Ближний круг российских императоров

Кто будет на престоле?

Верховный тайный совет был крайне заинтересован в том, чтобы посадить на российский престол своего кандидата. И не так уж важно, кто это будет, главное – чтобы своим возвышениям он или она обязаны «верховникам».

Хакобо Франсиско, Фитц-Джеймс Стюарт, 3-й герцог де Лириа-и-Херика, английский аристократ, служивший Испании и бывший послом в России, писал: «Едва только члены Тайнаго совета увидели, что Царь Петр должен непременно умереть, они собрались с главными вельможами во дворец и начали говорить о наследстве престола. Тут было четыре партии.

Первая партия Долгоруких, думавшая возвести на трон обрученную царскую невесту и составившая на сей предмет завещание, которое хотели заставить умирающего Монарха подписать. Было уже поздно, ибо он лишился тогда чувств. Видя, что противники были теперь сильнее, Долгорукие отказались от своего намерения.

Вторая партия была Царицы Евдокии, бабушки Царя, которой сообщники ея предлагали корону, но она отказалась, говоря, что старость и болезни ея к тому не допускают.

Третья – была Принцессы Елисаветы, дочери Петра Великого, а четвертая состояла из приверженцев сына Герцога Голштейнского, мать которого была старшая сестра Принцессы Елисаветы. Но обе сии партии были так слабы, что не могли ничего сделать.

Некоторые из членов семейства Голицыных, бывшего в упадке во все время правления Долгоруких, подняли тогда голос и решились привести в исполнение странную мысль, установив в России ограниченное правление, подобное Английскому. <…> Решились избрать на царство Принцессу Aнну, вдовствующую Герцогиню Курляндскую, дочь Царя Иоанна, старшего брата Петра Великого, с тем, что она подпишет условия, составленные Советом. После сего решения ожидали кончины юного Царя, которая последовала, как я уже говорил, 30-го, в час по полуночи, а в 5-ть часов члены Совета собрались снова во Дворец, а ра́вно Сенат, члены разных мест, генералы и полковники, находившиеся в Москве.

Когда все были в сборе, князь Дмитрий Голицын начал говорить, ибо Великий Канцлер страдал жестокою простудою; он сказал, что если Богу угодно было лишить их Царя Петра II-го, то необходимо избрать достойного ему преемника, Монарха Великой Российской империи. Поелику вдовствующая Герцогиня Курляндская одарена великими добродетелями, то они не могут сделать лучшего выбора. Все отвечали общим кликом: “Да здравствует!”, и приказ был передан генералам, об объявлении о том войску. Немедля назначили трех депутатов для посылки в Митаву, объявления новой Царице ее избрания и сопровождения ее в Москву».

Среди тех, кто поддерживал кандидатуру Анны, оказался и Василий Лукич Долгорукий. Почему он решил не разыгрывать карту царевой невесты и своей родственницы? По сути, этот выбор единственно возможный. Анна – царская дочь и «честная вдова», она не привела бы на трон иностранного принца или короля. С другой стороны, своим воцарением она была обязана «верховникам», и они считали, что это дает им возможность расширить свои права.

Быть может, князь Василий Лукич рассчитывал еще более возвыситься при Анне Иоанновне, которая весьма благоволила к нему в бытность его в Курляндии. Потом ходили даже слухи, что князь, в это время уже овдовевший, намерен жениться на Анне Иоанновне и провозгласить себя правителем государства. Мы уже знаем, что он ошибся – так же, как и все «верховники».

В одном Верховный тайный совет солидарен – воспользовавшись случаем, нужно получить гарантии преференций от будущей государыни. Для этого составили «пункты», ограничивающие самодержавную власть вновь избранной императрицы. В окончательной редакции «пункты» назвали «Кондициями» и 19 января вечером отправили в Митаву с тремя депутатами: князьями Василием Лукичем, Михаилом Голицыным и генералом Леонтьевым. 30 января Верховным тайным советом получено письмо от Василия Лукича о том, что Анна Иоанновна, выслушав «Кондиции», собственноручно подписала под ними: «По сему обещаюсь все без всякого изъятия содержать. Анна». 29 января Анна Иоанновна выехала из Митавы в сопровождении Долгорукова и Голицына.

Анна Иоанновна

Прибыв в Москву, Анна, опираясь на поддержку московских бояр, не вошедших в Верховный тайный совет, и гвардии, разорвала подписанные в Митаве «Кондиции» и объявила себя самодержицей, сказав при этом в лицо Долгорукому: «Так, значит, ты меня, князь Василий Лукич, обманул». Она не стала омрачать свое восхождение на престол казнями, но все «верховники» под тем или иным предлогом в будущем были выведены из игры: казнены, отправлены в крепость или в ссылку. Князя Василия Лукича назначили губернатором в Сибирь и послали в Тобольск, но уже через несколько дней издан манифест о «преступлениях» князей Долгоруких, в котором сказано: «За многие его, князя Василия Долгорукова, как Ея Императорскому Величеству самой, так и государству бессовестные противные поступки, лиша всех его чинов и кавалерии сняв, послать в дальнюю его деревню с офицером и солдаты и быть тому офицеру и солдатам при нем, князь Василие, неотлучно». Пока новая императрица милостива – Василий Лукич просто отправлен на житье в свою Пензенскую вотчину Керенского уезда село Знаменское.