Энергеты всех стран соединяйтесь!

Стройку действительно решили продолжить. За корпусом обнаружился свежий котлован с забитыми сваями. И начинался он прямо возле старого здания. Видимо, решили поднять вторую очередь до существующих строений и дальше гнать все вместе. Но меня интересовали только торчащие из свай прутья той самой арматуры, подготовленные к заливке. Теперь самое важное было попасть в них, а точнее, на них живым снарядом. Но я готов был рискнуть и затаился, задержав дыхание ожидая погоню.

Собаки влетели в комнату, не глядя по сторонам. И тут же я шагнул вперед, впечатывая ладони в первую. Псина только и успела взвизгнуть, как ее смело и швырнуло далеко вперед, прямиком на торчащие штыри. Тело животного описало красивую параболу и почти пролетело мимо, но в последний момент собака зацепилась лапой, перевернулась и с размаху насадилась на прутья.

Завизжала она даже сильнее, чем ее товарка несколько секунд назад. Но мне было не до сострадания или, наоборот, злорадства. Я судорожно боролся за свою жизнь с последней тварью, вцепившейся мне в предплечье левой руки и грозящей просто оторвать его на хрен. Мешало это сделать только мое сопротивление и нож, который я раз за разом втыкал в шею твари. Когда и как я его достал, сам не помню, главное, что, как только псина вцепилась мне в руку, он уже оказался у меня в кулаке. Только вот мои удары почти не помогали.

Егерь изрядно накачал своих страшилищ и уж тем более позаботился о защите самой уязвимой части их тел. Шеи собак бугрились мускулами, в которых вязло лезвие, не достигая уязвимых мест. В глазах белело от боли, я сам выл не хуже тех псин, но продолжал долбить, потому что иначе меня ждала смерть. Но в какой-то момент тварь слишком сильно дернула меня в сторону и свалила на землю.

От боли я на мгновенье потерял сознание и очнулся, когда жуткие клыки уже практически вцепились мне в горло. Спасло лишь то, что я не выпустил нож, глубоко вбитый в шею псине. Но даже так жить мне оставалось считаные мгновения, и я сам не понял, как у меня получилось прыгнуть из положения лежа. Вот я валяюсь на спине, а в следующую секунду мы вместе с собакой взмываем вверх, врезаясь в плиту перекрытия. Это меня и спасло.

От удара нож таки проткнул мышцы и рассек яремную вену, вызвав буквально фонтан крови. А может, какую-то другую, в анатомии измененных животных я не силен. Главное, что псина захрипела и принялась мотать головой, пытаясь избавиться от стальной занозы. И при этом отпустила мою руку. Я же, хоть практически терял сознание от боли, сумел сориентироваться и, подогнув ноги, воспользоваться все той же техникой «Лягушачьего прыга».

Собаку с меня буквально снесло. Ее тело, вращаясь, пролетело мимо товарки, бьющейся на прутах арматуры, и рухнуло рядом. Но даже то, что она упала на землю, а не на железо или бетон, сильно твари не помогло. Из раны на шее ручьем хлестала кровь, заливая все вокруг, лапы подгибались, но псина все равно попыталась ползти в мою сторону, стараясь выполнить приказ хозяина.

Впрочем, я на это уже внимания не обращал. Кое-как поднявшись и с трудом переставляя ноги, я по стенкам побрел сначала на первый этаж, затем на улицу. Пусть больше всего мне хотелось просто лечь и умереть, но я должен был спасти маму. Она не заслужила всего этого, и я собирался буквально разорвать Каленого, неважно, Егерь он или просто бандит. Но едва я ступил на улицу, как в грудь ударило что-то нестерпимо горячее, отшвырнув меня на стену, по которой я и сполз.

– Сука, мои собаки!!! – Каленый был близок к истерике. – Да ты знаешь, как тяжело их было вырастить?!!

– З-знаю… – Говорить было невмоготу, на губах булькала кровь, но я все равно ухмыльнулся прямо в лицо уроду. – Тебе… хана… падаль. Контора тебя… возьмет за жопу.

– Твоя контора – фраера дешевые! – Каленый с размаху врезал мне по лицу и, схватив за воротник, поднял вверх. – Барон их вертел на… кхххх…

Я его понимал. Тяжело говорить, когда в шее торчит нож. Ведь я его так и не выпустил из рук, даже когда скинул с себя собаку. Может, это, кстати, меня и спасло, от рыка лезвие расширило рану, оставив чудище истекать кровью. К сожалению, так же удачно попасть в артерию Каленому у меня не получилось. И нож, хоть и пробил гортань, смертельной раны не нанес. А вот наган в руке ублюдка мог это сделать запросто.

Я дернулся от попадания первой пули, вошедшей в плечо. Вторая лишь обожгла мне ухо, но я четко видел, что следующая станет последней. Дуло револьвера смотрело мне прямо между глаз. То еще зрелище, надо сказать, завораживающее. Но жмуриться или отворачиваться я не стал. Мне ли бояться смерти, мы с ней, можно сказать, лучшие друзья. Ну, как минимум знакомы. Так что я лишь ухмыльнулся, когда грохнул выстрел… и с удивлением увидел, как Каленый заваливается вбок, так и не нажав на спусковой крючок. А от ворот ко мне бегут двое в штатском, сжимая в руках черные пистолеты. И понимая, что кавалерия из-за холмов все-таки прибыла, я с чувством выполненного долга потерял сознание.