Клан. Искры под снегом

ЭПИЛОГ

... Альвирон, три квази-года спустя

Виана снежным вихрем влетела в кабинет Наместника, еле дождавшись, когда какие-то занудные чинуши с папками его освободят. Радостно визжа, как девчонка, Ви повисла на супруге, принеся с собой аромат утреннего инея, хрусткого морозца и первого снега. В этой пронзительной свежести яркими разноцветными искрами вспыхивали земляничные нотки счастья, солнечные брызги радости и восторга, пряные перчинки азарта, карамельно-медовые переливы нежности и целый фейерверк оттенков чувств, запахов и новых нот. Баррет прижал любимую к груди, поцеловал в губы и закружил, вдыхая головокружительный аромат своей половинки. Её запах всегда был разным, играя и переливаясь миллионами оттенков, вкусов, чувств, самых чистых красок и нот. Но Волкодав узнал бы этот аромат из миллиардов. Только им он мог дышать бесконечно.

- Росс, меня взяли! Допустили! Мой проект признан научным сообществом... как одно из перспективных... направлений! - взахлёб выпалила Виана.

- Можно поздравить с возвращением в науку?

- С выходом в большую науку! И новым назначением, - Ви засмущалась, снова став тем неуверенным подростком, впервые переступившим порог научно-исследовательского блока «Проксима» вечность назад.

- Теперь моя жена - Наместник? Или иерарх? А может, баран? Бодаешься неплохо так, профессионально, - Баррет рассмеялся, когда Ви сердито боднула лбом его в грудь.

- От Наместника слышу, - Виана вздёрнула носик.

- И не поспоришь, - кивнул Наместник. - Так что празднуем, Вишенка?

- Мне доверили вести одно из направлений фундаментальных исследований прикладного характера! В области темпоральной физики и техномагии!

- Эти направления курирует Рамон. Не страшно?

- После того, как он у меня роды принимал? Его даже дети не боятся, катаются на нём и хохочут, - Виана хихикнула, вспомнив катание ребятишек на «большой птичке». - Зато мой новый проект и наши первые открытия уже работают! Впервые слабые расы получили возможность пользоваться техномагией и управлять локальными потоками времени! Смотри! Экспериментальный образец. Не дёргайся, Ра знает и одобряет!

Виана достала из кармана пальто небольшой искрящийся кристалл и столкнула со стола кружку. Посудинка ожидаемо разбилась.

- Хулиганишь в моём кабинете? - укоризненно покачал головой Баррет, пряча мальчишеское любопытство. Это детское качество казалось Виане невероятно милым, а ему - негодным для взрослого мужчины и оборотня. Во всяком случае, на службе.

Виана направила кристалл острым концом на осколки, сконцентрировалась, умилительно нахмурив лоб и брови.

- Реверс!

Баррет удивлённо смотрел, как осколки соединяются прозрачными нитями и медленно складываются обратно в единое целое.

- Так можно не только чашки восстанавливать. С помощью Ра, мы восстановили большую часть древних книг, свитков и артефактов, пострадавших от механических повреждений и просто от времени. Несколько музеев в разных мирах уже оформили заказы на реставрацию ценных произведений искусства! - с гордостью сообщила Виана. - Медики тоже считают нашу разработку перспективной. Уже прошли первые эксперименты по восстановлению разрушенных зубов, обращению облысения, переломов, роста опухолей и замедлению течения острых заболеваний. Конечно, наши кристаллы не особо мощные и энергоёмкие, и набор функций очень ограниченный. Но больше в быту и не нужно, - резюмировала учёная. - Сейчас смежники, маги-безопасники, совершенствуют образцы, чтобы даже ребёнок не натворил ими бед. Я тоже учла свои ошибки.

Баррет довольно запустил руки ей под пальто, обхватывая хрупкую фигурку, и коснулся губами губ, вдыхая запах счастья. После родов её аромат раскрылся ещё сильнее и заиграл ещё ярче. Рядом с детьми и любимой женщиной улыбалась душа, наполняясь любовью, теплом и светом. Он больше не разделял свои ипостаси, а они не боролись друг с другом. Зверь вместе с человеком склонялись над колыбелью, вместе заботились о малютке, чтобы Вишенка могла ночью нормально поспать. Велль ещё не перекидывалась, но отец чуял, как тянется к нему крошечный ясноглазый пушистик, едва начинающий себя осознавать. Он даже в мыслях ни разу не назвал свою Росинку щенком. А если бы кто посмел - он бы, пожалуй, порвал. В любой ипостаси.

Маленькая волчица беззаветно, всем своим сердечком любила отца. Даже больше матери и брата. Новорождённый Зверь, больше похожий на пушистый комочек, инстинктивно чувствовал себе подобного. И волк Баррета так же чувствовал своё дитя. Каждым вдохом, каждой шерстинкой и клеткой кожи. Зверь чутко оберегал всю семью, но понимал, кто самый беззащитный и кто когда больше всего в нём нуждается. Он умел быть чутким и заботливым, успокоить и убаюкать дитя, забрать у пары усталость и боль, придать сил, защитить и согреть тех, кого любил. А он любил. Безусловно и глубоко, без оглядки и полутонов, по-звериному честно. Не каждый человек способен так любить. И сама Виана, как сенс, знала это. Их с Россом узы, тонкая неразрывная связь, передавала любовь, подобно импульсам.

Первая близость после родов стала для обоих новым открытием, откровением, первым разом. Ви было и любопытно, и волнительно, и страшно. Он сам боялся - сделать любимой больно. И волновался, как сопляк, впервые очутившийся в постели с девушкой. Сказать кому - не поверят, или вовсе засмеют. Ему самому было смешно. Оказывается, это даже приятно - посмеяться над собой. Снова и снова влюбляться в свою женщину, сбегать от скучных взрослых дел, чтобы просто побродить по разным мирам, держась за руки. Есть одно мороженое на двоих, хохотать над разной ерундой и целоваться, как подростки. Играть с детьми, будто и сами ещё дети. Позволить себе быть настоящим, чувствовать то, что поёт или щемит внутри, а не то, что должен, нужно, позволено или положено.

- Я был уверен, что ты справишься. И горжусь тобой, - Баррет скупо, но искренне улыбнулся. С каждым разом это получалось всё лучше.

Росс действительно гордился любимой. Радовался её успехам и достижениям, как своим. Нет, даже больше. Когда Виана из-за чувства вины и неуверенности в себе хотела поставить на науке жирный крест, он был первым, кто поверил в неё. И помог снова поверить в себя.

- Ты всегда в меня верил. Даже больше, чем я сама, - голубые глаза заблестели, как лесные озёра.

- Я полюбил тебя такой, какая ты есть. Любопытной, азартной, мыслящей, увлечённой, окрылённой, искренней, смелой, амбициозной. Лохматой и сонненькой по утрам, уставшей после работы, в изысканном платье, альционе и бриллиантах, в деловом костюме и форме, в спортивных трусах и растянутой майке, а без всего - особенно, - от его взгляда Ви бессовестно бросило в жар. - Я люблю твои милые слабости, с которыми ты вечно борешься и стесняешься их. И твои ошибки тоже. Если ты начнёшь себя предавать, ломать и переделывать в домашнюю средневековую клушу, нам обоим станет тошно. Получится то, что Химера говорит.

- Дерьмо? - мило рассмеялась Ви.

- Хрень собачья, - извлёк из памяти Баррет непереводимое, но и так понятное иномирное выражение. - Ты прекрасна, какая есть.

Виана загорела, расцвела, немножко округлилась в нужных местах и отрастила длинные волосы. Прежде она не позволяла себе такой роскоши, помня, как легко намотать косу на кулак или вокруг шеи. Теперь вовсе об этом не задумывалась. Просто с длинными волосами ей было комфортнее, она чувствовала себя красивее и увереннее. Волкодаву нравилось их распускать, гладить, перебирать, зарываться пальцами в гладкий жемчужный шёлк, любуясь мерцающими переливами. И теперь он не удержался, вытащил деревянную палочку, которой жена небрежно заколола пучок на затылке. Волосы водопадом упали на плечи, превращая Ви из серьёзного учёного в маленького ангела.

- Теперь у меня всегда рядом ангел, - Росс жарко поцеловал жену, бесстыдно поглаживая волосы, спину, ягодицы. - Мой ангел и два маленьких ангелочка.

- Знаешь... мне кажется... скоро будет три, - Ви хитро подмигнула мужу. - Так что для праздника стало на повод больше. А Рамон намекнул, что на этот раз будет сын... Отпусти, морда серая, окаянная, на пол поставь! Разнесёшь всю «Стрелку», совсем с ума сошёл!

- Сошёл! От счастья...

Баррет нежно сжал любимую в своих объятиях, укрывая от всего мира. За огромным окном-стеной из прозрачной экзоматерии пушистыми хлопьями падал снег. Белые страницы, белые полосы. И бескрайнее море цветных огней. Искры веры, мечты и надежды. Искры любви, сумевшей быть бесконечной.

... Хорошо, мы оставим старые якоря, мы не будем знать, кем мы станем, моя душа. Я не буду молчать, потому что теперь нельзя дать другим возможность снова за нас решать. Хорошо, мы построим домик, нарубим дров. Расцветет тубероза, тиной затянет пруд. И тебя никогда не сломает моя любовь, потому что любимых не губят, а берегут.

... Хорошо, мы заставим время застыть опять - у границы края между больших светил, до тех пор, пока не научимся отпускать... Наши беды превратятся в труху и пыль, наши сказки будут написаны, но потом никогда не коснется смерти моя печать.

Хорошо, наше прошлое будет забытым сном -

Это то, от чего я готов тебя защищать *Олеся Ларина*