Нелюбовный роман

– Дама? – недоумевающе переспросил Мальдра.

– Да, в том-то и дело! Она действительно очень знающая, с хорошим опытом, даже с рекомендациями, но, как понимаете, найти работу сложно. Кстати, она незамужняя. Это ведь даже хорошо, не будет отвлекаться. Знаете, я раньше считала, что горничных лучше выдавать замуж, будут ответственнее, спокойнее. А теперь убедилась – нет, ни в коем случае. Лучше, если женщина занята делом полностью, никакой возни с кучей детей и капризным мужем. Кстати, у этой специалистки не только рекомендации и опыт, но и наработанная команда.

– Команда чародеев?

– Опытных специалисток, многие из которых тоже владеют основами магии. Вы только посмотрите их резюме – у них, похоже, отличные навыки. А работать будут в три раза усерднее, чем любой маг-мужчина, и платить можно поменьше. Как думаете, заинтересует работодателей, с которыми вы знакомы?

– Пожалуй.

– Я буду вам очень благодарна, если вы поможете чем сможете. Девочки хорошие, так хочется помочь.

На этом моменте её собеседник наконец-то пришёл в себя. В его глазах зажёгся огонёк искреннего интереса, и Рудена успокоилась.

– Разумеется, ваша светлость! Всем чем смогу!

– Так я перешлю вам её данные? – Герцогиня управилась с коммуникатором и одарила Мальдру чарующей улыбкой. – Сообщите мне, пожалуйста, если вам удастся. Благодарю.

Она ушла, уверенная, что сперва магистр-три заинтересуется пересланным ему резюме, потом прочей информацией, а потом уже примется прикидывать, сколько всего он сможет выгадать на этом деле. И он мигом сообразит, что вариант получить в своё распоряжение столько опытных и при этом покладистых получародеек сулит ему огромные возможности. Тот, кто может своевременно снабдить крупные фирмы или государственные компании нужными специалистами высокого уровня, сразу обретает огромное влияние. За крупинки влияния этот человек привык сражаться не на жизнь, а на смерть, свой случай он не упустит. Главное теперь не выпустить его из своих рук. Он должен понимать, что зависит от азиттийской правительницы.

Рудена удовлетворённо улыбнулась и остановилась у зеркала – радужного, блёклого, слишком старого, чтоб отражать как следует, прошлась пальцами по волосам надо лбом. Теперь нужно было нейтрализовать его величество. Уже завтра ему доложат о том, как активно она общалась с секретарём, что она затевала какие-то игры там, сям, и отговориться уже не получится. Либо она сейчас займёт его каким-то очень важным делом, связанным с собой, либо же через неделю самое большее окажется в Камне, через стенку от свекрови. Не самое приятное соседство…

У кабинета его величества было пусто, поэтому герцогиня поднялась к личным покоям. Вот теперь без ошибки, государь явно был у себя – кроме охраны здесь находился и его личный слуга. Он взглянул на посетительницу хоть и с пониманием, но отстранённо, подождал мгновение – словно она должна была дать ему подсказку. В его глазах ни у одной из жён не было приоритета перед другими. Намёка не дождался, слегка кивнул и пошёл спрашивать. Он был человеком опытным, давно жил при дворе, отлично ладил со всеми женщинами императора и, конечно, с герцогиней тоже. Он готов был идти ей навстречу, но только не там, где это противоречило желаниям его господина. Само собой… Рудена терпеливо ждала, недвижная, словно тень изваяния.

И ответ пришёл довольно быстро.

– Скажи ей, чтоб убиралась! – прозвучало из открывшейся двери. – Живо!

Он делал так, если действительно хотел остаться один, и с теми жёнами или приближёнными, которые всё понимали правильно. Раньше Рудена никогда не спорила в такие моменты и сразу уходила. Она знала, что те, кто намёков (да какие намёки, всё сказано прямо!) не понимал, очень быстро пропадал со двора.

Но сейчас вопрос стоял ребром.

– Я знаю, как решить самую важную проблему династии! – выкрикнула она в дверь и усталое лицо слуги, который всем собой и лицом тоже показывал, что сожалеет, но таковы обстоятельства.

Молчание воцарилось на несколько мгновений. Слуга не спешил закрыть дверь, хотя в его подвижных глазах появилась тревога.

Потом скрипнуло кресло. Император подошёл к двери и прошёлся по Рудене холодным взглядом.

– Какую именно?

– Самую важную, – отважно сказала она, глядя ему прямо в глаза. Это легко, когда нечего терять.

Он помедлил и посторонился.

– Проходи….

Это была не самая просторная зала, какую можно себе вообразить, хоть и не тесная. Здесь была широкая тахта, застеленная багряным постельным бельём, но государь редко приглашал своих женщин сюда. Чаще отдыхал один. Здесь был стол и удобное кресло, много бумаг на столе, стеллаж с книгами и секретер, тоже забитый всякими документами. Порядок тут поддерживал личный слуга правителя, но в меру, потому что его величеству должно быть удобно. Многие бумаги он брал не глядя. Это было его личное пространство, его личный мир. Он редко кого-то сюда впускал.

Император показал на креслице у стола, между двумя огромными кадками с цветущими кустами.

– Садись сюда. Говори.

– Я знаю, что в стране сейчас идёт гражданская война и провоцируемые знатью беспорядки. Но всё это легко решится, если у тебя появится наследник.

Его величество сощурился.

– На что ты намекаешь? Прибегла к каким-то бабкиным средствам и теперь надеешься понести сына? Думаешь, я в это поверю?

– Я вообще не себя имею в виду.

– Что тогда?

– Есть одна мысль. Ребёнок – это самое меньшее десять месяцев, пока он будет зачат и родится. Я знаю, что нужно сделать, чтоб в рождение твоего сына поверили ещё до того, как младенец нужного пола появится на свет.

Вот теперь государь заинтересовался – это было видно. Взгляд его стал острым, как укол, всё внимание теперь принадлежало Рудене – именно то, что и было нужно. Она без особой спешки вынула и развернула вырезку из газеты.

– Вот. Вот то, что я хотела показать. У графа Эрмия год назад родился сын от его младшей жены – женщины очень примечательной. Это её четвёртый сын, а дочерей у неё никогда не было. Мальчика назвали Держен, предыдущие сыновья – Ованес, Радовит и Славента.

– Не от графа, – уточнил император.

– Именно так. Не от графа. Первый сын – вообще байстрюк.

– И? Ты же что-то хотела сказать, а не сплетней поделиться.

– Это не сплетня. Это факт. У женщины было три сына, и все вокруг поверили, что у неё могут рождаться только сыновья. Именно потому граф Эрмий взял её к себе и в результате получил наследника.

– Ты намекаешь, что если я…

– Если ты возьмёшь её к себе, и она забеременеет, все, абсолютно все поверят, что она носит мальчика. – Рудена помедлила. – У тебя будет самое меньшее год. Это целая вечность.

Император в задумчивости протянул руку за газетной вырезкой и повертел её перед глазами. Фотография там была довольно невнятная, размытая.

– Сколько лет этой женщине?

– Меньше сорока. Что-то около тридцати пяти. Но не больше сорока, точно.

– Она, возможно, и забеременеть-то уже не сможет.

– Она ведь не так стара. Стоит попробовать.

– Попробовать? – Государь повысил голос. – Она жена графа!

– Сомневаюсь, что его светлости нужно от неё хоть что-то ещё, кроме наследника. Наследник есть. Хочешь, я уговорю его отказаться от младшей жены в твою пользу? Заодно перетяну его на твою сторону, и уверена, это обойдётся дешевле некуда. У Эрмия были серьёзные беспорядки во владениях, ему наверняка и сейчас нужна помощь, и за эту помощь он дочь свою заложит, не то что простолюдинку-жену.

Император слегка прищурился.

– Ты уже заключила с ним какой-то договор?

– Нет, конечно. Я даже не обращалась к нему.

– Тогда откуда такая уверенность?

– О!.. Сведений много. Даже из этой заметки можно понять. Младшая жена графа рожала его долгожданного наследника в деревенской телеге на пути в загородную резиденцию, потому что была вынуждена, переодевшись, бежать из столицы от бунта вообще без свиты и удобств, пешком. Граф не смог обеспечить ей даже минимальную безопасность. Он спасался один, бросил семью, его мать погибла. И сейчас с обстановкой в графстве пока всё непонятно. Разве это не говорит о сложном положении?

– Нет, не говорит. – Он взял вырезку и пробежал текст глазами чуть внимательнее. – Ну, допустим… Мальчик жив?

– Конечно.

– И отец его признал.

– Как он мог его не признать? Ребёнок родился под присмотром, от законной супруги. Все положенные церемонии представления в графстве уже проведены. Граф готовит представление своего наследника ко двору.

– И на каком, по твоему мнению, основании он может отказаться от его матери?

– Причин может быть множество. Например, чтоб спасти династию.

– Звучит безумно.

– Почему?

– О, господи! Я понять не могу – зачем всё-таки тебе это нужно?

Она криво улыбалась – удержаться было невозможно.

– Как же ты допёк меня этим вопросом! Скажи на милость, какого ответа ты добиваешься? Я уже тысячи раз тебе отвечала.

– Твой ответ всегда звучит слишком сладко.

– И что я должна сделать, если он правдив? Ну прости, что меня так волнует судьба династии и моё собственное положение, завязанное на тебе! Ну прости! Я ничего другого придумать не могу!

Он вдруг потянулся к ней, приобнял, провёл ладонью по волосам, стягивая вколотые в причёску цветы.

– Ну успокойся, успокойся уже. И присядь наконец. Нет, не в кресло – сюда. Объясни – как ты думаешь договариваться с графом?

Рудена, остывая, опустилась на край постели. Машинально поправила одеяло.

– Я бы для начала побеседовала с ним. Предложила выбрать твою сторону. Он до сих пор не примкнул ни к одному из твоих противников, а значит, скорее всего, выбирает твою сторону, но не решается открыто заявить об этом, потому что окружён оппозицией. Мне думается, ему можно предложить помощь в подавлении бунтов, позвать ко двору, может быть, даже попросить о помощи.

– Я не планировал просить его о помощи, учитывая, что он и себе-то помочь не может.

– Да, понимаю. Если хочешь, я сама с ним свяжусь. Любые любезности с моей стороны будут выглядеть не более, чем вежливость. Обещания одной из своих жён ты в любом случае не обязан принимать в расчёт. А если тебе не нравится идея вести дела через женщину, то можно отправить к графу твоего младшего секретаря. Мне кажется, он отлично сможет донести до него любую нужную мысль.

– У тебя есть резервы, чтоб поддержать графа?

– Ум-м… Что-нибудь найду. – Рудена сделала вид, что озадачилась. – Я на днях общалась со своим воен-премьером, он заверил, что наличные силы в боевой готовности, техника на… на позициях. Полагаю, это значит, что… – И она вопросительно взглянула на мужа.

– Да. Это значит, что армия в порядке, – усмехнулся он. – Ладно. Но вот ещё что. Если у этой волшебной женщины, которая рождает только сыновей, родится от меня девочка, не разрушит ли это мою репутацию окончательно? Мол, даже такой даме я не смог сотворить сына.

– Не думаю. Она же всё-таки простолюдинка. Её скорее начнут винить, чем тебя. Её «волшебность» значит всё-таки меньше, чем власть государя, так я считаю. В любом случае это означает фору в целый год. Это много.