Смутные тропы

Глава 5

Караван всегда собирается на главной площади. Это правило, которое соблюдается неукоснительно — бог знает почему. Возможно, потому, что великие события должны происходить в великих местах. Ну где еще собраться нескольким обшарпанным фургонам, как не на пыльной площадке перед кособоким сараем, который все почему-то решили считать мэрией?

А еще люди всегда опаздывают. Это второе обязательное к соблюдению правило. Если сказали прибыть затемно — подъедут уже на рассвете. Если договорились отправляться на рассвете —явятся к обеду. Оправдываясь, люди рассказывают о делах: нужно задать корм скоту, дождаться свежеиспеченного хлеба, подлатать вдруг прохудившийся сапог. Причины есть всегда. Но я думаю, что люди просто не хотят. Есть что-то, что держит их дома. Первый шаг за порог — это начало конца. Как момент соприкосновения молотка со стеклом. Еще все целое — но через мгновение брызнут осколки, безжалостно рассекая на части реальность.

Но это и хорошо. Я успеваю похмелиться. Кружка кислого пива у Мамы Эм — то, что нужно с утра. Такие вещи помогают смотреть на мир правильно.

Там меня и нашел Пегий Волк. Нет лучшего следопыта, чем краснокожий. А еще они всегда сползаются на запах дешевого виски. Мама Эм, только завидев в окне его высокую сутулую фигуру, достала початую бутылку и плеснула доверху в рюмку.

— Приветствую тебя, мой бледнолицый брат, — Пегий Волк уселся напротив, сложив перед собой жесткие, будто деревянные ладони. Толстый кривой ноготь на большом пальце был похож на панцирь увечной черепахи.

— Давненько тебя не было видно.

Индеец молча отсалютовал мне виски. Три пера в седых сальных прядях согласно качнулись в такт.

— Что слышно? До Роуз-Баттон не доходят новости.

— Разное. Племянник моей жены рассказывал, что беспокойники собираются вместе. Он проезжал над каньоном и видел, что там обосновалась целая армия мертвецов.

— Ты веришь ему?

— Я верю, что он это видел. Но я знаю, что когда Барсук вернулся домой, то от него разило перегаром, а в карманах не было ни гроша.

Свет от масляных ламп превращал морщинистое лицо Пегого Волка в старую деревянную маску.

— Вы, индейцы, пьяницы.

— Когда боги создавали людей, они сделали их одинаковыми. Просто раскрасили в разные цвета, — Пегий Волк махнул Маме Эм, и та повторила заказ. Я согласно кинул и отхлебнул пива. Полковник Кольт называл своей револьвер великим уравнителем. Ну что ж, в таком случае выпивка — это великий объединитель. В этом мире полно великих вещей.

— Как здоровье твоей жены?

— Захворала весной. Заболели зубы. Пришлось вырвать. Теперь все хорошо.

Я сочувственно покачал головой. Индейцы — не те люди, с которыми можно торопиться. Сначала надо обсудить погоду, и новости, и выслушать все сплетни. Только потом разрешается переходить к делу — если, конечно, вы не хотите прослыть невежей.

— Рад, что твоя жена здорова. Без зубов ей будет сложно есть.

— Справится, если жевать на левую сторону. Там-то еще зубов хватает. Как твоя рана?

Я потрогал пальцами шрам на лбу.

— Все так же. Ноет на дождь.

— И давно ныло в последний раз? Посевам не помешали бы дожди.

— Увы. Вынужден тебя огорчить, мой краснокожий брат. Я чувствую себя отлично.

— Жаль. Дожди бы не помешали.

Откуда у меня этот шрам? Не помню.