Летящий ястреб, рыжая лиса

— Переночуем здесь в салуне, — предложил Брайан, когда вдоль обочин потянулись палатки и приземистые бараки. — В прошлый раз мне даже повезло снять комнату без клопов.

— А меня не арестуют? — вполголоса спросила Кэтрин.

— Об этом можешь не волноваться. Шерифа здесь нет.

— Правда?

— Да. Этот поселок еще не получил официального статуса, и законы здесь не действуют.

— А кто же тогда следит за порядком?

— Наемная охрана. Но им нет никакого дела до того, что случилось в Каспере, поэтому никто тебя искать здесь не будет. Если хочешь, можешь остаться здесь… правда, вряд ли надолго. Думаю, через годик-другой американское правосудие дотянется и сюда.

— Что ж, я подумаю, — ответила Кэтрин, разглядывая неказистые дощатые фасады. Строить планы на будущее сейчас совершенно не хотелось. Лучше сосредоточиться на чем-то более приземленном, например, на том, где провести сегодняшнюю ночь.

Проехав по темной улице, они спешились перед ярко освещенным крыльцом, над которым красовалась вывеска «Салун». Изнутри доносилась бодрое пианино, смех и оживленные голоса. На доске у входа было написано:

«Комната на ночь — 1 доллар 25 центов

Мыло и ведро горячей воды — 5 центов

Горячая ванна — 25 центов»

Горячая ванна! Из груди вырвался глубокий вздох. Кэтрин продала бы душу дьяволу за возможность погрузиться в убаюкивающее тепло. Но у нее ни цента, так что придется довольствоваться умывальником и холодной водой.

— Ты не против, если мы снимем одну комнату на двоих? — Брайан похлопал себя по карманам. — Денег в обрез, а тебе не помешало бы купить новую одежду.

Кэтрин не успела ничего сказать, как он добавил:

— Приставать не буду, обещаю. Лягу спать на полу.

— Хорошо. — Кэтрин нервно усмехнулась. — Но что о нас подумают?

— А мы зайдем по отдельности. — Брайан выгреб из кармана горстку монет и, оставив себе четвертак, остальное высыпал ей в ладонь. — Сними номер, и пускай принесут туда ужин, двойную порцию. Да, и закажи себе ванну — я же вижу, как ты на нее облизываешься.

— О, спасибо! — Кэтрин была готова его расцеловать. — А как же ты?

— Я потом к тебе проберусь. Так, чтобы никто не видел.

— Ладно.

— Ну, все, иди. Не бойся, я за тобой присмотрю.

Кэтрин толкнула дверцы и вошла внутрь, но ее тут же окликнули:

— Заблудились, мэм? Это салун.

Оглянувшись, Кэтрин увидела стойку, из-за которой выглядывал коротышка с пышными бакенбардами.

«Не слишком то он приветлив, — подумала она. — Никак, боится, что я жена какого-нибудь пьянчуги и пришла устроить скандал».

— Я хочу снять комнату, — пояснила она.

Привратник смерил ее оценивающим взглядом.

— Ну что ж, в таком случае, попрошу сдать оружие. — Он указал на полки позади себя, где лежали револьверы, карабины и дробовики.

Кэтрин отстегнула кобуру и протянула ее коротышке. Тот милостиво кивнул, приглашая пройти дальше.

Обстановка здесь мало чем отличалась от салуна в Каспере. Такой же прокуренный зал, такая же нехитро одетая публика, такие же вульгарные девицы, завлекающие клиентов. Когда Кэтрин вошла, многие оторвались от своих дел и уставились на нее — чем меньше городок, тем любопытнее его жители.

Поборов смущение, она двинулась вперед, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. У барной стойки толпились клиенты. Шляпы, чапсы, шпоры на сапогах — явно это ковбои, отдыхающие после перегона скота. Широкие спины заслонили собой пространство, и Кэтрин остановилась в растерянности, не решаясь попросить мужчин подвинуться.

Некоторые из них взглянули на нее через плечо, но даже не удосужились пошевелиться. От досады Кэтрин закусила губу. Проклятые грубияны! Что же делать? Нагло растолкать этих олухов или вежливо попросить уступить даме дорогу?

Она не успела ничего придумать, как что-то неуловимо изменилось. Нерушимая стена вдруг пошатнулась. Несколько человек оглянулись и посторонились. Кэтрин поспешила втиснуться в образовавшийся промежуток и краем глаза заметила, что рядом с ней о стойку облокотился Брайан.

Бармен как раз наполнял стаканы из бутылки с горделивой этикеткой «Бурбон из Кентукки». Кэтрин открыла было рот, но он обратился к Брайану.

— Чего желаете, сэр?

— Сперва леди, — сказал тот.

Трактирщик, наконец, соизволил взглянуть на Кэтрин:

— Мисс?

— Я хочу снять комнату на ночь. — Она выложила на прилавок деньги. — И горячую ванну.

— Все устроим в лучшем виде, мисс. — Бармен сгреб монеты себе в карман. — Не желаете ли поужинать? Настоятельно рекомендую жареные бараньи ребрышки с картофельным пюре и зеленым горошком.

Кэтрин ощутила, как рот наполняется слюной.

— Да, пожалуйста, подайте ужин в номер. И, прошу, двойную порцию — я ужасно проголодалась!

— Будет исполнено, мисс. С вас тридцать центов.

Когда Кэтрин доплатила недостающую сумму, бармен протянул ей ключ.

— Поднимитесь по лестнице на заднем дворе, — пояснил он. — Ванна будет готова через час.

Кэтрин едва удержалась, чтобы не испустить блаженный вздох. Горячая ванна, сытный ужин, мягкая постель — что еще нужно человеку для счастья?

Перед тем, как уйти, она неторопливо повертела бирку в руке так, чтобы Брайан успел заметить номер комнаты.

— Чего вам налить, сэр? — трактирщик обратился к нему. — Не желаете ли настоящего бурбона из Кентукки?

— Пинту пива, — ответил Брайан.

Кэтрин уже развернулась, чтобы отправиться в номер, но тут кто-то буркнул над ухом:

— И пускают же сюда всякий сброд!

О ком это он? Неужели о ней или о Брайане? Кэтрин ощутила, как кровь приливает к щекам. Мельком взглянув на грубияна, она различила потрепанную широкополую шляпу, свисающие из-под нее нечесаные желтоватые лохмы, и стакан с остатками выпивки, которым этот хам поигрывал в руке.

— Мика, не начинай! — промолвил кто-то из окружающих.

Кэтрин посмотрела на Брайана. Тот неторопливо повернулся к Мике.

— Какие-то проблемы, ковбой? — Вопрос прозвучал спокойно, но глаза Брайана чуть заметно прищурились.

Задира, набычившись, уставился на него. Те несколько секунд, что они буравили друг друга взглядами, показались вечностью. Наконец Мика залпом опустошил свой стакан, бахнул им о стойку и пробурчал в прокуренные усы:

— Ну и дерьмовое же пойло в этой дыре! Хуже чем в лошадином корыте!

Он поднял на Кэтрин мутноватые «рыбьи» глаза, и ей стало не по себе. Липкое ощущение не покидало, даже когда Мика скрылся среди посетителей в завесе табачного дыма.

Ковбои у стойки вернулись к своим делам, а Кэтрин забрала у гардеробщика револьвер и вышла на улицу. Обогнув салун, она поднялась по деревянным ступеням на балкон, куда выходили номера. Дверей было немного, поэтому нужная нашлась довольно быстро.

В оклеенную полосатыми обоями комнатку уместилась лишь кровать, умывальник, круглый столик и пара стульев. Первым делом Кэтрин плюхнулась на постель и закачалась на продавленных пружинах. Она так устала за последние дни, что захотелось уснуть прямо сейчас.

Через несколько минут скрипнула дверь, и в комнату просочился Брайан. Кэтрин приподнялась на локтях, но он вскинул ладонь.

— Отдыхай, Кэт.

— А ты куда? — спросила она, заметив, что он собирается уйти.

— Устрою лошадей на ночлег.

— Тебе помочь?

— Не нужно, я сам.

С этими словами он вышел из номера, а Кэтрин снова откинулась на подушку. Она даже успела немного вздремнуть до того, как в дверь постучали.

— Ваша ванна готова, мисс, — послышался снаружи женский голос.

— Уже иду, — сонно пробормотала Кэтрин, поднимаясь с кровати.

На пороге стояла пухлая горничная в накрахмаленном переднике и чепце.

— Сюда, мисс.

Она пошла вниз по лестнице, подсвечивая ступени керосиновым фонарем. Кэтрин последовала за ней и вскоре оказалась перед дверью, на которой красовалась фривольная картинка с купальщицей.

Горничная впустила Кэтрин в жарко натопленную комнатушку. Почти все пространство занимала вместительная лохань, от которой поднимался густой пар. Рядом на тумбочке лежали мочалка и мыло, а на стене висело большое махровое полотенце.

— Что-нибудь еще, мисс? — осведомилась служанка.

— Спасибо, все в порядке.

— Тогда желаю приятного купания.

Горничная ушла, а Кэтрин закрыла за ней дверь и заперлась на крючок.

Вода чуть заметно колыхалась в лохани, отбрасывая причудливые отблески света на потолок. Кэтрин попробовала ее рукой, и ей тут же захотелось сбросить с себя пыльные, пропитанные потом тряпки и погрузиться в ванну.

Раздевшись догола, она сложила вещи на стоящий в углу стул и залезла в лохань. Горячая вода ошпарила голени, и пришлось немного постоять, чтобы привыкнуть к температуре. Когда жар стал терпимым, Кэтрин осторожно села на дно, окунаясь по грудь. Приятное тепло охватило все тело, наполняя негой каждую клеточку. Кэтрин с блаженным вздохом откинулась на спинку и закрыла глаза.

Джордж не любил расходовать дрова «на всякие глупости», поэтому дома наслаждаться ванной ей доводилось крайне редко. И то, чаще всего приходилось купаться после матери или брата, добавив в остывающую лохань ведро нагретой воды. А тут — целая ванна, и для нее одной!

Она лениво потянулась, и из воды показались тугие розовые соски. Повинуясь охватившей ее истоме, Кэтрин очертила пальцами ключицы, а затем легонько стиснула грудь. Она взглянула на свои веснушчатые кисти, и воображение нарисовало на их месте другие руки. Мужские. Проступающие вены, выпирающие костяшки, длинные смуглые пальцы со светлыми розовыми ногтями… Руки, которыми она любовалась, когда их обладатель затягивался сигаретой…

Живот свело от прилива желания, а фантазия продолжала рисовать новые картины. Вот открывается дверь, и заходит Брайан. Распущенные черные волосы струятся по широким плечам. В расстегнутой рубахе виднеется гладкая мускулистая грудь. Он подходит ближе, наклоняется. От него пахнет хвоей и табаком…

Он гладит Кэтрин по волосам… ладони взъерошили влажные пряди… Обхватывает ее за талию… руки скользнули по упругим бокам… Спускается ниже… пальцы коснулись лобка и зарылись в темно-рыжие завитки…

Дотронувшись до нежного, чувствительного местечка, Кэтрин тихо застонала от удовольствия. Но к сладости ложкой дегтя примешался стыд. Рукоблудие — это же непристойно и грешно! Раньше она никогда этим не занималась: не хотелось, да и после приставаний Джорджа было неприятно прикасаться к самой себе.

Но сейчас… сейчас все по другому… В темноте под закрытыми веками проступило смуглое лицо. Манящие полураскрытые губы, завораживающие черные глаза…

Всего один разочек! Никто ничего не узнает!

…Кэтрин была уже не в силах остановиться. Одной рукой она ласкала себя между ног, второй — теребила сосок. Дыхание срывалось, сердце билось все сильней и сильней. Тело выгнулось в предвкушении разрядки…

Еще немного… Еще чуть-чуть…

Что-то тихо звякнуло у двери. Кэтрин вздрогнула и, отдернув от себя ладони, повернулась на звук. Между дверью и косяком мелькнуло лезвие ножа, откидывая наверх крючок…

Какого черта?!