Острота превосходства

ГЛАВА X. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА

(все диалоги в этой главе происходят на английском языке)

В тот самый момент, когда злой и обременённый ответственностью за максимальную вероятность неудачного исхода миссии, капитан Джонс выкрикивал пилотам своей группы в эфир заключительные прощальные фразы в конце их третьего заезда, Хэлбокс уже шёл по полигону в сторону станции, не обращая внимания на то, что происходит с основной группой. Сейчас он как никогда отвлёкся от всего происходящего на предстоящую встречу, уже как он сам для себя считал — со своей любимой. Он совершенно не беспокоился о каких-то там мелочах, о которых обычно переживают в таких ситуациях, рассчитывая по слаженности своего характера на свободное непринуждённое общение, в котором по его собственному убеждению и заключался успех отношений.

Придя к себе, он принял душ, переоделся, по обыкновению освежился своим парфюмом от «Hugo Boss» и отправился к назначенному месту.

С того момента, как он вошёл на станцию, времени прошло около двадцати минут. Он вышел в холл, однако на указанном месте никого не было. Хэлбокс медленно подошёл ближе к журнальному столику и креслам, автоматически войдя в некоторый режим ожидания. Он просчитывал конкретность Купера, но также не исключал, что Джейси могла передумать или могло случиться что-нибудь ещё, что сорвало бы эти планы. В любом случае, «якорь грусти» был сброшен вниз и, не достигнув дна, качнул корпус внутреннего настроения. Хэлбокс почувствовал это с какой-то мелкой пищащей, как омерзительный уродливый цыплёнок, горечью внутри себя, напоминающей неизбежный облом в самом конце долгого приключения.

В голову сквозь толстый слой невозмутимой стойкости назойливо пробивались мысли о намеренной издёвке над его чувствами. Как будто за ним следили и вот сейчас где-то дружно хохочут, как над дураком. С каждой минутой это чувство всё больше и больше нарастало, видимо «якорь» оказался тяжелее положенного и тянул «судно» на дно, потихоньку опуская его нос. Приблизительно с той же интенсивностью опускался нос и у Хэлбокса, пока вдруг сзади его не позвал приятный женский голос, который насквозь пробил всё его тело, как молния.

— Привет, как дела? — очень легко и жизнерадостно спросила она.

Хэлбокс сначала растерялся, но внутренние хорошо налаженные механизмы мгновенно взяли ситуацию под контроль. Он развернулся и, улыбнувшись, ответил:

— Привет, всё хорошо, а у тебя? — в его голосе прозвучала располагающая простота.

— Прекрасно! Присядем? Меня зовут Джейси, но все называют меня «Coldy», а ты кто? Как тебя зовут?

— Я Хэлбокс, а настоящее моё имя Виктор, ты можешь называть меня Хэл. Все зовут меня Хэл.

— Хорошо, Хэл, — ответила она.

Хэлбокс смотрел в её большие красивые глаза и ловил себя на том, что его сознание незаметно тонет в их глубине. Глаза действительно были очень красивые и выразительные. Они были тёмно синего цвета, как синий бархат и очень блестели под густыми аккуратными ресничками. Лицо было настолько милым и прелестным, что не хотелось отрывать от него свой взгляд. Но в тоже время оно было наполнено той жёсткой выразительности и постоянно проскальзывающей серьёзности, свойственной людям с высокой ответственностью, которым приходится часто рисковать в опасных ситуациях.

Они присели в кресла по разным сторонам журнального стола.

— У тебя очень красивое имя. Ты не против, если я буду называть тебя Джейси? Мне больше нравится называть тебя твоим настоящим именем, — сказал Хэлбокс.

— Нет проблем, Хэл, — ответила она игриво, — а сколько тебе лет?

— Двадцать семь, — ответил он.

— Чем занимаешься помимо гонок?

— Я — альпинист-скалолаз. Занимаюсь этим с детства. А ты, чем ты занимаешься в свободное время?

«Coldy» застенчиво усмехнулась и ответила:

— Я вышиваю на ткани пейзажи Джона Констебла и кормлю бездомных собак в приюте по выходным.

На этом месте Хэлбокса обескуражил не столько шквал удивления, сколько изрядная доля своей ущербности по сравнению с амплуа Джейси. Она мгновенно прочувствовала его реакцию и продолжила диалог в форме объяснения уже сказанного:

— Моя бабушка родом из Великобритании, она живёт в Ливерпуле. Я часто бывала в детстве у неё, и она оказала серьёзное влияние на моё воспитание.

Хэлбоксу стало ещё хуже в плане уровней и статусов, но он не поддался такому давлению сверху и ушёл на серьёзный контратакующий аргумент.

— А я родился и вырос в Санкт-Петербурге на Невском проспекте. Ты никогда не была в России?

— Нет, — без энтузиазма ответила она.

На этом месте Хэлбокс отхватил ещё один удар. Его ожидания того, что Джейси заинтересуется Россией, не оправдались.

— Скажи, а ты давно занимаешься гонками на сновигаторах? — спросил он.

— В команде я уже год, — ответила она.

На самом деле «Coldy» врала, точнее не договаривала правды. В команде она действительно была один год, но тренировками она занималась уже два с половиной года. К тому же в её недалёком прошлом были профессиональные чемпионаты по гонкам на картингах. Эта личная информация была настолько же не секретной, насколько на самом деле её не рекомендовали разглашать в американской системе подготовки кадров.

— Тебе очень идёт, — внезапно сказал Хэлбокс.

— Что именно? — спросила «Coldy»

— Быть пилотом, — продолжил Хэлбокс, — я случайно увидел тебя первый раз, когда вы шли с группой на полигон. Меня поразила твоя красота, и манера поведения. Тебе очень идёт костюм пилота, ты в нём очень сексуально выглядишь.

— И ты позвал меня, чтобы сказать мне об этом? — спросила она с лукавым укором, провоцируя ситуацию.

Но Хэлбокс видел ещё и не такие повороты событий и поэтому не растерялся, а просто продолжил свободное течение своих мыслей.

— Понимаешь, я в юности смотрел один ваш американский фильм про вампиров, называется «Сумерки»…

— Ааа! — и «Coldy» расхохоталась, — Можешь не продолжать! Я знаю, что ты сейчас скажешь! Что я похожа на Эллис Кален… Ну ты даёшь! Неужели так всё просто? Ты посмотрел фильм, она тебе понравилась, и спустя годы ты увидел меня и влюбился вновь, только уже в меня, а не в неё? Я угадала?

— Да, а что в этом такого? — спросил Хэлбокс без тени смущения с такой же улыбкой на лице.

— Да нет ничего, просто это как-то наивно, тебе не кажется?

— Наивно что?

— То, что ты страдаешь юношескими фантазиями.

— А что в этом плохого?

— Но ведь мы уже вышли из того возраста, когда дети в школе влюбляются с первого взгляда.

— Я не согласен с этим. Для меня вполне естественно влюбиться в девушку с первого взгляда, если она очень красива и не важно, похожа она на кого-то или нет.

— То есть ты хочешь сказать, что ты влюбился в меня с первого взгляда?

— Ну да, а что для тебя это имеет какое-то особое значение?

— Нет, для меня нет особого значения, я просто не совсем верю в любовь с первого взгляда. Хотя пусть будет так, как ты сказал, я не против, но что дальше? Что ты хочешь от меня?

— Закончить миссию и продолжить наши отношения.

— Но у нас пока нет отношений, да и здесь на станции во время турнира о них не может быть речи, ты ведь понимаешь это.

— Я приеду к тебе в Америку.

— Отлично! Что ты будешь делать в Америке? Ты вообще был когда-нибудь в Америке? Ты даже не знаешь, где я живу. Ты не знаешь, с кем я живу, ты не знаешь, как я живу, ты ничего обо мне не знаешь, как ты собираешься приехать ко мне? Снимешь номер в отеле и начнёшь встречать по утрам с цветами? Заваливать почтовый ящик любовными письмами?

— Послушай, а какая тебе разница, как я буду это делать, если я тебя люблю?

— Ты действительно не в своём уме, ну да ладно. Давай сделаем так. Мы ещё раз вернёмся с тобой к этому разговору в конце турнира, если ты мне докажешь, что ты любишь меня.

— Доказать? Здесь? Как?

— Я не знаю, сам подумай. Но ты должен понять простую вещь. Встань на моё место. К тебе подходит человек и ни с того ни с сего говорит, что любит тебя и собирается поэтому прилететь через океан к тебе в другую страну и ты как бы должен также отреагировать на его чувства, хотя ты вообще его не знаешь и не можешь узнать, потому что это невозможно в данный момент, а человек настаивает. Поэтому в качестве гарантий его слов, основанных на юношеских амбициях, хотелось бы получить какие-то существенные доказательства.

— Хорошо, я согласен на всё! — спокойно и серьёзно ответил Хэлбокс с каменной хладнокровностью в лице.

— И даже на поражение в турнире?! — провокационно спросила «Coldy».

— И даже на поражение в турнире! — повторил Хэлбокс, не меняя интонации.

— Тогда смотри! — внезапно начала «Coldy», — ты тоже мне понравился, но в Америке, там где я живу нет дефицита с парнями твоего уровня. Поэтому твои слова о любви будут действительно иметь для меня какое-то значение, если ты намеренно проиграешь гонку. Как тебе такое доказательство?

— Хорошо, я проиграю гонку! Но объясни, почему для тебя так важно, чтобы я её проиграл? Неужели в моём поражении есть такая ценность для тебя.

— Не прикидывайся идиотом! Ты думаешь здесь все такие простые, что вот так вдруг, не подготовившись, взяли и пришли к тебе на встречу? Я прочла твоё досье. Ты Виктор Удочкин, военный инженер морских спецподразделений, базирующихся на Балтике. У тебя отличный послужной список и в программе «Полярной Навигации» ты числишься с высоким уровнем профессиональной результативности. Ты третий в группе по показателям, а твой сновигатор «Progressor» обладает отличными тягово-скоростными характеристиками и динамикой управления. Ты опасен, не говоря уже о том, что просто превосходный соперник. Как ты сам думаешь, есть у меня заинтересованность в твоём поражении или нет?

Тут «Coldy» внезапно положила свою нежную и красивую руку сверху на руку Хэлбокса, лежащую на столе. Хэлбокс замер от её приятного прикосновения.

— Пойми, я вовсе не хочу тебе зла, — нежно и спокойно продолжила она, — и я верю в то, что ты меня любишь. Но если ты действительно хочешь ко мне в Америку, то ты должен играть на нашей стороне. Таковы наши условия. Вот и всё. Нам не стоит понапрасну светиться перед всеми на этой станции, тем более что интимная близость между нами здесь не возможна. Я не буду переспрашивать тебя, и зарекаться твоими гарантиями. На трассе я пойму, действительно ты проиграл или у тебя просто не было шансов, но ты боролся до конца. Не беспокойся, ребята тебя пропустят ко мне до «Карусели Дяди Сэма» и тогда ты мне покажешь, как ты меня любишь. Да, и, кстати, ты очень милый, мне понравилось с тобой. Спасибо, что пригласил.

С этими словами «Coldy» аккуратно и сексуально поднялась из кресла, медленно подошла к Хэлбоксу, наклонилась и нежно поцеловала его в щёку, слегка дотронувшись своей ладонью его шеи.

В этот момент Хэлбокс ощутил наиприятнейший аромат её духов, тела и запах волос. Он впервые за долгие годы вошёл в такое райское состояние наивысшего наслаждения. Это был апофеоз его романтических чувств. Он был навсегда околдован её чарами, теперь, несомненно, его сердце принадлежало только ей.

«Coldy», не торопясь, отстранилась от него.

— Пока, Хэл, — сказала она тем же лёгким и жизнерадостным голосом, что и вначале их встречи. Затем она выпрямилась и красивой размеренной походкой удалилась прочь.