Сама дура виновата

Глава сорок третья, в которой Красная Шапочка, устав ждать волка, сама приносит ему корзинку с пирожками

И снова я шла по коридору отеля с мужчиной в его номер.

Снова волновалась — сердце замирало и потели ладони.

Но про этот раз можно будет хоть внукам рассказать, а не то, что с Егором.

Хотя черт его знает, чем закончатся наши съемки.

Под ложечкой засосало от ощущения какого-то предательства, что ли…

Вот правильно говорят, что слишком умные и рефлексирующие девы — сплошная головная боль. Ко мне еще пальцем никто не прикоснулся, а я уже мысленно изменила Егору, почувствовала вину, раскаялась и уже немного бешусь из-за этого всего — почему это я должна чувствовать себя виноватой, если мы вообще расстались!

И все это — за двадцать шагов от лестницы до номера.

Мы, духовно богатые девы, такое умеем.

Хорошо хоть отель был приличный, а то Элка, закатывая глаза от восхищения, делилась впечатлениями от отелей на час, и я бы такое не потянула. Все эти круглые кровати, наручники, клетки, красный свет и прочие плетки в ассортименте.

Но тут кровать была застелена вышитым покрывалом, бежевые занавески раздвинуты, открывая комнату безжалостному дневному свету, и вообще, судя по тому, что Арчи сразу сдернул с плеча рюкзак и принялся увлеченно в нем копаться, становилось очевидно, что разврата не планируется.

Я пока не поняла, была я рада этому или не очень, но на всякий случай села в кресло и приняла очень деловой вид.

Арчи тем временем раскладывал штатив, на который крепил телефон, суетился у кровати, перекладывая подушки то так, то эдак, а потом и вовсе завис у зеркала, решая — расстегнуть три пуговицы на белоснежной рубашке или две. Он пробовал разные ракурсы, приглаживал волосы, выбирал, какую улыбку надеть — искреннюю или кривую ухмылку и практически не обращал на меня внимания.

В общем, зря волновалась — большой злой волк был всецело занят собой, пирожки Красной Шапочки его не интересовали.

— Иди сюда, — сказал Арчи. — Сначала снимем финал, потом, когда смоешь косметику — начало.

Э-э-э-э-э. Финал? Начало?

Надо было прочитать сценарий. Надо.

— Мы вот так будем снимать? — спросила я, рассматривая хлипкую конструкцию из дешевого китайского штатива и какого-то не самого топового телефона. — Даже без нормального освещения?

— Ерунда это освещение, — поморщился Арчи. — Контент рулит. Рюшечки нужны, когда идеи нет. Вот ты свой вирусняк сняла вообще на утюг, и это не помешало.

— Утюгом был последний айфон, — заметила я, изо всех сил стараясь не коситься на штатив со средней руки «китайцем».

Меня еще в школьном женском туалете учили, что нельзя критиковать член мужчины, его телефон и его машину. А то ведь ни то, ни другое, ни третье рискует не завестись.

Арчи на этот раз проигнорировал мои слова.

— Иди сюда, встань тут, жди, пока я дам отмашку. Потом войди в кадр и, не поворачиваясь к камере, обними меня за шею. На этом стоп, — скомандовал он.

— Погоди, а зачем… — начала я, но он прервал меня нетерпеливым жестом.

— Давай снимать, пока солнце не ушло, все потом.

Он запустил обратный отсчет, давая мне три секунды настроиться — и кивнул, когда зазвучал отрывок популярной мелодии. Ага, я видела трендовые видео с таким звуком!

Почувствовав себя наконец-то компетентной, я на волне вдохновения собралась — и отыграла свои несколько секунд без косяков. Умудрившись не споткнуться, не забыть ничего и не разволноваться в самый неподходящий момент.

И дико удивилась, когда меня обняли за талию руки Арчи.

Как-то… неожиданно нежно, так что захватило дух и захотелось остаться в его объятиях подольше.

Но мелодия закончилась, и он легко выпустил меня, чтобы поспешить к телефону.

Оставив легкий флер разочарования где-то в глубине моей души.

Который тут же развеялся, когда Арчи скомандовал повторить — и снова обнял меня так же волнующе.

За следующие несколько часов мы сняли еще пять роликов, а я устала так, будто разгрузила пять вагонов кирпича. Это был совсем другой уровень перфекционизма, мне недоступный. Я свои видео снимала максимум со второй попытки, и то, если на первой оговорилась. Арчи же придирался к каждому жесту и заставлял повторять даже удачные дубли.

Жаль, я так ни разу и не видела, как работает Егор — он так же профессионально подходит к делу? Тогда куда я вообще полезла… Я-то думала — это все развлечение, кривляние на камеру, это, оказывается, тяжелый труд.

Провокационных сцен и жарких касаний становилось все больше, и Арчи справлялся с ними просто отлично. Когда он смотрел на меня с нежностью, касался моего лица, склонялся, почти касаясь моих губ, мне становилось сначала неловко, а потом жарко, аж ноги подкашивались от бури чувств, которую я видела в его глазах.

Но стоило выключиться камере — измятая моими пальцами рубашка становилась ему гораздо интереснее. Я как будто была реквизитом в руках хорошего актера. Пока нужно для дела — смотрит страстно, тискает увлеченно. Как только кончается запись — Кольцо Всевластия снова превращается в позолоченную побрякушку с АлиЭкспресса.

— Последний дубль! — объявил он, когда за окнами уже стемнело, и нам пришлось включить весь свет в номере, чтобы доснять наше валяние на соседних подушках.

С меня смыли почти весь макияж, оставив немного туши на ресницах. Платье я снимать отказалась наотрез и просто укрылась одеялом по шею — зато Арчи не постеснялся скинуть свою рубашку и улечься полуголым.

Мои страстные взгляды, его страстные взгляды, неизбежное притяжение — и почти поцелуй.

«Стоп!» он командовал буквально мне в губы, и только его равнодушие к «реквизиту» спасало меня от грехопадения.

Но так было до тех пор, пока во время этого самого последнего дубля Арчи вдруг не продолжил. Словно забыв остановиться, он преодолел последние сантиметры между нашими губами — и поцеловал меня.

Я задохнулась от неожиданности, и от того, как сильно меня потянуло к нему. Забыв о том, что надо прятаться под одеялом, я прильнула к нему, зарываясь пальцами в жесткие черные кудри…