Зарница

— Они механические… — сказал Витя. — Какие еще помехи?

— Ну мало ли… ударная волна, например, повредила механизм, когда ты падал. Такое может быть?

— Ну в принципе, он прав. Такое возможно, — ответил Шаров. — Я, конечно, никогда не слышал, чтобы «Командирские» часы останавливались от падения, они же противоударные, в отличие от моих.

В глубине леса что-то треснуло, быстрая тень мелькнула в зарослях и тут же скрылась.

— Кто это⁈ — испуганно спросила Лиза.

— Олень… или… да мало ли кто… это же лес… Все, идем ребята! Хватит нам на сегодня загадок, пора выбираться отсюда, — Шаров еще раз бросил взгляд на Дениса, который сунул часы в сумку, потер виски ладонями, затем взвалил свой мешок на спину.

Минут пятнадцать они шли вдоль ручья, служившего единственным ориентиром, потому что тропка пропала, овраг тоже исчез и оставалось только догадываться — куда они подевались и куда вообще идти.

— Мы же где-то тут рацию спрятали, — сказала вдруг Лена, оглядываясь. Они наконец вышли на некое подобие развилки, где среди других росла сосна, весьма похожая на ту, что недавно покорил Витя.

— А вот и яма, куда мы ее засунули! — оповестил всех Денис.

Витя подошел к дереву и тронул кору.

— Кажется, это другое дерево. То было гораздо… толще. Да и сучок, на котором висела сумка, где он? Нет, это не оно.

Лена поджала губы.

Шелест веток заставил их оглянуться. Денис руками разгреб почти невидимый лаз и, встав на колени, засунул внутрь голову.

— Смотри, медведь откусит твою башку! — бросил Червяков, переминаясь с ноги на ногу.

Через пятнадцать секунд, весь в хвойных иголках и сухих веточках с травинками показался Денис.

Стоя на коленях, он развел руками.

— Нет! Ее там нет… — повторил он. — Но как же так, я же сам ее засунул в эту дыру. Он оглянулся. — Вот, смотрите, ровно позади меня дерево, я еще подумал, что легко отыскать будет. Примерно пятнадцать шагов…

Шаров почувствовал, как предательский холодок пробежал по спине. Рация — это не ракетница, хотя ракетница — тоже серьезная шутка. За военную рацию могут и под суд отдать.

Он оглянулся и словил странное чувство: место одновременно было и похоже не похоже на то, где они нашли рацию, передали радиограмму, а затем спрятали ее. Оно выглядело иначе, но, несомненно, оставалось тем же самым. Будь он в компании рыбаков или охотников, можно было бы предположить, что мужики хватили лишка, перебрали, но сейчас, разумеется, он был абсолютно трезв. А ребята и подавно.

Еще и эти часы… Причем, все трое одновременно остановились на одном и том же времени… Нет, это точно какая-то ерунда.

Шаров посмотрел на верхушки деревьев. Тихое, почти безоблачное голубое небо. Легкий ветерок. А ведь обещали к вечеру дождь, — вспомнил он утренний прогноз погоды. Когда они выбегали от части, было пасмурно.

А за рацию, несомненно, влетит по первое число. Если, конечно, это не какая-то шутка или баловство школьников, которые могли проследить за отрядом «партизан» и умыкнуть ее, как…

— Думаю, разведчики из других отрядов захватили трофей и теперь празднуют победу, — сказал он уверенным тоном, глядя на обескураженного Дениса.

— Я никого не видел и не слышал, — ответил ему Давид.

«И я, и я», — послышались голоса со всех сторон.

— На то он и трофей, чтобы незаметно. Наверняка, за нами шли по пятам, чтобы выведать маршрут и секреты, а мы и прошляпили. Вот почему в лесу всегда нужно быть начеку.

Витя с Леной переглянись.

«Сказать ему?» — вопрошал ее взгляд. Витя кивнул. Наверное, сейчас самое время. Командир должен знать.

Они одни с ней знали тайну, что никакой радиограммы не было. Точнее, она была, только совсем другого содержания, нежели требовало задание «Зарницы». И сейчас их должны были разыскивать всем личным составом воинской части. Потому что, разумеется, радиограмму приняли и расшифровали. В этом он не сомневался.

И не успел Витя моргнуть, как Лена оказалась рядом с Шаровым, встала перед ним и глядя на мужчину широко раскрытыми глазами, сказала почти шепотом, хотя слова ее прозвучали словно гром среди ясного неба:

— Я не передала ту радиограмму. Извините меня. — Она оглянулась на Витю, ища поддержки, он подошел к ней и взял ее за руку. — Теперь из-за меня мы проиграем…

Ошеломленный Шаров смотрел на нее непонимающим взглядом.

— Как это… что не передала? Какую радиограмму?

— Вы забыли? По условиям «Зарницы» я должна была передать координаты для артиллеристов. Но я этого не сделала. И теперь мы, конечно же, проиграем. Да еще и рация исчезла…

— Координаты? — Шаров, похоже не сразу понял, о чем говорит школьница, но, когда до него дошло, он, кажется, слегка выдохнул. Эта оплошность его не сильно расстроила, и он даже улыбнулся.

— Не смогла? Ничего страшного, поверь мне. Тут вообще мало кто знает азбуку Морзе. Я вот только знаю, как передать сигнал СОС… Три точки, три тире, три точки…

Ребята заулыбались.

— Никто же по-настоящему бомбить не собирается, так что успокойся, Лена. Это просто игра. — Слово «игра» он произнес с явным облегчением.

— Нет, — твердо ответила она. — Это не просто игра. Вы теперь думаете, что я стучала какую-то галиматью? Но я отлично знаю азбуку Морзе. Даже если разбудить ночью, смогу передать что угодно.

Шаров слегка изменился в лице.

— Не понимаю. Так в чем же тогда дело?

Лена переступила с ноги на ногу и сильнее сжала Витину руку.

— Я передала сигнал СОС.

— Что? — Шаров мотнул головой, словно отказываясь верить в услышанное. — Какой еще СОС? Ты о чем? Что случилось?

Краем глаза Витя наблюдал за поведением Червякова, но тот находился в расслабленном состоянии, хотя каким-то шестым чувством Витя понимал, что может произойти. И заранее приготовился, сделав незаметный знак Давиду.

— Я попросила помощь и передала квадрат, в котором мы находились.

— Попросила помощь? Лена… Зачем?

Лена покачала головой.

— Я не могла поступить иначе. Извините меня…

Наступила тишина, которую нарушал лишь далекий неясный и тревожный гул, словно высоко в небе летел огромный рой пчел или ос. Внезапно потемнело и Шаров сразу не понял — это вдруг испортилась погода или потемнело у него в глазах. А может быть — и то и то.