Месть Богов

– Клянусь всеми богами, – горячо воскликнул Шаутата, побагровев, – я его ненавижу! Мы все ему верили, когда он повел нас из Керкемиша в Вашшуканни. Он обещал вернуть наши дома, земли, богатства. Мы, как слепцы последовали за ним. Теперь мы нищие и вынуждены прислуживать ему. А он наше добро раздает аккадцам. – Сановник понизил голос и, почти шепотом, произнес: – Ты знаешь, что смерть твоего отца – его рук дело. Убийцу подослал именно он. Безжалостней и коварней человека, чем Шутарна, я не встречал.

– Я догадывался об этом.

– Но самое ужасное: он всех держит в страхе. Многие знали о покушении на Тушратту, и никто не посмел этому помешать. Грех теперь не отмолим и после смерти.

– Пусть Боги вас судят, – строго сказал Шативаза. – А ты, как и прежде, распоряжаешься казной?

– Нет, – грустно улыбнулся Шаутата. – Сейчас все высокие должности раздают ассирийцам. Шутарна в начале возвышал людей из Керкемиша. Но после смерти Ахаты, их изгнали, а места правитель раздал подлым посланникам Ашшурбалита. Мне же приходиться объезжать страну и собирать подати. Вот, заставляю наместников отбирать у народа последнее. Народ недоволен. На меня часто нападают плугари и ремесленники, доведенные нищетой до отчаяния. У меня было двадцать охранников, а осталось всего шесть. Кого прибили, кто сам сбежал, страшась гнева землепашцев. Сейчас еду обратно в Вашшуканни.

– Мне тебя послали Боги, – обрадовался Шативаза. – Мы поедем с тобой, как слуги, и благополучно минуем все заставы.

Шаутата испуганно замахал руками.

– Ты жаждешь скорее умереть? – запричитал он. – Что ты сможешь сделать? У тебя всего один воин, а у него целое войско.

– Я должен его изобличить, хотя бы ценой собственной жизни. Иначе мне незачем жить. Кем я стал? Вечным изгнанником? Живым мертвецом? Мне, как и отцу, придется умереть на чужой земле, всеми забытым. Такая жизнь не для меня! – горячо возразил Шативаза.

– Но как ты его изобличишь? Хитрее и коварнее лисы не встретишь. В его окружении одни подлецы. Каждый, кто скажет слово поперек – обречен на гибель.

– Об этом я и хотел с тобой поговорить. У любой крепости, даже самой неприступной, должен быть изъян. Вспомни, чего боится Шутарна?

Шаутата побледнел, разжал трясущиеся губы и очень тихо сказал:

– Я знаю тайну, но она стоит жизни.

– Говори! – Настаивал Шативаза. – Ради Митанни, ради прощения за все грехи.

– Правитель Митанни должен носить священную диадему. Она является божественным символом власти. По словам Шутарны, диадему ему передал Тушратта в свой смертный час. При Тушратте, я служил казначеем и, по должности, часто держал в руках эту священную реликвию: носил к ювелиру чистить или заменить драгоценные камни. Однажды, я помогал облачаться Шутарне на какой-то праздник. Я взял в руки диадему, чтобы повесить ему на грудь, но тут заметил, что она не настоящая.

– Ты точно в этом уверен? – глаза Шативазы лихорадочно заблестели.

– Да. На обратной стороне диадемы должно быть выгравировано заклинание, гласящее, что если кто другой, кроме правителя, наденет эту диадему, то проклятие Богов падут на нечестивца. Когда я пригляделся к реликвии, то заметил, что она сама выглядит какой-то новой, сверкающей, а ведь ей должно быть не одна сотня лет.

– Значит, он носит фальшивый символ власти, – обрадовался Шативаза.

– Все равно, надо проверить, – вмешался Аллунита. – Если ты был казначеем, то должен иметь хоть какой-то доступ к сокровищнице правителя. Попробуй еще раз осмотреть диадему, а заодно что-нибудь выведать у придворного ювелира.

– Я попробую, – неуверенно согласился сановник.

Миновав посты под видом слуг Шаутаты, заговорщики беспрепятственно проникли в Вашшуканни. Аллунита и Шативаза спрятались в доме Шаутаты. Сам же сборщик податей отправился в халентуву сдать добро казначеям. Вечером он вернулся взволнованный. Чиновник поведал: Шутарна зол. Ему доложили, что Шативаза проскользнул через границу и находится в Митанни. За его сокрытие полагается смерть.

– Тебе удалось поглядеть на диадему? – нетерпеливо перебил его Шативаза.

– Удалось, – обрадовал их Шаутата. – Я захватил с собой чудесный рубин, сам же сказал Шутарне, что принес его вставить в диадему, взамен другого, тусклого. Он позволил мен примерить камень. Рубин оказался больше, чем надо. Камень отдали ювелиру.

– И что ты заметил? – торопил его Шативаза.

– Диадема – подделка. Обратная сторона абсолютно гладкая. На настоящей, надпись вырезана глубоко. Ее невозможно сточить. Камни другие, но самое главное – она легче. Это не золото.

– А с ювелиром ты говорил?

– Да. У Шутарны новый ювелир, откуда-то из Исувы. Он мне выболтал, за некоторую сумму, что старому ювелиру Шутарна как-то дал важную работу. Мастер заперся в своей комнате и никого не пускал три дня. Когда работа была окончена, ювелир исчез. Его больше никто не видел.

– Старый ювелир предчувствовал, какая участь его ждет, а может, побоялся гнева Богов, и у него рука не поднялась писать заклинание, – решил Шативаза.

– Где же, тогда, настоящая диадема, – поинтересовался Аллунита.

– Никто этого не знает, – безнадежно развел руками Шаутата. – Но без нее входить на трон нельзя. Может быть, поэтому несчастья обрушились на страну.

– Она найдется. Я в этом уверен, – бес тени сомнения произнес Шативаза. – Боги ее спрятали от злодея.

– Что думаешь предпринять? – спросил Аллунита.

– Завтра по календарю праздник Дождя. Должна пройти праздничная церемония.

– Да, Шутарна объявил о шествии по городу к храму Божественных Близнецов, – подтвердил сановник.

– Встречу его возле храма, – решил Шативаза. В том месте стена низкая. Если за нами погонятся, можно будет ускользнуть.

– Затея опасная, – покачал головой Шаутата. – В Вашшуканни много наемников. Им плевать, на законных наследников. Кто платит – того и защищают. Народ побоится восстать. А такие опальные вельможи, как я, не имеют никакого влияния.

– Плохо! Но я должен это сделать. Только, вот, куда нам потом бежать?

Все призадумались. Если удастся задуманный план, гнева Шутарны не будет предела. Где можно будет скрыться Шативазе?

– Если тебе удастся выбраться из города, – рассудил вельможа, – я посоветую бежать в Хатти к Суппилулиуме.

– И как лабарна меня примет? Я же сын его заклятого врага.

– Поверь мне, только он сможет тебя защитить. Зачем ему тебя убивать? А на Шутарну Суппилулиума зол. Мудрость гласит: враг моего врага – мой друг.

– Пусть будет так, – согласился юноша. – Чего мне терять?

***

Не очень радостно начался в Вашшуканни праздник Дождя. Не так весело и торжественно, как в прежние годы. Не до веселья нынче. Из окрестных селений и меньших городов пришло мало народу поглядеть на процессию. Но, несмотря на это, толпа на улицах собралась многочисленная.

Праздничное шествие двинулось из халентувы вниз по городу в храм Божественных Близнецов. С обеих сторон шествие охраняли ассирийские копейщики. Их круглые медные щиты были начищены до блеска. Шутарна, облаченный в длинные желтые одежды правителя, весь в золоте и серебре стоял неподвижно на белой колеснице с высоким золотым калмусом в руке. Голову его венчал шлем из золота, в котором отражалось небо. Сбруя белых коней переливалась драгоценными камнями. Следом шли важные холеные придворные. В первых рядах аккадцы, за ними местные сановники. Все это сопровождалось нестройной музыкой и вялыми восклицаниями из толпы.

Когда величественная процессия, обойдя город, приближалась к храму, народ взволнованно зашумел. Причиной оказался дерзкий юноша, который взобраться на крышу храма. «Как он посмел!» – возмущались в толпе. – «И не боится гнева Богов!»

Юноша стоял на самом краю плоской крыши, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Весь его вид выражал презрение и спокойствие. Под ним, на обширной площади гудела толпа: «Кто он?», «Что ему надо?»

– Да ведь это – наш наследник Шативаза! Это наш правитель! Это Шативаза! Наш избавитель! – громко закричал Аллунита, находясь внизу, среди народа. Люди подхватили его слова. Вскоре площадь забурлила:

– Боги нам его послали! Он появился из облака! Нет, я видел, как голубь сел на крышу храма и превратился в юношу. Это он, наш правитель!

Процессия тем временем подходила к площади. Ассирийцы растолкали людей, освобождая дорогу к храму. Им отвечали ругательством и плевками.

– Что за беспорядки? – пробурчал Шутарна, но старался сохранить спокойствие. Увидев юношу, он попытался разыграть из себя великодушного, но строгого правителя. – Зачем ты взобрался на крышу храма? – обратился Шутарна к юноше. – Не гневи Богов.

– Я залез сюда, чтобы лучше разглядеть самозванца, – со злостью ответил Шативаза. – Ты не узнал меня, Шутарна? Я – наследник Митанни, тот самый, у которого ты убил отца, тот самый, которого твои наемники должны прирезать. Но Боги помогли мне оказаться здесь лицом к лицу с тобой. Ты должен передать мне власть. Тогда Боги смилостивятся и простят часть грехов.

По лицу Шутарны пробежала нервная дрожь.

– Этот юноша перегрелся на солнце или выпил лишнего, – фальшиво усмехнулся он. – Слезай немедленно!

– Не знаю, кто выпил лишнего, – но ты точно раздулся, высасывая кровь из моего народа. Боги смотрят пристально на нас. Ты должен перед их солнечными ликами передать мне власть.

– Тушратта, умирая, объявил меня наследником и возложил на меня священную диадему. А тебя я не знаю! – сорвался на крик Шутарна.

– Твой язык лживый, и в словах твоих нет правды, – бросил ему в лицо Шативаза. – Никто тебе власть не передавал. Ты сам ее подло захватил.

Толпа ахнула.

– Как он смеет! Негодяй! – зашипели вельможи.

У Шутарны кончилась выдержка. Он весь затрясся.

– Можешь обвинять меня в чем угодно. Мне плевать на тебя, щенок. У меня диадема – значит я правитель. А ты – никто. Только тот, кто владеет божественным символом – тот и есть повелитель Митанни.

– Даже если он гнусный вор и убийца? – дерзко крикнул Шативаза.

– Стоит ли винить льва, за то, что он загрыз шакала? Лучше готовься к смерти за оскорбление моей особы. Так уж и быть: я похороню твои истерзанные останки с почестями.

Народ молчал. И вельможи смолкли. Все боялись Шутарну. Никто не смел сказать слово против. Юноша почувствовал себя путником, попавшим в чужую страну, где его никто не знает и не понимает его языка.

– Хорошо! – произнес он в полной тишине. – Я согласен умереть. Если ты хочешь править страной – правь. Но прежде я должен убедиться, что Боги, действительно наделили тебя всеми символами власти. Ведь если это не так – страну ждут страшные беды.

– И всего-то! Проверяй! – Согласился Шутарна, заранее обдумывая, как наказать дерзкого юнца, чтобы народ надолго запомнил его страшную кончину.

– Уважаемые сановники, благородные вельможи, – обратился Шативаза к придворным. – Есть ли среди вас человек, кто служил при Тушратте казначеем?

– Есть, – раздался из задних рядов голос Шаутаты.

– Скажи-ка, уважаемый: хорошо – ли ты знаешь атрибуты власти?

– Я двадцать лет прибывал на этой должности и знаю каждый камешек на диадеме, каждую царапинку на калмусе и на золотом шлеме.