В унисон

– А это… мне не Араи сказал, – запинаясь, пробормотала Лили, – это Хамада-сан. Я ничего ей не говорила! Она сама завела разговор об этом! Откуда-то узнала, что Араи пригласил меня в клуб, и рассказала мне о том, чем они там занимаются.

– Он пригласил тебя в клуб?! – Генджи вновь вскочил и быстро приблизился к Лили, едва не схватив ее за плечи.

– Генджи, ты меня пугаешь, перестань! – взвизгнула Лили, вскочив с козетки, на которой и так практически не сидела.

– Прости, прости, пожалуйста, – Генджи отстранился, отвернувшись.

Он был в сильном смятении, и Лили, привыкшая видеть его холодным истуканом, не на шутку перепугалась, увидев другую сторону его характера. Это походило на одержимость, на самое нездоровое проявление помешательства, когда какие-то явления заполняют собой все пространство в сознании, не позволяя обратить внимание на действительно важные вещи. Таким Лили видела Генджи впервые.

– Ты отказалась? – спросил Генджи уже спокойным голосом.

– Нет, но хотела. Ты думаешь, это как-то поможет делу? Мне кажется, это дорога в тупик.

– Даже если это тупик, мы хотя бы будем знать об этом.

– Хватаешься за любую соломинку? – усмехнулась Лили, но, увидев его серьезный взгляд, брошенный на нее, перестала улыбаться. – Ладно, он дал мне визитку. Я позвоню и договорюсь о предварительной встрече, идет?

Его напряженный взгляд, устремленный на ее лицо, немного смягчился.

– Спасибо, – сухо поблагодарил он и сел на козетку рядом, рассматривая ее сложенные на коленях ладони.

Лили стало неловко – она не знала, как перейти к изначальной причине их встречи. После того что они обсудили, переход к проекту, в котором они оба не были до конца уверены, казался странным и… скучным? Она просто не выдержит, если Генджи вновь впадет в это ужасное полумертвое состояние, в котором, кажется, перманентно находится вся его мебель и даже те, кто на эту мебель садится.

– Итак, – протянула Лили, желая чем-то заполнить возникшую лакуну-паузу. – Пора поговорить о насущном проекте, который на нас с тобой повесили.

– Руки, – внезапно пробормотал Генджи, совершенно не слушая ее.

– Что?

– Откуда на них раны?

– Тебя это так волнует?

Инстинктивно ей захотелось спрятать ладони в рукава свитера, натянув их так, чтоб ткань просвечивала. Лишь бы только он не смотрел так пристально!

– Не больше, чем тебя, видимо, – хмыкнул Генджи, оскалившись. – У нас по городу маньяк ходит…

– Он тут ни при чем, – отрезала Лили, запоздало понимая, что Генджи говорил несерьезно. – Это… я сама сделала.

Казалось, Генджи удивился.

– Зачем? – спросил он настороженно.

– Какая разница? У меня был трудный день, вот я и вмазала по кафелю! Несколько раз вмазала. Основательно так. Сломала ноготь, пришлось залепить пластырем. Ну, а разбитые костяшки не залепишь.

– Дай посмотрю, – он потянулся к ее ладоням.

– Да зачем?!

Но Генджи уже мягко обхватил горячими ладонями ее бледные, окровавленные руки. Смотрел внимательно, осторожно ощупывая каждый дюйм кожи, словно боялся пропустить что-то важное и при этом причинить боль. А она со смешанными чувствами наблюдала, как он щупает ее, оценивает, прикидывает масштаб трагедии. Вот он всегда так – смотрит на человека, как будто препарирует его.

Но все-таки он милый. Неправа она была насчет отсутствия в Генджи эмпатии – другой парень не стал бы так переживать из-за ее ран.

– Мы… – протянула она, завороженная его поглаживаниями. – Мы должны вернуться к проекту.

Пришлось вырвать руки, чтобы привлечь его вечно ускользающее внимание. Генджи качнул головой, приходя в себя.

– Да, – сказал он хрипло, – что ты там говорила?..