Грозовой Форт

Глава 4

Возвращение задалось. Позитив плескался по желудочно-кишечному, заманчиво туманя картинку. И серость уже не серость, а благородное отсутствие аляповатости. На пороге сарая я остановился и прислонился к косяку в попытке оценить потуги бойцов. Приказ облагородить жилище они восприняли несколько странно — распихали груз по углам, на стол выставили три чашки, и кто-то подвесил на дальней стене скрещенные сабли.

Я прищурился на правый глаз, затем — на левый. Но замысла не понял.

— И на чем держатся? -спросил вкрадчиво у замершей команды.

— На крючках, — бодро отрапортовал Шест. — Бетон говно. Засадил с первого раза.

Вот что тут скажешь? Суровая правда смены №7.

Подошла Фрау, деловито сняла с моего пояса флягу и бултыхнула, прислушиваясь. Покачав головой, забрала тару и взамен выдала печеньку. Вот это подход, уважаю. Я одобрительно потрепал женщину по плечу и влет засосал окаменевшую выпечку. Пошло не очень, если что.

— Садимся, — сказал оживившимся подчиненным и плюхнулся на стул. Хмель выветрился быстрее влаги в пустыне.

Первым делом выложил на стол карту и многозначительно потыкал в нее пальцем. Замес прям возбудился, шаря взглядом по нарисованному. Короткое введение смены в реальность легиона заняло минут десять — я выдал чистую информацию без мотивирующей нотки, на которую намекал Фредерико. Вера в смену и только так. А неправильные выводы подправлю, мне не сложно.

Помолчали, усваивая. Хотя умник уже порывался озвучить накипевшее.

— Пойду с Шестом, — сказал я без намека на обсуждение. Тощий приосанился. — Замес за главного. Постарайтесь прощупать ближнее окружение — аккуратно, не навязываясь. Нам нужны приличные контакты в этом оазисе. — Я мазнул пальцем по зоне Хаоса, перечеркнув с десяток меток.

— Мы в отстойнике, — осторожно уточнил умник. — Вряд ли у местных налажена…

— Ты не поверишь, сколько полезной информации может накопать нуждающийся человек. Важно обозначить направление — слухи, имена, точки интереса, — терпеливо пояснил я. — А будут тянуть в непотребное, вежливо посылайте нахер. И не косячьте. Не надо.

Бойцы прониклись суховатой просьбой и тревожно переглянулись. А тощий закинул руки за голову и довольно покачивался на стуле. Победоносец, сука. За ним пристально наблюдала Крыса.

— Можно, мелкая, — разрешил я.

Дивчина мгновенно подопнула ножку, и тощий с грохотом завалился, начиная блажить еще в полете.

— Я чет не расслышал, боец, -привстал я, оценивая запрокинутые ноги.

— Надо, говорю, группироваться, — буркнули с пола.

— И как?

— Не успел.

— Тогда слушаем дальше. Фрау, на тебе вопросы снабжения. В разговоре делай акцент на торговых делах — кому местное болотце верит, кому нет. Не дави, просто слушай и поощрительно улыбайся.

— Принято, — кивнула женщина.

— Медикаменты? — не утерпела Ива.

— Умничка, — согласился.

— А я? — захлопала ресницами Крыса. Не, так-то почти милота, если забыть про Малюту.

— А ты мусорщица со стажем. Тебе интересна тема сбора. И ты отвечаешь за безопасность команды.

Мелкая показала восставшему Шесту розовый язычок. Тощий стоически проигнорировал.

— Работаем, — хлопнул я по столу и чутка задумался. Прошлое весело оскалилось. Ну и хрен с ним — работаем.

Общими усилиями подчистили Марту от остатков груза, проверили экипировку, озаботившись сменной боевкой, помолчали на дорожку и выдвинулись. 50 метров — путь небольшой, но пройти его надо красиво, собирая имидж по крупицам.

Хавильдар уже ждал у крылечка вагончика, наблюдая за нашим представлением. Во рту — цигарка, в глазах — скепсис. По первости всегда так, а потом смена№7 берет свое. Легионер оглядел Марту, покосился на тощего за оглоблями и непонятно цокнул. Я молчал.

— И че молчишь? — спросил Фредерико.

Я стукнул костяшками по мятому борту колесницы:

— Не вижу груза.

— Что с тобой не так? — прищурился мужчина. Ответа не дождался и свистнул.

На сигнал из-за вагончика выметнулась шестерка цивилов — по паре на угловатый вместительный тюк. Пыхтя и бренча, дотащили поклажу, загрузили и молча удалились. Дрессура, не иначе. Я покачал багаж, нащупав нечто твердое и острое.

— Карту давай, борзый, — хмыкнул легионер.

— Что в мешках? — спросил, хоть и понимал, что за такой вопрос в определенных кругах принято дисквалифицировать вплоть до полной несовместимости с жизнью.

Фредерико почти искренне удивился:

— Инструмент — лопаты, киянки, молотки, топоры, ломики и еще немного по мелочи. Карту давай.

На карте, пристроенной к борту Марты, желтоватый ноготь хавильдара наметил извилистую линию маршрута, уводящего в глубины Преисподней. Звучит, падла, конечно, не очень жизнеутверждающе. Стремновато звучит. Я присмотрелся к ближним меткам. А вот теперь у меня появились вопросы.

— Обязательно вихлять? — поинтересовался вежливо. Иные повороты только на двух колесах проходить.

Фредерико прикрыл глаза, точно моля Ось о терпении, и кашлянул:

— А давай поясню. — Он побарабанил пальцами по карте. — Это, сука, Преисподняя. Конец объяснения.

— Там вроде оживленно, — упорствовал я. Может и звучу, как идиот, но хочется понимания, чтобы патроны не тратить.

— А-а, — Хавильдара озарило. — Ты в этом смысле… Ну так да, в Преисподней людно. Там вроде как отбывают трудовую повинность неблагонадежные цивилы. А правильные цивилы там зарабатывают. И где-то там обитают те, кому не по душе порядки Форта. Бонусом мразота — резкая, да дерзкая. Патрули крутятся ближе к Церберу, по злачным местам ходят лишь рейдами. Командование, понимаешь ли, мечтает расширить обжитую зону. Давно мечтает, смекаешь?

— И там, где не проехать по прямой, дерзких особенно много, — закончил я спич. Из очевидного.

— Да и смута в легионе… — Легионер спохватился, что сболтнул лишнего, и сделал страшные глаза. Меня не впечатлило. — Короче, езжай как показано.

— А сколько тут товара? -внезапно спросил тощий, дернув оглобли. Мешки звякнули.

Мысль здравая — с коммерческим душком, надо отметить. Как-то я упустил тему.

— Тебе зачем? — насторожился хавильдар.

— Сдал-принял, все такое, — развил мысль тощий при моем молчаливом одобрении. — Товар счет любит.

— Вы дохера спрашиваете, — намекнул легионер.

— Мы любопытные. — Я добавил холодка в интонации, и Фредерико вздрогнул.

— Цивил, ага… Очкодавы по тебе плачут слезами на пятерочку. Шучу. — Он предупреждающе вскинул руку. — Бригада там работает на удаленной расчистке. Стоят лагерем уже пару десятков циклов. Обычная практика — подгоняешь товар и предлагаешь инструмент взамен негодного. Можно неплохо навариться, если точка достойная. Поставки ведутся по возможности, счет не ведется. Но теперь я уточню, сколько вы довезли.

— Уточни, — пожал я плечами. — Мы пойдем?

— А не хочешь узнать, кому сдать груз? — с ехидцей осведомился Фредерико. Чет он меня немного притомил. — Спросишь Хрома. Барыга приметный. Сдашь, примешь метку выполнения и привезешь мне. А там и рассчитаемся.

Прозвучало как-то жиденько. Вот и тощий нахмурился, задвигав челюстями. Зрелище не для слабонервных — точно кости вот-вот трансформируются в нечто неприличное.

— Валите. — отмахнулся хавильдар и затопал по ступеням. Скрипнула дверь вагончика.

— Валим, — кивнул я тощему.

Марта бодренько стартанула по дорожке. Я повертел карту, убрал и прикинул, насколько запомнил метки. Заблудиться, конечно, не заблудимся, но возможны нюансы. В том же бетонном лабиринте найти правильный выход — не самая простая задача, осложняемая бдительными патрулями. Первые же служивые, грозно топтавшие тротуар, повелительно махнули, стоило нам выйти на траверс маршрута.

— Вольер! — гаркнул я, вскидывая жетон.

— Че по грузу? — поморщился лидер патруля, ткнув дулом шмалабоя в мешки. Тощий усиленно задышал.

— Инструмент!

— Схера ты орешь, придурок? — удивился служивый.

— Велено не очковать! — пояснил я радостно.

Патрульные немного озадачились. В глазах лидера желание меня уработать боролось с заветами кодекса. Кодекс победил.

— Свидимся, — как-то нехорошо сказал легионер, и патруль убыл.

— Зассали, — фыркнул тощий. Перехватив мой укоризненный взгляд, смутился. — Виноват, командир.

Минут тридцать двигались без эксцессов, заходя по окружной к правильной магистрали. Мимо проплывали развалины, из которых терпеливые гражданские пытались сделать конфетку. Ну или придать форму обжитого пространства. Стучало, грохотало и перекрикивалось, если образно. Прям суета-сует. Вот только результаты какие-то неочевидные — народ вроде при деле, а выхлопа ноль. Единственное, что можно соотнести с пользой — между очагами действа беспрестанно сновал колесный транспорт — значит есть чего перевозить. Плюсом к Форту уводили многочисленные следы колес. Детали мелкие, но примечательные.

У метки «17» повернули на улочку, подпертую стесанными муниципальными конторами. И опять же постаралась не катастрофа. Некоторые уцелевшие окна задрапированы брезентом, некоторые — заколочены, а над зубьями несущих стен виднеются дощатые конструкты — возможно, крыши-односкатки.

Характерным примером на сотом метре пути увидели аборигена — цивил сидел в оконном проеме, свесив ноги на улицу, и размерено жрал, скребя ложкой в консервной банке. Нас проводил взглядом цепким, но не агрессивным. Отметил, принял и отложил до лучших времен. Хотя сдается мне, десяток таких цивилов будут смотреть уже по-другому.

Еще через пару сотен метров тощий насторожился, притормозив колесницу. Повел носом, принюхиваясь и кивнул на сложенное гармошкой панельное здание. На карте место отмечено перечеркнутой стрелкой. И понимай как хочешь.

Из теней развалин звучали глухие удары и непонятное меканье.

— Сухими наносит, — прокомментировал тощий с толикой сомнения.

— Сухие не мекают, — согласился я. Сам, сука, в шоке, от глубины мысли.

За коротким вскриком наступила тишина. Ну и мы поедем. Уйдем красивым шорохом шин по растрескавшемуся асфальту.

Первый резкий поворот сделали у бывшей жилой «свечки». Следов жизнедеятельности в окрестностях просто до неприличия много. И есть два раздетых трупа у пристенки — за плетьми сухого кустарника. А вот легионом даже не пахнет. Я бы сделал ставку, что служивые, как водится, ходят по определенным маршрутам и эти маршруты уже давно всем известны. По классике, да.

На втором повороте встретили троицу сухих вида совсем непотребного — твари слепо мялись у перекрученной скамьи и вяло хрипели на одной ноте. Тощий повращал руками, разминая мышцу, и вопросительно посмотрел. Понимаю, работать тяговой силой — то еще развлечение.

— Только быстро, — сказал.

Шесту понадобилось три удара кулаком. Я прищурился — не ошибусь, если скажу, что боец тренировался. Как следствие, две разваленные головы и одна отпавшая, что тихо подкатилась мне под ноги, мелькая буркалами глазенок.

— На ком отрабатывал? -уточнил я для порядка.

Довольный тощий неопределенно покачал головой, потом вздохнул:

— Хотел на умнике, но тот усомнился. Ну я тогда на столбах, туда-сюда…