Время клятвы

* * *

В огромной пещере, куда более просторной, чем то место, где устроили привал компаньоны, было светло. И, если задуматься, ничего странного в этом не было.

Сюда смотрел сам Верховный Бог Фер. Одним из своих всевидящих глаз.

Гигантский столп света падал сверху, сквозь дыру в сводчатом потолке, прямо на рычаг, открывающий массивную каменную дверь в дальнем конце пещеры. Как только компаньоны вошли, перед дверью взметнулось чёрное пламя.

— Проклятие! — стиснул зубы Эббот. — Знаю я эти проделки тёмных алхимиков! Огонь не пропустит нас, пока мы не дёрнем за рычаг! И, как назло, Фер светит прямо на него!

— Ты думаешь, Он непременно испепелит нас? — спросила Люмора. — Ирвин, кому-то из нас придётся проверить…

— Тогда этим кем-то буду я! — заявил гвардеец.

Не теряя времени, Эббот направился к столпу, постоял на границе света и сумрака несколько секунд, собираясь с духом, а затем медленно и осторожно вытянул мизинец.

— ЧЁРТОВЫ ЭЛЬФЫ! — выругался он, мгновенно убрав руку. — Мои худшие опасения подтвердились! Я до последнего надеялся, что мы не повторим судьбу Ферзя Дориана, но…

— Дождёмся ночи, Ирвин! — перебила Люмора, подошедшая к Эбботу вместе с бароном и троллем. — Фер уйдёт за горизонт, и мы сможем подойти к рычагу!

— А что, если Фер не уйдёт? — не согласился Ирвин, нервно дующий на обгоревший ноготь. — Что, если мы не сможем…

В этот момент сзади послышался жуткий грохот. Компаньоны в тревоге обернулись и увидели, как тяжеленная плита закрыла проход, из которого они только что вышли. Полония, успевшего прошмыгнуть в пещеру несколькими мгновениями раньше и спрятавшегося за большим валуном, они увидеть не смогли.

— Теперь мы ещё и заперты! — пробурчал Рокуэлл. — Что дальше? Начнется землетрясение, и нас завалит…

Не успел он договорить, как сквозь дыру в потолке пронеслась молния и ударила в пол рядом с компаньонами. Ирвин, Люмора и Рокуэлл тут же отпрянули назад, к плите. Только тролль остался стоять на месте, сжимая кулаки и сурово глядя вверх. Туда, где прекрасно себя чувствовал его старинный Враг.

Где-то на поверхности раздался новый удар. По каменному потолку поползли трещины, и массивная глыба, отколовшись от потолка, полетела на компаньонов. Барон, гвардеец и волшебница, вскрикнув, бросились врассыпную. Здоровенный песчаник с чудовищной силой рухнул на то место, где они стояли, а Фер незамедлительно обратил на пещеру ещё один глаз сквозь образовавшуюся дыру.

— Он найдёт нас! — закричал Ирвин. — Ему помогает Атмос! А если и не найдёт, то пещеру затопит Гидрос! Надо что-то делать!

«Делайте, делайте что-нибудь!» — нервно приговаривал про себя жрец, сидя за валуном.

— Мы сгорим сразу же, как войдём в луч! — рявкнул барон. — Ирвин, у тебя есть план получше?

— План получше… — раздумывал гвардеец, кусая губы. — План полу… Эй, Томас, ты что делаешь?

Тролль стоял у каменной глыбы и сосредоточенно похрустывал кулаками.

— Камень! — пробасил он, засовывая руки под глыбу. — Камень укроет меня!

— Что? — растерялся Ирвин. — Томас, Он убьёт тебя! Не вздумай…

— Ы-Ы-Ы-А-А-А-А-А-А, — взревел тролль от натуги, взваливая увесистую глыбу на плечи. Затем, пошатываясь, сделал несколько тяжелых шагов и пересек границу света и сумрака. Тень скрывала его от испепеляющего взгляда Фера.

— Осторожнее, Томас! — предупредил Ирвин и невольно вздрогнул, услышав очередной грохот на поверхности. По каменному потолку вновь поползли трещины, но на этот раз обошлось. — Не торопись! Мы не можем потерять тебя!

Барон и Люмора, взявшись за руки, с беспокойством наблюдали, как Томас несёт на себе камень в сторону рычага, а сквозь дыру влетают новые молнии и безжалостно бьют по глыбе, откалывая от нее куски. Не обращая внимания на угрозы, тролль упорно двигался дальше, стиснув зубы. В этот момент Ирвин опомнился, взмахнул руками и сотворил вокруг Томаса фиолетовый купол, который мог уберечь его от гнева Атмоса, но, увы, не от гнева Фера.

— Томас, я тебя прикрываю! — дал знать Ирвин на всякий случай. Рикошетящие молнии разлетались по всей пещере, но гвардеец стоял на месте, не опуская рук.

Томас сделал последний шаг и остановился посередине светового потока. Поднял ногу и с силой опустил её на рычаг.

— ТОМАС! — выкрикнул Ирвин, увидев, как тролль с грузом на плечах слегка пошатнулся.

Зеленокаменный детина с трудом выровнял глыбу, отдышался, набрал воздуха в грудь, вновь поднял ногу и с ещё большей силой попытался придавить ею к полу рычаг.

— Он не может! — замотал головой потрясённый барон. Люмора, едва сдерживая слёзы, прильнула к его плечу.

— Томас! Передохни! — советовал Ирвин. — Если камень слишком тяжёл, возвращайся! Не трать силы попусту!

— Мне нужны обе руки, — ответил тролль. — Этот рычаг заклинило. Прости, гвардеец, но я должен…

— НЕТ! — выпалил Ирвин. — Даже не вздумай! Томас! Ты… Ты поклялся довести нас до самого конца!

— Я уже не смог довести вас до самого конца, — грустно произнёс Томас, повернувшись к компаньонам. — Маленький мужчина лежит мёртвый в подземельях, и меня не было рядом, чтобы спасти его.

— Ты ни в чём не виноват! — уверенно произнёс Эббот. — Ты разносил скелетов и не знал, что происходит там, в коридоре!

Томас тяжело вздохнул и на несколько мгновений задумался о чём-то.

— Когда даёшь легкомысленные обещания, — наконец начал он, — никогда не думаешь об очевидных вещах. О том, что не сможешь быть рядом в нужный момент. О том, что время может обернуться против тебя. О том, что нерушимые клятвы могут столкнуться с непоколебимыми убеждениями… Должен ли я, невольно оступившись и нарушив обещание, всю жизнь тащить на себе этот груз вины, беспрекословно выполняя то, что прикажет Камень? Он давит на меня, говорит, что я должен продолжить Путь. Но если я сдержу Слово и вернусь к вам, не сумев опустить рычаг, вы погибнете под каменными обломками в этой пещере.

Эббот молчал, понимая, что это правда. Люмора и Рокуэлл тоже не знали, что сказать. Где-то сверху по-прежнему раздавались удары, но сейчас они казались чем-то далеким и недостижимым.

— Этого на самом деле хочет Камень? — спрашивал тролль. — Не чтобы я довёл вас до конца, а чтобы я… привёл вас к нему? — Он тяжело вздохнул. — Но хочу ли я того же, что хочет Камень?

Ирвин рассеянно смотрел куда-то вдаль. Барон и Люмора продолжали молчать. Где-то сзади беспокойно ёрзал Август Полоний.

— Гвардеец, — Томас посмотрел прямо в глаза Ирвину, и по щеке его неожиданно покатилась кровавая слеза. — Ты хороший человек, и я… Я не хочу, чтобы ты умирал.

«Кровь из Камня! — поразился жрец, выглядывающий из-за валуна. — Уму непостижимо! Кровожадный тролль возвращает человеку каплю крови в знак признания!»

— Ирвин, — вымолвил Томас. — Позаботься о прахе Доры, когда меня не станет. По… Похорони ее на поверхности, как это принято у вас… по-человечески.

Гвардеец, с трудом сдерживая эмоции, кивнул и опустил дрожащие руки, снимая магический купол. Люмора и Рокуэлл непонимающе посмотрели друг на друга.

— Я достиг своей вершины, друзья! — произнёс Томас, кинув взгляд на барона и девушку. — Но не потому, что так сказал Камень! Я принимаю это решение сам, и мне кажется, сегодня я наконец-то понял, в чем заключается Путь Камня! В том, чтобы следовать своим убеждениям! Чтобы они были прочные, как Камень! Если я хочу, чтобы Реф пустила меня в своё Царство, я должен самостоятельно вымостить себе этот Путь, и мне нужно проложить его из представлений о том, что мир не состоит из одного лишь Камня! Ведь на поверхности, в Царстве вечной Реф, существует не один лишь Камень! Мы, подгорные тролли, каждую ночь вылезаем наружу, любуемся ночным небом, деревьями, красивыми озёрами, травой под ногами, но почему-то по-прежнему цепляемся за Камень! Так не должно быть! Наше общее бремя уже давно лежит на сердце тяжким Камнем! Троллям нужно раз и навсегда избавиться от него! Слишком долго я, Томас, находился в тени Камня!

С этими словами тролль сбросил опостылевшую каменную глыбу с плеч и схватился за рычаг. Тот нехотя, со скрежетом, начал опускаться.

— Прощай, Томас! Я знаю, что ты найдёшь путь в Царство вечной Реф! — крикнул напоследок гвардеец и, закрыв лицо руками, отвернулся. Люмора заплакала, уткнувшись в плечо барона, а Рокуэлл тяжело вздохнул.

В Эйферии издревле любят воздвигать памятники всемогущим пророкам, великим писателям, знаменитым поэтам и храбрым воинам. Представители разных рас гордо красуются на постаментах, привлекая внимание толп и вызывая всеобщую гордость. Все эти славные деятели остались в веках, прославляя Свет и Его превосходство над силами Тьмы. Но теперь на задворках Эйферии появится новый, нерукотворный памятник, прославляющий Тьму и Путь Камня.

Отныне и во веки веков.