Острота превосходства

— Я вот не могу понять, — начал Джонс, — а каким образом мы должны там отстреливаться от этих охотников, если они выходят за нами, а в задачу поставлено прохождение секторов? То есть я, как жертва, должен всё время уходить от них, двигаясь как можно дальше вперёд и уклоняться от обстрелов, зачем мне в этом случае оружие на борту — это лишняя сотня килограммов снаряженной массы?

— Я понял вопрос, хотя этот вопрос не ко мне, — твёрдо ответил полковник, — дело в том, что трассы, то есть сектора имеют не совсем прямолинейный периметр. Во время гонки вы будете совершать круговые повороты, объезды объёмных препятствий, искусственных склонов в виде снежных насыпей и тому подобное. В основе подразумевается, конечно же, следование в определённом направлении к выходу из сектора, но это не значит, что вам придётся избежать долгих взаимных погонь друг за другом и прочих запутанных схем проведения контратак. Поэтому во время гонки вы вполне можете не один раз оказаться позади охотников и также вести по ним стрельбу на предмет уничтожения помех для дальнейшего продолжения гонки. Вы должны понять, что даже если охотники пристроятся именно к вам, а так оно, по-видимому и будет, то от того, сколько жертв перед вами зайдёт в следующий сектор зависит то, как спокойно вы его пройдёте, так как охотники атакуют сразу любые вновь появившиеся жертвы в зоне их досягаемости и жертвы также атакуют охотников. Короче, не вы одни будете с ними воевать.

— Почему бы тогда для жертв не сделать общий эфир? — внезапно спросил Зордакс, — это было бы более справедливо.

— Забудь про эфир! — резко отозвался полковник, — ты думаешь, мы на переговорах не поднимали эту тему? Вам даже запрещён предварительный сговор с пилотами других стран под угрозой очень отягчающих последствий.

— Из-за чего это вдруг? — переспросил с удивлением Зордакс.

— Из-за тотализатора! По всему миру организован он-лайн тотализатор. Ваш сговор будет рассматриваться как попытка намеренной подтасовки конечного результата, за это вас однозначно ждёт снятие с турнира плюс штраф, который должны будут заплатить виновные стороны. Поэтому в гонке каждый сам за себя. Единственным объединяющим все жертвы фактором является их количество на количество охотников в каждом секторе. Чем больше жертв и меньше охотников, тем больше шансов дойти до конца.

— Хорошо, а что будет, если никто из нас вообще не сможет пройти эти сектора? — внезапно вмешалась Кэтрин недовольным тоном, — нам вообще не заплатят? Расформируют группу? Почему я должна просто так всё время трястись от волнения из-за того, что проиграю, да ещё и под ваши аналитические вероятности с однозначными заключениями о невозможности исправить ситуацию и перетянуть условия на свою сторону?

— А-а-а! — язвительно протянул полковник, — вот вы как сразу заговорили! Значит, я, по-вашему, должен расстелить там перед вами ковровую дорожку, чтоб вы по ней с комфортом горделиво прошагали, высоко подняв голову, а в конце всех поздравить с цветами и шампанским, расцеловать от счастья в щёки и раскланяться перед восторженными героями, понимаешь ли, нашей страны?! Я тут вообще-то с самого начала своего выступления как раз и обращаю ваше внимание на всю эту подставу с «каруселькой» или вы что, думаете, что я как клоун здесь перед вами повыделываться вышел?.. Что будет?.. Ничего не будет!.. Позор!.. А что ещё обычно бывает в таких случаях?.. Получите вы своё вознаграждение, дело не в этом. Я ещё раз повторяю, позиция у нас на этом турнире конкретная! Они будут зарабатывать деньги, а мы терпеть убытки и позориться, поэтому необходимо в сложившейся ситуации сделать всё максимально возможное, чтобы пройти эти сектора в каждом заезде! Ещё раз о тактике, чтобы дошло, наконец! Охотники погонятся сразу за вами, это преимущественная позиция, то есть вас прессуют, а ребята по соседству спокойно едут за премией. Отсюда должны истекать все ваши дальнейшие размышления о тактике поведения в заезде! Вот и думайте, как вы будете отрываться от всего этого, а уже потом планировать красивые манёвры. А то потом заплачете все вместе, что вас на первых милях сбили почему-то, а других нет. Теперь всё понятно?!

У всех сидящих в аудитории стали абсолютно одинаковые выражения лиц по сравнению со временем начала дискуссии. В простонародии такие выражения лиц обычно называются «козья морда». Они были наполнены тоски и угрюмости, печали и унылого страдания. Когда группа собиралась перед самым началом выступления, многие из пилотов мечтали о весёлом и радостном проведении состязаний с морем побед и достижений, неизгладимых впечатлений, ощущений праздника и бурей оваций. И вот теперь всё это превратилось в ужасающую картину каторги с последующим расстрелом. Чуть затянувшуюся паузу снова прервал полковник:

— Судя по выражению ваших лиц и столь вдумчивого молчания, я могу с радостью для себя сделать вывод, что вы наконец-то всё поняли. С радостью, потому что в этом и заключалась моя миссия. Необходимо трезво смотреть на ситуацию, а не через репродуктивное место! — в голосе полковника проскользнула тонкая нотка юмора.

С этими словами полковник собрал со стола множество листов медицинских заключений, сбил их в аккуратную стопку, несколько раз ударив о поверхность стола, и напоследок обратившись к сидящим со словами: «К коменданту за билетами!», быстро вышел за дверь.

Группа расходилась по несколько человек. Некоторые до сих пор сидели и переваривали происходящее.

— Фрэя, ты идёшь? — спросил Джонс, остановившись у двери.

Фрэя очнулась, выйдя из альфа-состояния, повернула голову в сторону, где сидела Кэтрин, с несколько испуганной мимикой пытаясь её найти беглым взглядом.

— Я пошла, дорогая. Наберёшь меня вечером, — сказала она Кэтрин.

— Да, я тоже иду! — отозвалась она, — Акс, «летс гоу» отсюда!

— Ты что будешь делать?! — ткнул Вэндэра в бок рукой Хэлбокс.

— На мотоцикле покатаюсь, — пробубнил под нос Вэндэр.

— Хорошо, а я в клуб, наберёмся, — ответил Хэлбокс.

— С утра мне только не звони, даже если девочки будут очень красивые.

— Окей, зануда! — отозвался Хэлбокс уже на выходе.

Вэндэр посидел ещё немного, а потом спросил у Зордакса:

— Ты идёшь?

Зордакс ничего не ответил, тогда Вэндэр спокойно вышел за дверь, а Зордакс так и сидел во всём чёрном, как на похоронах и тупо смотрел в пространство перед собой в одиночестве. В его голове мелькали мысли о том, что он вот так вот сидит и смотрит в никуда и это наверно неплохо смотрится со стороны. Что он вдруг влился обратно в коллектив, спустя целую миссию и как будто ничего не происходило вовсе. И вот сейчас, когда должно было быть какое-то другое событие, похожее на демпфер между его травмой и новыми заданиями, что-то вроде вечера разговоров и новостей, произошло резкое вливание в жёсткую ситуация без эмоций, без претензий, без каких-либо переживаний и чувств, как будто он никуда и не пропадал и не было никакой драмы. Наступало даже некоторое раздражение, потому что на всё услышанное, внутри сразу просыпался какой-то зверь, который должен сам во всём разобраться, так как он самый сильный и крутой, как будто его принудительно тянут за хвост к этим неприятностям и ему это больше всех надо, а вторая половина хотела чего-то другого, мирного, спокойного и доброго. В этот момент он начал неожиданно подбираться к мыслям о Фрэе, но резко собрался, встал и направился в комендатуру, чтобы получить командировочный пропуск, билеты, деньги и подписать необходимые бумаги в связи с отбытием на станцию «Восток».