Жребий

— Мы уедем, накуришься, ты же знаешь, я не переношу дым.

Ничего не ответив, Павел выбросил сигарету в форточку и закрыл ее.

— Картошки мы здесь нажарили, поешь, — предложила Антонина Ивановна.

— Сыт.

— Ну, посмотри квартиру.

— Успею.

Павел снова взялся за коробку с сигаретами, но отложил ее.

— Я работу пойду искать.

— Ты не поможешь нам чемоданы донести до такси? — попросила Антонина Ивановна.

Павел ответил не сразу:

— Помогу.

Прощание было коротким.

— Ну, бывайте, — не глядя на женщин, буркнул Павел и пошел прочь, ссутулившийся, размахивая руками.

Зинаида закусила губу и до вокзала промолчала. А в поезде сказала с металлическими нотками в голосе:

— Работу пошел искать. Деловой! Всю жизнь отравил. Не верится, что отвязалась, прямо счастье. — И отвернулась к окну, за которым мелькали окраины города.

— Не нужно так говорить, — тихо сказала Антонина Ивановна, слегка прикоснувшись к плечу Зинаиды.

— Разве я от злости? От обиды. Все сломалось!

— Ничего, может, все и уладится. Найдете силы поверить друг другу.

— Никогда! — запальчиво выкрикнула Зинаида.

В новом городе Антонина Ивановна освоилась быстро. В своем районе за неделю узнала улицы, магазины. Смело стала выезжать в центр.

Сбылась мечта, обрела семью! Одного опасалась— лишней оказаться. С самого первого дня она взяла на себя все хозяйственные заботы. Зинаида воспротивилась. А новый член семьи не спорила с нею. Но как только Зинаида на работу, Антонина Ивановна — за дела. И молодая хозяйка только руками разводила, с ласковой улыбкой выговаривала:

— Стыдно мне, что старый человек ухаживает за мной и сыном.

— А что ты думала — иждивенку привезла?

Зинаида сдалась. А Антонина Ивановна постоянно доказывала:

— Я от хозяйственных дел не устаю. Без них мне скучно.

…Не нравилось Антонине Ивановне, что Зинаида по вечерам домоседничает.

— Молодая, а в старуху превращаешься. В кино, в театры, в гости почему не ходишь?

— Еще не привыкла к новой жизни, — сдержанно отвечала Зинаида.

— Пока привыкнешь, уйдет золотое время.

Молодая женщина соглашалась, но продолжала вечерами бывать дома. Смотрели телевизор. Спать ложились рано.

О своей размеренной жизни Антонина Ивановна подробно писала Анечке. Эти письма были веселыми. А чем быть недовольной? Зинаида — вежлива, Валерий — доброжелателен. Правда, дома он почти не бывал. После школы занимался в авиамодельном или волейбольном кружках, ходил в шахматную секцию. Прибегал наскоком, вечно спешащий, как голодный волчонок набрасывался на еду. Антонине Ивановне нравилось слушать его новости, смотреть, как парень с аппетитом ест. С матерью он не был так разговорчив.

— Вы, Антонина Ивановна, слушаете и доверяете. С вами хочется быть откровенным. А матушке всегда кажется: я обязательно что-то хочу скрыть.

— Нет, Валера, тебе не нравятся мамины требования. А я никаких требований не предъявляю, — пыталась защитить Зинаиду Антонина Ивановна. Но ей самой не нравилось, что та кричит на Валеру и разговаривает с ним приказным тоном. Однажды осторожно высказала Зинаиде:

— С Валерой бы помягче нужно. Ты с ним, мне кажется, очень строга.

— Так он совсем от дома отбился, спать только приходит. Дай ему волю, из рук выпустишь.

— Попробуй не покрикивать на него. Тогда он к дому потянется. Парень-то у тебя хороший. Учится неплохо, многим интересуется.

— Для меня главное, чтобы добрым был. А от него сочувствия не дождешься. По любому поводу — ирония.

— Он еще молодой, воспитать можно. Доброте всю жизнь, наверное, учиться нужна..

— Это так, — согласилась Зинаида.

После разговора на сына она стала кричать меньше, но нет-нет да и срывалась.

Антонина Ивановна часто вспоминала Павла. Привык ли он на новом месте? Нашел ли себе работу по душе? Говорить об этом с Зинаидой Антонина Ивановна не решалась. Та, когда заходила речь о муже, грустнела. Видно, все еще не могла успокоиться. Как-никак, а прожили вместе пятнадцать лет…

И вдруг Зинаида переменилась. Стала оживленной, веселой. Пришла как-то вечером с радостными глазами, к ночи у зеркала взялась прихорашиваться. Включила магнитофон, до которого раньше охотник был только Валера, и, накручивая бигуди, начала пританцовывать под музыку.

«Не иначе у нашей хозяюшки интерес какой появился, — радовалась Антонина Ивановна. — И просыпается с шуткой, и поет часто. А к зеркалу подходит каждую минуту».

— Уж не влюбилась ли ты, Зиночка? — шутливо полюбопытствовала как-то Антонина Ивановна.

Молодая женщина вспыхнула румянцем:

— Еще нет, но…

— Ничего, что я к тебе с расспросами?

— Житейское дело. Скажу честно, нашелся мне кавалер. Кириллом Васильевичем величают. Солидный мужчина, пока в основном по телефону общаемся, однако… — Зинаида со смехом погрозилась пальцем.

— Правильно! — одобрила Антонина Ивановна. — Теперь-то уж следи за собой. По одежке встречают. Сапожки-то тебе новые нужно купить.

— Модные не попадаются.

— Закажи, в нашем ателье я видела интересные фасоны.

Зинаида зачастила в парикмахерскую, ателье, магазины. Валерик тоже заметил перемену в матери и как-то за завтраком сказал деланным баском:

— Судя по всему, наша матушка скоро пойдет под венец.

— Ты со своим спортом совсем огрубел, — сердито ответила Зинаида, резко отставив от себя чашку с какао.

— Не пойму тебя, всегда учила говорить, что думаю, — пожал плечами Валера и посмотрел на мать кротко и наивно.

— А ты знаешь, что такое такт? — уже более миролюбиво сказала Зинаида. И не удержалась, щелкнула сына по затылку.

— Ты не реагируй так на слова парня. На его шутки шутками и отвечай, — сказала Антонина Ивановна, когда Валера ушел.

— Это не шутки, он меня поддевает.

— У него переходный возраст, ершистый. А ты знай цвети, пока цветется, — лукаво подмигнула Антонина Ивановна.

Зинаида, улыбнувшись, поведала с затаенным ликованием:

— Кирилл Васильевич меня в кафе пригласил. Думаю, как поступить?

— Не разгадывай, иди, что тебя смущает?

— Мужчина он видный, будет ли толк от наших встреч?

— Присмотрись. С лица ведь воду не пить. Может, это твоя судьба,

— Боязно что-то, — растерянно ответила Зинаида.

— Ну, это тебе уже не подходит. Давай, готовься к вечеру.

Из кафе Зинаида вернулась веселая. Снимая с лица ваткой крем-пудру у зеркала, она подробно, с выразительными жестами рассказала, какой интересный собеседник Кирилл Васильевич, какой он внимательный.

— А завтра мы собираемся в кино, — сообщила Зинаида, — послезавтра — в музей. Программа у нас уже есть на две недели.

— Будь счастлива!

…Приближался новогодний праздник. Антонина Ивановна целую неделю ходила по магазинам, покупая продукты к столу. Заполнила холодильник мясом, колбасой, рыбой.

Для Зинаиды приготовила подарок — отрез трикотина. Три часа за ним выстояла в очереди. Но зато как радовалась Антонина Ивановна, когда спешила домой с покупкой! На ходу несколько раз заглядывала в сумку, откуда торчал кусочек материала небесной голубизны.

Тридцать первого декабря Антонина Ивановна проснулась раньше обычного. Лежа в постели, мысленно переделала все, что нужно было для праздничного стола. Очень боялась что-нибудь упустить.

За завтраком Зинаида была очень внимательна, расспрашивала о здоровье. А за чаем сказала:

— Антонина Ивановна, у меня к вам большая просьба. Ко мне придут гости, — запнулась, кашлянув, продолжила: — Будет моя подруга Таня с мужем. И Кирилла Васильевича я пригласила. Валера уйдет. Мы вам помешаем, гости будут стесняться. Вы не против к Тане пойти, с ее мамой встретить Новый год?

— Хорошо, только я не знаю Танину маму, — спокойно ответила Антонина Ивановна.

Как обидели се слова Зинаиды! Но она и виду не подала. Заговорила, как ни в чем ни бывало, о погоде, о праздничной суматохе в городе.

— Мне вам стол приготовить?

— Если и с очень трудно, то, пожалуйста, — тихо ответила Зинаида, отведя глаза в сторону.

Когда она ушла, Антонина Ивановна сразу же решила приняться за приготовление пирога. Но, взявшись за сито, отложила его.

«Ничего особенного не произошло, — стала уговаривать себя женщина, — зачем мне, старухе, праздновать с молодыми? Все правильно, так и должно быть».

Но от обиды у нее дрожали губы. Наконец она взяла себя в руки и принялась взбивать крем из яичных белков.

Когда стемнело, пришли Зинаида с Татьяной. Наблюдая за ними, Антонина Ивановна отметила, как помолодела ее родственница. Чудо, как изменяется влюбленная женщина.

Заглядывая в кастрюли, Зинаида начала пробовать приготовленные блюда.

— Здорово! — похвалила она, — как в лучших ресторанах. Нет, куда им!

Антонина Ивановна собиралась уходить. Надела будничное платье, но только более тщательно причесалась.

— Я готова, — сказала она, выходя на кухню, где подруги раскладывали на тарелки кушанья. Татьяна, взглянув на Антонину Ивановну, смущенно кашлянула. А Зинаида спокойно посоветовала:

— Возьмите что-нибудь поесть, здесь столько наготовлено! А то у Ташошки сегодня стол не праздничный. Сейчас она проводит вас.

Антонина Ивановна взяла с подоконника заранее положенный подарок, завернутый в яркий целлофановый пакет, и протянула Зинаиде:

— С Новым годом! Будь счастлива!

Зинаида вытащила материал и ахнула:

— Какая красота! Спасибо! Как мне с вами повезло! — Она обняла Антонину Ивановну. — Вы очень хорошая. Простите, если когда бываю к вам недостаточно внимательна. Жизнь, суета, твердеем, черствеем. Правда, Танюша?

— Мы свои, друг друга поймем, — остановила Антонина Ивановна Зинаиду, и улыбнулась, забыв об обиде.

К Татьяне домой она поехала с веселым настроением. Ее мама оказалась сухонькой и глуховатой старушкой. Она усадила гостью за стол, налила чаю и сразу стала рассказывать о своих болезнях, о ссорах с соседями. Бесконечные жалобы быстро прискучили гостье. Она с облегчением вздохнула, когда включили телевизор. Хозяйка заснула в кресле, свернувшись, как ребенок, калачиком. Не дождавшись полуночи, и Антонина Ивановна легла спать на узеньком диване, прикрывшись своей вязаной кофтой.

Проснулась она часов в пять утра. Было темно. За окном, на ветру, трещала вертушка, повешенная у самой форточки. Снизу, наверное с первого этажа, доносилась музыка, смех. Гуляют. Антонина Ивановна стала вспоминать, как встречала новогодние праздники с мужем. У них всегда было очень весело. Красиво наряжали большую елку. Приглашали много гостей, пели, шутили, показывали фокусы. После полуночи всей компанией шли в лес. Он был от дома совсем недалеко. Там тоже наряжали елочку, лепили снеговика, даже играли в прятки.

«А этот Новый год я проспала», — вздохнула Антонина Ивановна. Лежать ей надоело. Хотелось скорее попасть домой. В рань заявляться неудобно, ночью гости гуляли, теперь отсыпаются…

Приехав к вечеру, Антонина Ивановна удивилась, какой беспорядок был в комнатах! На столе стояла немытая посуда, на полу разбросаны окурки, в углу валялись журналы, газеты, на тумбочке была раскрошена свеча.