Острота превосходства

ГЛАВА XIV. ПЕРВЫЙ ЗАЕЗД

Когда Джонс услышал своё имя среди участников первого заезда, он резко изменился в лице.

— Так, я пошёл к себе! — резко и взволнованно сказал он стоявшим рядом с ним пилотам из его команды.

Вместе с ним в первый заезд Ричард Уорд объявил в микрофон ещё двух пилотов: шведа Ларса Олофсона и француза Андрэ Марсо на его сновигаторе «Супплантэр»(«Supplanter»), что переводилось с французского как «Вытеснитель».

Джонс сразу почувствовал неладное, его выход в первый заезд был как внезапный удар под дых. Это означало, что команда практически наверняка сразу теряла свой основной козырь. Джонс всерьёз очень рассчитывал на то, что выступит если не в конце турнира, то хотя бы где-то в середине, чтобы в достаточной степени изучить манеру ведения гонки каждого из охотников и быть максимально подготовленным к ней. И вот теперь всё это выглядело, как какая-то дьявольская подстава, вновь резко взвинчивающая и закручивающая смерч всех тех негативных факторов, которые уже были известны и вроде как улеглись в его сознании и успокоились как зубная боль.

Придя к себе в номер, он сразу кинулся к картам, составленным схемам и списку придуманных методов, которые должны были, по его мнению, помочь в прохождении трассы.

Через минуту в комнату постучал Купер и позвал голосом:

— Капитан Джонс, вы у себя?

— Да, войдите! — коротко отозвался он.

— Вы должны быть готовы ровно через час! Я зайду за вами, а сейчас я отправляюсь в машзал технического комплекса, чтобы проследить за подготовкой вашей машины к старту. Какое оружие вам поставить на этот заезд?

— «Двойку», — не задумываясь, ответил Джонс.

Особо подбирать можно было только исходя из определённых условий, а в данный момент у Джонса была абсолютная неопределённость, поэтому он сразу выбрал золотую середину.

Купер вышел за дверь, а Джонс напряжённо продолжил повторять уже изученные материалы.

Наконец, наступил тот долгожданный всеми момент на станции, когда пилоты собрались у главного входа для того, чтобы отправиться на полигон, занять места в кабинах своих сновигаторов и выйти на старт. Публика ликовала, фотографы и операторы продолжали усердно трудиться. На полигоне в этот момент уже отправлялась в путь первая пара американских пилотов к своим базовым местам сектора «Карусель Дяди Сэма», это были «Снеговик» и «Литл Колди». На хромовой краске крыльев рулевой аэродинамики даже издалека были хорошо видны бортовые символики, соответствующие их позывным. Сновигаторы были разогреты и ждали своих хозяев на полигоне с подготовленными трапами, возле каждого в ожидании стоял сотрудник группы техсопровождения.

Наконец, пилоты вышли на стартовую прямую. Диспетчер в эфире попросил всех приготовиться и начал обратный отсчёт с десяти. Три пилота вышли вперёд и сразу рассредоточились, набирая скорость. Первые две мили были абсолютно свободными от каких-либо препятствий для набора скорости и психологической адаптации пилотов. Этот подсектор в самом секторе «Carcass» назывался сектор «А» и делился по ширине трассы на три уровня: «А1», «А2» и А3» соответственно. Вся трасса у американцев была поделена для удобства определения местонахождения на множество подсекторов по буквам алфавита от «А» до «Z», исключая буквы «О» и «Y». В ширину же трасса делилась на три уровня, каждый по триста метров: «1», «2», «3», итого пол мили общей ширины трассы. Когда пилоты — «жертвы» подходили к подсектору «В», где уже начинались препятствия, за ними со старта выдвигались «охотники» и начиналась так называемая «охота за жертвой». При движении в секторах с препятствиями скорость значительно падала, и это использовалось «охотниками», чтобы нагнать своих «жертв» на более высокой скорости при движении в подсекторе «А». Первые двенадцать миль, начиная с подсектора «В» до подсектора «Е» по всем уровням встречались наиболее простые препятствия, такие как «Small cube», «Average cube», «Small pyramid», «Average pyramid», между которыми в случайном порядке встречались «Small, Average и Big sloping hillock», а также «Small и Big sloping pothole». Здесь, в каждом подсекторе для защитного ухода от атак сзади был расположен так называемый «Barrel», куда можно было запросто заехать, как в огромную трубу, в которой на середине менялся угол по отношению к горизонту, и она как бы падала вниз, заставляя пилота резко менять технику управления с въезда вверх на съезд вниз. Этот манёвр и был той самой платой за возможное укрытие от преследующего обстрела. При этом, выезжая на скорости из трубы, было ограничено видно пространство спереди, и это тоже толкало на определённый риск столкновения с каким-либо следующим препятствием.

Все три пилота шли практически нос в нос, распределившись по уровням трассы. Джонс уже начал расслабляться, так как препятствия проходились нормально и особых сложностей не вызывали, пока вдруг, проходя подсектор «D», в мониторе заднего вида он не увидел выравнивающийся по его курсу сновигатор «охотника». Чей он было не видно, но первые залпы импульсных орудий дали серьёзный толчок в сторону. Машину сбило с курса, Джонс немного струхнул, но сразу же собрался и произвёл резкий манёвр влево — вправо, чтобы сбить преследователя с линии прицеливания. Вторые залпы прошли по сторонам. Стреляли с одиночных пушек, это было видно сразу и по характеру залпов и по силе первого лёгкого попадания. Джонс решил не увеличивать скорости, а продолжить гонку в таком же темпе, так как ожидаемого им второго охотника не было, а с первым получалось неплохо справляться и даже «Бугры» с «Ухабами» добавляли дополнительной манёвренности, что явно дистабилизировало наводку преследователя. Через несколько миль начинался лабиринт, это Джонс хорошо запомнил по тренировочным заездам. «Лабиринтов» было всего пять по всей ширине трассы, и въездов в них тоже соответственно было пять. По сути «Лабиринтом» назывался длинный изогнутый коридор, шириной всего десять метров и длиной три мили. В некоторых местах ширина сужалась до пяти метров. В таком узком пространстве на высокой скорости было очень тяжело управлять машиной, чтобы правильно входить в повороты и не задевать стены. Все «Лабиринты» были разные и некоторые Джонс вообще не знал, так как тренировочных заездов было всего три, но он специально прошёл три основных по середине и позже, просматривая съёмку их прохождения, останавливался, чтобы запомнить места на более сложных моментах. Он въехал в один из них и прибавил скорости, рассчитывая на свой прежний опыт. «Охотник» шёл от него на расстоянии около семидесяти метров, с хорошо поставленной скоростью, но не мог нагнать, так как Джонсу удавалось удерживать скорость, не смотря на преграды, а «охотник» не мог прицелиться, чтобы попасть и хоть как-то сбить её. Так же и в лабиринте, надеясь на то, что он сможет настигнуть цель на прямых коротких участках для выстрела, «охотник» заметно прибавил скорости, но Джонс уходил вперёд с той же интенсивностью и ни разу не попадался в прицел. Так продолжалось все три мили и Джонса даже забавляло то, что его опыт военного вертолётчика в горных прибрежных районах как нельзя лучше способствовал его абсолютной недосягаемости на данном участке.

Следующие три подсектора «G», «H», «I» были аналогичны предыдущим до зоны «Лабиринтов», но содержали уже только «Big Cube» и «Big pyramid», а также «Low springboard», «Normal hill», «High springboard» и вместо «Бочек» для укрытия от преследующих атак здесь использовались «Sharp и Normal twist band». По сути это была зона «Трамплинов» с «Кручёными изгибами» различного уровня для того, чтобы резко и быстро менять курс следования, уходя в сторону от линии прицела, следовавшего сзади сновигатора «охотника».

В конце подсектора «G» где-то посередине всей этой зоны Джонс опять увидел вышедшего на огневую позицию преследователя. Прошла первая атака, Джонс вильнул корпусом и ушёл. Скорость была не высокая, около пятидесяти пяти узлов. Джонс намеренно не превышал её, чтобы держать гонку в таком же темпе, ведь до конца сектора «Carcass» оставалось чуть-чуть, всего шесть с половиной миль. Вдруг он резко повернул голову вправо! Его боковой зрение заметило быстро движущийся объект, идущий наперерез ему, это был красный «Supplanter». Француз уходил от непрерывных атак и никак не мог удачно сманеврировать на имеющихся препятствиях, поэтому решил взять эту штурмующую облаву скоростью, благодаря очень высоким скоростным показателям его сновигатора. Джонс быстро начал фокусировать внимание, прикидывая нужный вектор отклонения в сторону, ведь оба сновигатора шли наперерез друг другу как ножницы. Необходимо было сочетать сразу три вещи: быстрое, практически пикирующее отклонение француза в его сторону, следующие за ним очереди из «двойки» охотника и препятствия, которые никто не отменял, и они могли стать реальной угрозой для аварии. Заднего «охотника» Джонс не брал в расчёт, так как ему также сейчас приходилось быстро перестраивать конфигурацию преследования, чтобы не врезаться в своего же напарника. Расстояние от француза до его преследователя было около пятидесяти метров, и Джонс пошёл на довольно сумасшедший поступок, — он решил проскочить между ними и даванул вправо джойст штурвала боковой аэродинамики, левый рычаг тяги он резко выдвинул вперёд и нажал кнопку форсажа. «Fast Vector» издал угрожающий звук, сзади произошёл резкий удар турбо-инертных масс двигателей о поверхность и в воздух поднялся густой столб снега, который прилетел как раз в лобовое стекло следующего за ним «охотника». «Охотник» резко вырулил в сторону и серьёзно отклонился с курса преследования, избегая опасной ситуации. Француз проскочил впереди справа — налево, метрах в двадцати, Джонс сразу ушёл за ним в правую сторону, диагонально отклоняясь от основного курса. Охотник следовавший за французским сновигатором, немного притормозил и вырулил влево, немного замешкавшись в сложившейся ситуации. Когда он проезжал сзади Джонса по курсу преследования, Джонс быстро повернул голову назад и успел заметить на американском «Antarctic Fantom» бортовую символику пилота «Малыш Хью». «Ага!» — подумал Джонс, — «Значит, за мной шёл Джокер, буду иметь это в виду». Это было достаточно удобно для составления классификаций и описания манеры езды каждого пилота. Джонс не успел проехать одной мили вперёд, как вдруг раздался довольно характерный звук. Сновигаторы по левому флангу были в зоне видимости на расстоянии одной мили. Джонс быстро посмотрел в их сторону и увидел смятый внутрь «Большой куб» который объезжает, притормаживая на вираже, сновигатор Малыша Хью. Вероятно француз не справился с управлением, обходя очередное препятствие на большой скорости и влетел на ней прямо в центр куба. «Да, не повезло!» — подумал Джонс. Но надо было прибавить газку, так как теперь ребята явно заострили внимание на нём, как на самой близкой цели. Джонс решил добавить напряжения и прибавил скорости, а Малыш Хью уже начал стрелять вдогонку слева, подбивая психику на то, что сейчас будет и его очередь. «Где Джокер?» — сразу пронеслось в голове у Джонса, ведь он потерял интервал сближения с ним на диагональном манёвре. Джокера нигде видно не было, а Джонс уже вот- вот выходил на финишный подсектор «I» на уровне «2». Скорость начала вылезать за шестьдесят пять узлов, напряжение нарастало. Малыш Хью не отставал и продолжал то и дело пристреливаться к Джонсу, но расстояние было слишком большое, и все залпы проваливались, не достигая цели метров за пятнадцать, двадцать. «Успею!» — подумал Джонс, — «на такой боковой дистанции даже если Джокер вдруг откуда-нибудь появится, то он ничего не успеет мне сделать до финиша этого сектора. Ещё немного и Джонс уже видел маяки на экран — радаре. Малыш отстал, а потом и вовсе развернул свой сновигатор, направившись в обратную сторону. «Отлично!» — подумал Джонс, — «я их сделал! Интересно, что со шведом?»