В унисон

Генджи: беспочвенные подозрения

Теперь, когда Генджи был ограничен в передвижениях, ему нужно было как можно скорее встретиться с сэнсэем Сузу, но того, как назло, нигде не было до самого последнего урока. Он словно бы догадывался, зачем Генджи его ищет, и тщательно избегал встречи, не предвещающей ничего хорошего.

Генджи не пошел обедать с Хидео, хотя тот настоятельно просил его составить ему компанию. Помимо этого Генджи ни разу так и не встретился с Лили – после того, как они расстались, она старалась не попадаться ему на глаза. Между ними образовалась странная, глухая стена, которую даже Генджи не мог проломить ни доводами рассудка, ни чувствами, которые испытывал. Ему показалось, что их и без того хрупкие отношения разбились вдребезги, и осколки разнесло ветром по разным континентам. Как будто он потерял нечто важное, необходимое для того, чтобы вновь вернуться благосклонность Лили.

Сейчас ему было не до нее, хотя она не покидала его мыслей ни на минуту, и каждый свой шаг он взвешивал с оглядкой на нее. Как бы сейчас ни развивались их чувства, он должен помнить, что прежде всего нужно сохранять безопасное пространство для Лили. Быть может, их разрыв был к лучшему – он чувствовал, что просто не способен противостоять своей природе, а потому всегда будет стремиться к раскрытию тайн, тем самым подвергая дорогих ему людей опасности. Возможно, Лили тоже это понимала и больше не лезла.

Случившееся в клубе оммедо роковым образом повлияло и на Генджи, и на Лили. Этой ситуации нельзя допустить вновь, особенно теперь, когда Лили раскрыла свою одержимость перед главой клуба – это автоматически подставляло Лили под удар.

В глубине души Генджи надеялся, что в пятницу Лили возьмет его с собой на сеанс, чтобы он мог контролировать ситуацию, которая способна в любой момент выйти из-под контроля.

Когда кончился последний урок, Генджи, вылетевший из класса, чтобы без промедления пойти домой, увидел в дальнем конце коридора знакомый силуэт учителя истории и, пораженный этим фактом, ринулся вдогонку. Он не знал даже, с какой конкретной целью преследует Сузу. Когда учитель скрылся в кабинете истории, Генджи без промедления пошел следом, суетливо придумывая причину, по которой мог бы заглянуть к нему во внеурочное время.

Застыв перед дверью класса, Генджи с секунду поколебался, тщательно продумывая последующие шаги, которые собирается предпринять. В конце концов он же не собирается кидаться беспочвенными обвинениями, ему нужно лишь узнать, на один миг посмотреть в глаза предполагаемому убийце и убедиться в своих догадках. Тяжело вздохнув, Генджи собрался постучать, но дверь внезапно отворилась сама, и на пороге возник Сузу, свежий и улыбающийся.

– А, это вы, – сказал учитель и жестом пригласил Генджи войти внутрь. – Проходите.

Генджи с опаской зашел внутрь, стараясь не поворачиваться к учителю спиной. Тот закрыл за Генджи дверь и прошел к учительскому столу.

– Хотели сказать что-то конкретное? – спросил Сузу-сэнсэй, стрельнув в Генджи взглядом поверх узких стекол очков.

– Хотел спросить у вас, – сглотнув, отозвался Генджи. – Что вы имели в виду, когда сказали мне держаться ближе к друзьям и не пренебрегать их безопасностью. Вы ведь имели в виду что-то конкретное?

Сузу, казалось, был приятно удивлен тем, что Генджи решил прояснить этот момент. Он расслабленно откинулся на спинку стула и вновь движением руки предложил Генджи сесть напротив. Тот подчинился, не до конца понимая, куда этот фарс может привести.

Подсознательно он чувствовал, что происходит что-то не то, но конкретно не мог выразить словами свои ощущения. Просто сидеть вот так напротив учителя истории и внутренне дрожать от невысказанных подозрений в убийстве было очень странно. Стоило ли вообще сюда приходить, особенно теперь, когда он столько раз подвергал опасности себя и всех своих друзей? Не лучше ли было доверить это дело более опытному отцу, который к тому же имеет на все это полномочия?..

Но вместе с тем Генджи чувствовал, что не может отпустить ситуацию: если он не предпримет что-нибудь, то все пойдет прахом, и виноват в этом будет только он. Бездействие его пугало, и он всячески пытался сделать хоть что-нибудь, чтобы не потерять контроль над данными обстоятельствами. Что угодно, лишь бы не ругать себя потом всю жизнь за упущенные возможности.

Как было с мамой.

В сердце болезненно кольнуло воспоминание – то самое, которое Генджи так долго гнал от себя, стараясь уничтожить всякий намек на него в своих мыслях. Когда он рассказывал об этом Лили, ему показалось, что он давно уже отпустил ситуацию, проработал ее и вылечил кровоточащую в сердце рану, но, как оказалось, все дело было лишь в присутствии Лили рядом. Она не давала ему раскиснуть, хотя ничего особенного и не сделала. Просто выслушала его, одарила сочувствием и пониманием, как и подобает хорошему другу.

– Вот мы и пришли к тому, чтобы поговорить, не правда ли? – спросил Сузу.

Генджи, выдернутый из своих мыслей его голосом, резко поднял голову и посмотрел учителю в глаза.

– Поговорить о чем? – спросил Генджи с опаской.

«Он не станет убивать меня в школе», – подумал он.

– Я знаю, что вы ищете пропавшего Мамору. Слышал, как ученики между собой шепчутся. Называют вас горе-детективом, предполагая, что вы повернуты на тайнах, которых нет.

– Вы тоже так думаете?

– Я этого не говорил. Напротив, мне понятно ваше стремление найти Мамору. Он ведь действительно… пропал.

При этих словах Генджи, и без того натянутый, как струна, вскочил с места, отшатываясь в сторону. Его лицо перекосила злоба, смешанная с презрением. Сузу остался сидеть на месте, казалось, выходка Генджи нисколько его не впечатлила. Сложив руки в замок, учитель коснулся сплетенных пальцев подбородком.

– Вы его убили?! – вскрикнул Генджи, совсем забыв о том, что собирался оставить подозрения при себе.

В ответ на это Сузу рассмеялся тихим бархатным смехом, который было бы приятно услышать в любой другой ситуации, но только не сейчас, когда каждое его движение расценивается как потенциально опасное.

Вдруг в кармане завибрировал телефон, сильно напугав и без того напуганного Генджи. Дернувшись, он поспешно сунул руку в пиджак и вынул мобильный, краем глаза успев заметить звонок от Лили. Торопясь, он небрежно отменил вызов и выключил телефон, чтобы тот больше не мешал.

– Странный из меня был бы убийца, если бы после этого я стал искать бы Мамору, – сказал Сузу. – Я искал его недолго, правда, но попытался выяснить обстоятельства его исчезновения. Потом наткнулся на глухую стену непонимания от его родителей. Это меня остановило. В сущности, какое право я имею вмешиваться в расследование, которое даже не стали проводить? Как думаете?

– Ничего не думаю, – огрызнулся Генджи, все еще испуганный. – Это по-прежнему выглядит очень подозрительно.

– Согласен, – ответил Сузу спокойно. – Присядьте, я вас не трону. Стыдно признаться, но я очень обрадовался, когда вы подключились к делу. Сам я, увы, не имею ни прав, ни полномочий, ни юношеского запала для подобных вещей, к тому же, родители Мамору четко дали мне понять, что за попытку расследования у меня возникнут проблемы. Вам, смотрю, это не помешало.

– Со мной связался член их идиотской семейки, – отозвался Генджи, медленно присаживаясь на место. – Они напуганы до такой степени, что готовы мириться с отсутствием сына! Вот чего я никогда не пойму, так это…

– Может, они сами виноваты в том, что он умер?

Генджи тупо уставился на учителя, не веря в то, что он это сказал.

– В каком смысле? – спросил, теряясь в догадках.

Учитель охотно пояснил:

– Быть может, Мамору погиб по их вине, а они, чтобы не быть в центре скандала, решили переехать и притвориться, что все у них в порядке. Хотя логичнее было бы возбудить дело, чтобы свалить их преступление на Безумца.

Генджи открыл рот, чтобы возразить, но неожиданно не смог выдавить ни слова. Сказанное учителем его настолько поразило, что еще какое-то время Генджи просто смотрел Сузу в глаза, не в силах протестовать.

– Если что, я всего лишь выдвигаю теорию, – поспешно дополнил Сузу, видя, как его слова вывели Генджи из строя. – Просто мне кажется, что никакой страх, кроме страха за собственную судьбу, не может вытеснить скорби по пропавшему сыну. Разве вы – человек, которому должно быть все равно – не хотите узнать, куда делся Мамору и что с ним случилось?

– Хочу, – Генджи нахмурился, решительно глядя на учителя. – Но я уверен, что вы неправы. Я хочу, чтобы вы были неправы. Потому что тогда я не буду осуждать семью Мамору – не для этого я решился на расследование.

– Как знаете, – пожал плечами Сузу. – Главное, постарайтесь больше не подвергать своих друзей опасности.

Ухватившись за его последние слова, Генджи приблизился, склонившись над столом и тихо спросил:

– Вы считаете, что клуб оммедо опасен?

Блеснув стеклами очков, учитель неопределенно покачал головой, давая понять, что и сам точно не знает.

– Я бывал там всего пару раз, – сказал он, при этом в тоне его голоса послышалось нечто смутно похожее на сожаление. – Но в целом там… довольно угнетающая атмосфера. Ребята ничем предосудительным не занимаются, однако не всякий учитель готов курировать подобный клуб.

– Кто из учителей его курирует?

Сузу отвернулся к окну и стал вспоминать.

– Клуб существует уже пару лет, и за это время его курировало несколько преподавателей, вот только…

– Только что?

– Ходили слухи, что куратор вновь сменился, но я не знаю, кто это сейчас. Если хотите, я чуть позже спрошу у директора.

Генджи достал из сумки лист бумаги и наскоро написал свой адрес электронной почты. Протянув листок учителю, он коротко сказал:

– Пришлите сюда. Как можно скорее, хорошо?

Сузу кивнул. Генджи выглянул в окно и обмер: возле школы стоял его отец.

Выскочив из кабинета, он стремглав спустился на первый этаж и несколькими широкими шагами достиг выхода. Пулей он вылетел на улицу, сталкиваясь с ожидающим его отцом.

– Ты почему не берешь, когда я тебе звоню?! – возмутился отец.

– Телефон разрядился, – быстро соврал Генджи.

Они вышли с территории школы, и Генджи понуро сел в отцовскую машину. Лишь захлопывая дверцу, он с опозданием вспомнил, что впопыхах отключил телефон, потому что ему звонила Лили. Интересно, что ей было нужно? Он обязательно перезвонит ей, когда окажется подальше от отца, который даже сейчас продолжал следить за сыном через зеркало заднего вида.