоил вес саквояжа. Откормила я его, на свою голову!

Тут к воротам подъехал извозчик, обдав меня пылью из-под колёс. Пока я отфыркивалась, из повозки выскочил здоровенный, как орк, парень, закинул на плечо мешок раз в пять больше моего и бодро зашагал к воротам. Потом притормозил, оглянулся, окинул меня внимательным взглядом. Я глаза отвела — почему-то под его вполне доброжелательным взглядом стало неловко за свой внешний вид, хотя презрительные взгляды всяких фырчалок и носозадиралок, которых на моём пути встречалось немало, совершенно меня не трогали.

Парень решительно затопал обратно и замер в паре шагов от меня.

— Помочь? — кивнул он на мой саквояж, в который я уже вцепилась обеими руками, пытаясь удержать.

— Сама справлюсь, — буркнула я. Всю жизнь сама справлялась, нечего из меня какую-то беспомощную делать.

— Я вижу, — беззлобно усмехнулся парень и легко вытащил ручку саквояжа у меня из взмокших ладоней. — Ого! Ты туда булыжники напихала, что ли?

Оценивая вес моей поклажи, он при этом держал её так, словно это был дамский ридикюльчик, не тяжелее.

— Книги там, — пришлось отвечать, промолчать было бы совсем грубо. Вздохнув, добавила: — Спасибо.

— Да мне не сложно, — парень широко улыбнулся и вновь зашагал к воротам, я порысила за ним, был он не только высок, но и длинноног, один его шаг — два моих.

Половину расстояния до академии мы прошли молча, он впереди, я сзади, а потом из-за плеча парня высунулось… нечто и с любопытством на меня уставилось. Большеухое и лысое, оно не было похоже ни на что, мною раньше виденное. Страшненькое и симпатичное одновременно. Пожалуй, что-то в этом существе было от кошки, но кошки лысыми не бывают. Или оно бритое? Но зачем?

— А… это что такое? — не удержалась я от вопроса.

— Не «что», а «кто», — ответило мне странное создание женским голосом, ага, значит, не оно, а она. — Ты что, никогда раньше кошку не видела?

— Видела, но только с шерстью, — ответила я, поняв, что передо мной какая-то странная нечисть. Мало того, что лысая, так ещё и говорит, не раскрывая рта.

— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, — выдала… наверное всё же кошка, а потом спряталась за пазухой парня, который после моего вопроса остановился и оглянулся на меня.

— Это кем она тебя обозвала? — из моего заплечного мешка высунулся возмущённый Клещ и завертел головой. — И где она?

— Это Ноппи, моя кошка, — парень с улыбкой погладил бугорок, едва заметный на его широченной груди. Впрочем, под таким свободным сюртуком и Моню можно спрятать. — Она немножко… необычная и любит читать. А потом вставляет фразы из прочитанного, к месту и не очень.

— Я к месту вставляю, — возмутился бугорок под его ладонью.

— К месту, к месту, — успокоил парень питомицу. — А твоего как зовут?

Тут я сообразила, что кое-кто себя рассекретил, по привычке кинувшись на мою защиту, и не важно, нужна она мне была или нет.

— Ты зачем вылез? — зашипела я, пытаясь вслепую нащупать голову хорька и запихнуть обратно в мешок. Получалось не очень. — Спрячься немедленно!

— Клещом меня зовут! И в любого, кто мою девочку обидит, вцеплюсь и всю кровь высосу! Имей в виду!

— Клещ, он мне помогает саквояж нести. Это похоже на то, что меня обижают? И спрячься сейчас же! Хочешь, чтобы тебя выгнали?

— Хороший у тебя защитник, — усмехнулся парень. — А прятать его не обязательно. В Имперской академии студентам разрешено держать нечисть, если сама нечисть на это согласна. А твой друг не выглядит пленником.

— Как — разрешено? — растерялась я. — В правилах же написано — никаких животных!

— И где ты те правила прочла?

— В библиотеке. В брошюре для поступающих.

— И в каком году она была издана?

— Не знаю. Давно, — призналась я, вспомнив пожелтевшую и потрёпанную книжицу, которую пожилая библиотекарша выкопала откуда-то из хранилища. И была она точно старше меня, а может, и самой библиотекарши.

— А новому правилу лет двадцать где-то. Поэтому Ноппи тоже будет со мной учиться, правда, моя красавица?

— Сам учись, у меня магии нет, — донеслось из-под его одежды. — Я просто буду рядом. Как фамильяр!

— Вот и отлично, — Клещ тут же вылез из мешка целиком, соскочил вниз и запрыгал по дорожке, разминая лапы.

— А насчёт нечисти — это точно? — я всё ещё не могла поверить в свою удачу. — Откуда ты это знаешь?

— У меня тут старшие братья учились, я про академию много что знаю. Идём, а то скоро начнутся испытания, не хотелось бы опоздать.

— Погоди минутку. Дай-ка сюда, — я протянула руку к саквояжу, потом передумала: — Нет, лучше просто поставь. — Когда моя просьбы была выполнена, я наклонилась и отщёлкнула замок. — Моня, вылезай!

— Зачем? — донеслось изнутри. — Мне и тут хорошо.

— Моня, имей совесть!

— У меня лапка больная!

— Мне это известно. Вылезай, или вытащу сама.

— Ладно, ладно, вылезаю, — барсук выбрался из саквояжа и, встав на три лапы, поджимая правую переднюю, уставился на моего спутника. — Он выглядит так, словно может и тебя легко нести в саквояже, не то, что меня. Может, я обратно залезу?

— Топай-топай. Всеми четырьмя ногами, меня-то жалобить бессмысленно.

— Да иду я, иду, — и мой приятель бодро затопал уже на четырёх лапах. Да, походка его была не самой изящной, правая лапа была немного короче левой и кривовата, отчего Моня смешно переваливался с боку на бок, но беспомощным калекой он не был. Избаловала его мать, а мне теперь расхлёбывать.

— Симулянт он у тебя, — тихонько рассмеялся парень.

— Кто? — не поняла я.

— Притворюшка.

— Ааа. Да, есть немного, — кивнула я и закрыв саквояж, взяла его в руку. — Пойдём, а то и правда опоздаем.

Саквояж у меня снова отобрали, но возражать я не стала — книги, оставшиеся в нём, тоже не пушинки. К тому же, с ним в руках я точно за своим спутником не угонюсь, а если он тут всё знает, пусть и по рассказом, лучше с ним идти, чем тыкаться вслепую.

Или не вслепую. Поскольку вскоре нам встретился один указатель со стрелкой и надписью «Приёмная комиссия» на фонарном столбе, потом второй, а когда мы подошли к замку, указатели стали встречаться едва ли не на каждом шагу. Заблудиться здесь было совершенно невозможно.

Идя по ним, в итоге мы оказались в просторном помещении с десятком столов, к которым стояли небольшие очереди в несколько человек. Мы с моим спутником встали в соседние, но моя двигалась быстрее, потому я оказалась у стола гораздо раньше.

Отдав документы доброжелательно улыбнувшейся мне оборотнице, ненамного меня старше — вряд ли она преподаватель, скорее студентка, подрабатывающая в приёмной комиссии на каникулах, — я протянула свидетельство об уровне моей силы, выданное магом, заезжавшим в наш городок, чтобы тестировать подростков на предмет появления у них магии. При поступлении всё равно всё перепроверяют, но и эта бумага не помешает.

Увидев цифры, девушка удивлённо подняла брови и посмотрела на меня уже с интересом.

— Впечатляет, — протянула она, переписывая содержимое моих документов в журнал, а потом имя и данные тестирования — на плотный зелёный листок с номером. — Вам в зелёную дверь, — она показала на дверь в боковой стене, в которую заходили те, кто отходил от столов, и на которую я не сразу обратила внимание. Она была белой, но раз велели туда, значит, туда и пойду. — Вещи можете оставить в любом ящике, где кнопка горит белым, — кивок на противоположную дверям стену. — Открываете дверцу, кладёте вещи, жмёте большим пальцем на кнопку, посылаете мини-импульс магии — и готово. Никто, кроме вас, дверцу не откроет. Открываете так же. Удачи.

— А нам можно в зелёную дверь? — поинтересовался Клещ, взобравшись мне на руки.

— О, у вас есть нечисть? — разулыбалась девушка. — Что же вы сразу не сказали?

— Я не знала, что это нужно.

— А как же! Их же на довольствие поставить надо, чтобы знать, сколько и чего фамильярам готовить. Для них, конечно, с запасом готовят, но учётность всё равно важна. Значит, ты хорёк, да? Так и запишем, — она и правда что-то отметила в журнале. — Ты с ней по своей воле? — поинтересовалась оборотница у Клеща.

— Разумеется! — возмущённо выпрямился тот. — Если не я, кто её будет защищать?

— Простите, — переводя взгляд с него на меня, улыбнулась девушка, — так положено.

— А здесь хорошо кормят? — Моня встал на задние лапы, зацепившись когтями за край стола и положив на него нос.

— Очень хорошо, — машинально кивнула оборотница и удивлённо посмотрела на меня. — У вас их двое?!

— Трое, — вздохнув, покаялась я и вытащила из кармана Лапку, дремавшую там. Она вообще много спала — старенькая совсем.

— Трое… Понятно… — совсем растерялась девушка, а потом пожала плечами: — Ограничений по количеству фамильяров нет, значит, можно и трое. Просто я даже о двоих сразу не слыхала, но всё когда-то бывает в первый раз. Только ответьте — вы со своей хозяйкой по доброй воле? Это просто формальности, — чуть смущённо пояснила она нам.