Косы медузы

- Мадмуазель Лермонт?

- Она самая, - мрачно подтвердила я. - Утром я получила ваше письмо.

- Конечно, конечно, мадмуазель... - Турнье откинулся на спинку своего вертящегося кресла и свел кончики пальцев. Пижонский жест. - Видите ли...

Я тяжело вздохнула. У меня этот год определенно не задался. Мне сейчас только деликатных адвокатов не хватает для полного счастья.

- Видите ли, мадмуазель Лермонт...

Он, похоже, задался целью извести меня, произнося эту фамилию, о которой я давно уже позабыла. Или, надеялась, что позабыла.

- Да, мсье Турнье? - поторопила его я.

- Видите ли, мадмуазель Лермонт... - опять?! - Я являюсь душеприказчиком Жульена Ажера, который приходится вам двоюродным дедом.

- Вы написали это в письме, - кивнула я. Черт, курить хочется. Нет, Квинз, ты бросила, бросила. - Что от меня хочет уважаемый мсье Ажер?

Турнье опять замялся.

- Видите ли... а, собственно, ничего. Мсье Ажер умер полгода назад, и согласно его завещанию все его состояние делится между оставшимися в живых родственниками. Это ваша мать, ваш брат и вы.

Ага. Генри Адамс, американский миллионер...

- И какую же сумму мы получаем? - осторожно спросила я.

- Видите ли, мадмуазель Лермонт...

Еще одно это "видите ли" и я удушу его!

- Ваше наследство в основном не в деньгах... Согласно распоряжению мсье Ажера вашей матери достается семь акций нефтяной компании ...., а между вами и вашим братом поровну делится шале в Марне.

Я поморгала. Потом почесала бровь, хотя жест этот и был возмутительно вульгарным. Марна, значит, шале... А мы с Хью, значит, домовладельцы.

- Вот бумаги, вы можете с ними ознакомиться. С вашей матерью работает один из наших лучших специалистов, специально для этого выехал в Эдинбург. Можете не волноваться, она непременно получит свою долю наследства. Что же касается вашего брата...

Я изучила бумаги, хотя все равно ничего в них не смыслила. Выходило, вроде бы, что у нас с Томми теперь есть домик с, так сказать, приусадебным участком в Марне. Буквально рукой подать до Реймса. Красота! Чаепития, значит, на лужайке, вишневое варенье, дети змея запускают. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

- И что это за дом?

Турнье замялся.

- Честно говоря... ничего особенного. Каменная постройка времен Карла X, затем сильно перестроенная, практически до неузнаваемости. За ней не слишком следили, так что здание здорово обветшало. Есть также неплохой, но сильно заросший сад.

Мои мечты рассыпались, как карточный домик.

- Мы пока что не можем разыскать вашего брата, но, думаю, это не помешает вам вступить в права наследования.

- Полагаю, Томас мотается где-то по Европе, - предположила я. - Едва ли вы найдете его в ближайшее время.

Я прилагаю массу усилий, чтобы не быть обнаруженной, а уж Томми это дается без труда. Он счастливец.

- Хорошо, что я должна сделать?

- Поставить подпись здесь и здесь. Хотите ли вы, чтобы я уладил за вас налоговые расходы?

- Безусловно! - сказала я немного слишком поспешно. В жизни налогов не платила и не хочу начинать.

- Вы, наверное, желаете осмотреть шале? - предположил Турнье. - Я к сожалению не могу сейчас отвезти вас туда.

Еще бы, это точнехонько на другом конце страны.

- Ничего страшного. У меня в данный момент нет времени на то, чтобы изучать наследство...

- Подпишите вот здесь, - Турнье сунул мне в руку свой пижонский паркер.

Ненавижу ставить где-либо свою подпись, оставлять следы. Один мой жучок - психотерапевт, дорогущий до абсурда, много мне интересного рассказал про мою натуру и все мои закидоны. Наутро я его бросила.

- Возьмите визитку. В Реймсе у нас есть представительство, у них же хранятся ключи. Вы можете получить их и самостоятельно осмотреть шале. Я предупрежу мсье Гюбера.

- Б-благодарю... - я повертела в руках кусочек картона. - Если это все...

- О, не смею вас больше задерживать, мадмуазель. Убедительная просьба, сообщите вашему брату о завещании мьсе Ажера, и пусть он свяжется с нами.

Чудненько. Я сунула визитку в сумочку и встала. Турнье галантно проводил меня до дверей, чуть ли рукой не помахал на прощанье. Покинула я контору с неприятным чувством, что совершила какую-то ошибку. Может быть, это все от усталости. В конце концов, я ведь не спала этой ночью. Я благоразумно взяла такси (сюда дошла пешком бульварами и набережной) и вернулась в гостиницу. Сейчас я скину модные, но такие неудобные туфли, заброшу шляпку на шкаф, отключу телефон и завалюсь спать. И пускай весь мир, включая Дюлака и Джареда, идет к черту.

Расплатившись с таксистом, я разнообразия ради прошла через холл, взяла на стойке регистрации ключи и свернула в коридор, ведущий к моей комнате. У самых дверей меня остановила одна из горничных, Луиза.

- Мадмуазель, вас разыскивал мужчина. Я сказала, что вы вышли.

- Мужчина? - насторожилась я. - Как он выглядел?

- Ну... высокий, брюнет. Ой, у него глаза такие красивые! Зеленые!

Джаред, черт бы его побрал! Глаза у него на самом деле по цвету ближе к детской неожиданности с прозеленью, но поганец с юности носит цветные линзы. Что еще ему от меня понадобилось? Решил нанести визит лично, когда звонки, е-мейлы и фотографии не прокатили?

- Он ушел?

- Да, мадмуазель.

- Спасибо, Луиза.

Я тяжело вздохнула. Неужели же Джаред от меня теперь не отстанет? И что с ним делать? Позвать на встречу и пристукнуть кирпичом. Покачивая головой, я отперла дверь и первым делом скинула туфли. Одна угодила прямо на низкий столик, на котором стоял телефон, и сбила трубку. И черт с ней! Теперь даже отключать ничего не потребуется. Растирая шею я вышла в комнату.

Хорошо, что я не закричала. Хотя, что тут хорошего? Я, кажется, от шока потеряла голос. На ковре в моей гостиной лежал Джаред Уослоу, и от головы его растекалась лужа крови. Мамочки! Насчет кирпича, это я зря.

* * *

Стараясь не смотреть лишний раз на тело, я по стеночке прошла в спальню. Портье меня видел, горничная со мной разговаривала. Целая проклятая куча народа подтвердит, что я вошла в свой номер, в котором обнаружился труп. А еще куча народа расскажет, как плохо мы с этим трупом ладили при жизни. И в итоге... Святые небеса! Надеюсь, здесь удобные камеры предварительного заключения? Боже мой, а что сделает Поль, когда узнает, что я не та, за кого себя выдаю?!

Стоп, а ведь никто не знает, что я не та, за кого себя выдаю. Квинни, думай головой. Тебя видела Луиза, что с того. Ты вошла, переоделась и вышла. А про труп... не пойдет.

Я попыталась прикинуть, что хуже: сесть за убийство, или наступить на мозоль Дюлаку. По любому, выходило скверно. Поль не простит мне вранья, а местная полиция не простит мне мертвого бывшего мужа в номере.

Стоп! А почему мне? Квинни Оливи, а не мне. Кто такая, в сущности, Квинни Оливи? Фикция. А ради дела можно побыть немного Элеонорой Лермонт и... допустим, съездить и изучить наследство.

Я вытащила из-под кровати свой мини-сейф, ссыпала из него драгоценности и наличные на постель и подсчитала на глаз. Денег хватит на какое-то время. Как минимум на то, чтобы выбраться из страны. А там я продам бриллианты и сапфиры ювелиру.... Хотя, нет, сапфиры оставлю себе. Сумма в любом случае будет внушительная.

Я уже начала думать, как настоящая преступница! С ума сойти. Хотя, нет, в номере я не останусь, и в городе тоже. Будем считать, что у меня есть криминальные задатки.

Завернув свою пенсию в шелковую комбинацию, я запихнула ее на дно небольшой дорожной сумки. Сверху уложила кое-какую одежду, удобную и не слишком приметную. Деньги рассовала по карманам. Так, теперь главное незаметно выбраться из номера и рвануть к машине. Свой автомобиль я оставила неподалеку от пляжа. Машинка слишком простая и неприметная, чтобы демонстрировать ее жучкам. Зато, шустрая, бензина ест немного, и хлопот с ней никаких. И цвет приятный - темно-синий. Но прежде, чем забраться в нее, мне предстояло выйти из номера. А до того - пройти мимо трупа. Хуже того, мимо трупа Джареда. Он и живой-то был мне не слишком приятен.

Вцепившись в ручку сумки, я аккуратно выглянула из спальни. Тело все так же лежало на моем великолепном мягком ковре, истекая кровью. Справа призывно колыхалась штора. Всего-то и надо: прошмыгнуть мимо трупа, выйти на террасу и преодолеть не такое уж великое расстояние по песку. Правда, всем меня будет видно. Есть еще вариант, замотать голову шарфом и надеть большие солнечные очки. Чтобы всем было видно, как мадмуазель Оливи в камуфляже с загадочным видом перебегала пляж. Впрочем...

Я вернулась в спальню и поспешно переоделась. Полагаю, мадмуазель Оливи в купальнике, ярко-желтом парео, широкополой шляпе и солнечных очках и с пляжной сумкой никого не удивит. Правда, тащить упрятанный в сумку саквояжик было нелегко, он изрядно оттягивал плечо. А вести машину в пляжных же босоножках у меня бы вообще не вышло. Пришлось запихнуть туфли в сумку и молиться, чтобы не порвались веревочные ручки, или же не показался в неурочный час каблук. Вот так, мучимая тысячей подозрений, я отправилась совершать побег. Забегая вперед вынуждена признать, что мне следовало бы подумать на секунду головой и обратиться в полицию. Однако, как показывает практика, головой как раз я никогда не думаю. Очевидно, принципиально.

Я успешно преодолела пляж, мило кивая знакомым и улыбаясь им замороженной (скулы свело) улыбкой. Кинув сумку на заднее сиденье, я оставила там же шляпу и сандалии. Усевшись за руль, я тупо посмотрела на приборную доску. Ладно, поехали. Обо всем прочем по примеру Скарлетт подумаем когда-нибудь потом. Завтра, например. Повернув ключ зажигания, я вырулила со стоянки и направилась к выезду из города. Правда, пришлось все же заехать на стоянку и заправить машину. Пока приятный молодой человек возился с бензоколонкой, я набрала номер дедушкиного душеприказчика.

- Мсье Турнье? Я решила ознакомиться с наследством. Отзвоните в свой тамошний филиал. Благодарю.

Я убрала трубку в сумочку, поправила парео, улыбнулась юноше, пожирающему мои загорелые ноги, села за руль и отправилась в бега. И главное, оцените, сделала все это исключительно хладнокровно.

Погода располагала к прогулкам за город, а также скоропалительным побегам. Было солнечно и чрезвычайно тепло для этого времени года. Увы, когда я миновала без сожалений последнюю знакомую закусочную, поднялся ветер, и я начала зябнуть. Ничего удивительного, на мне был весьма и весьма открытый (иных не держим) купальник, да на бедра был повязан шелковый платок. Я свернула с шоссе на малоприметную дорогу, припарковалась под прикрытием деревьев и залезла в саквояж. Джинсы и тонкий, фисташкового цвета, джемпер я последний раз надевала... не помню когда. Задолго до встречи с Дюлаком. Это, так сказать, одежда для отпуска, когда ноги устают от каблуков, коленкам и груди надоедает, что на них пялятся, да и вообще, хочется сидеть в кресле и потягивать апельсиновый фреш, болтая в стакане соломинкой. Словом, в этой одежде мне показалось весьма комфортно. Сев обратно за руль, я повернула ключ зажигания и глянула на себя в зеркало заднего вида. Тушь потекла. А на упаковке обещали, что она водостойкая, и выдержит любые испытания. Так бы и писали: не подходит, если вы собираетесь удариться в бега. Я полезла в бардачок за салфетками для снятия макияжа, нервно при этом хихикая. В моем положении было что-то, отсылающее к Жапризо. Разве что, у меня не было ружья и трупа в багажнике.