Хранители Вечности

* * *

…И тут же провалилась в темноту. Едва различимый свет, шёпот голосов, сырость и стойкий запах плесени, исходящий отовсюду. Я не сразу поняла, что случилось – так обычно и бывало – но как только передо мной зажгли небольшой фонарик, всё встало на свои места.

Вот она – та самая девушка. Лучшая подруга моей бабушки Дейзи – Грейси Эванс. Пока ещё молодая, одинокая и никому не известная. Зачем искать её в ветхих чёрно-белых фотоальбомах, когда неведомые силы сталкивают нас друг с другом почти каждую ночь?

Грейси достала из кармана миниатюрный фонарик и осветила свою темницу (благо батарейки не подвели). За последнюю неделю она почти не покидала это неприятное место – несколько раз их по очереди выводили наверх, чтобы провести уборку, но из церкви так не выпустили. Вчера вечером загнулась последняя керосиновая лампа, и фонарик, который девушка подобрала на корабле в последний день своего уже забытого плавания, стал для беженцев единственным источником света.

Кроме неё здесь находилось сорок два человека – даже большой церковный погреб для такого скопления людей был очень тесен – и около сотни солдат в городке, судя по подслушанным разговорам. Сначала девушка думала, что остальные, как и она, плыли на корабле со своими семьями, после чего их похожим образом отбуксировали в место нынешнего заключения. Но всё обстояло куда иначе…

Большей частью это были старики. Около пятнадцати пожилых мужчин и женщин, о которых даже не позаботились должным образом. Впрочем, самым странным казалось другое: им было всё равно. Ослабленные, почти никогда не вступавшие в разговоры, они как будто пребывали в забытье, отвлекаясь лишь на еду и долговременный сон – часов по двенадцать-пятнадцать. Грейси не знала, откуда они взялись, и остальные заключённые так же не могли дать более-менее вразумительного ответа.

А вот я знала… То, что довелось увидеть в далёком 8107-ом году Грейси Эванс, мне пришлось лицезреть в наше время. Оставив девушку наедине, я прошлась в темноте, стараясь рассмотреть всех, кто здесь находился. Глаза уже привыкли к нехватке освещения (за небольшим оконцем у самого потолка горел уличный фонарь, и тьма перестала казаться непроглядной), так что первым делом я убедилась в том, что мысли моей спутницы не врут. Стариков и правда оказалось много. Почти все спали; лишь некоторые сидели, прислонившись к холодным сырым стенам, и бормотали что-то себе под нос, не отвлекаясь больше ни на что.

Как же такое может быть?.. Значит, этот Похититель Времени действовал и в годы Полярной войны?..

Да, наверное, я должна была об этом догадаться. Тот старик, рядом с Кайлом Хиггсом… Думаю, вся вина целиком лежит на нём. Если он и есть причина всех бедствий, то мне теперь всё стало ясно. Сны о прошлом – не просто экскурс в историю. Это шанс показать те же события, что повторяются и в наши дни! Точно! Если тогда удалось справиться с Похитителем, может, именно в сновидениях я сумею узнать, каким образом это произошло…

Только почему я? Ведь из всех, к кому можно было обратиться, моя кандидатура вряд ли была лучшей…

Я не успела додумать – свет наверху зажегся, и в погреб спустились охранники.

– Пусть Грейси Эванс подойдёт к двери!

Моя спутница мигом вскочила и, припрятав фонарик, проследовала к выходу. Она не знала, чего ей ждать, но старалась не думать о худшем.

– Я здесь, – холодно сказала она, и засов на двери отъехал в сторону.

Трое солдат, с керосиновыми лампами в руках, осветили помещение настолько, насколько позволяло тусклое пламя. Девушке пришлось долго привыкать к свету, но когда ей всё же удалось увидеть стоявших перед ней людей, она оцепенела. Один из них не был солдатом. Перед ней стоял высокий и такой знакомый офицер – полковник Кайл Хиггс.

«Кайл», – хотела сказать она, но не смогла проронить ни слова.

– Оставьте нас на пять минут, – приказал он солдатам, и те, заперев дверь, покинули тёмный коридор подземелья. Оставив в нём лишь офицера и его бывшую невесту.

И меня…

– Как ты меня нашёл?.. – Грейси всё ещё не верилось в то, что он стоит перед ней.

В темноте девушке казалось, что Кайл – всего лишь видение. Словно призрак из далёкого прошлого, навязчиво не желающий её покидать.

– Ты сама просила мне сообщить… – тихо произнёс он, освещая слабым светом лампы себя и пленницу. – Как ты умудрилась вляпаться во всё это?

– Я… я не могла больше там оставаться.

– И поэтому решила бежать… – безразлично констатировал он. – И к кому? К северянам? Тоже мне, спасение. Ты в курсе, что наша армия планирует уже в январе захватить Оргениум и в марте двинуться к Агелидингу?

Грейси пропустила это мимо ушей – ей уже было всё равно.

– Ты поступила очень неразумно. Корабль вполне могли потопить.

– Ты говоришь так, будто тебя это волнует… После того нашего разговора мне стало казаться, что тебе всё равно – жива я или нет…

– Не смей драматизировать, – грубо произнёс он. – Я покинул фронт и два дня мотался в этой глуши не для того, чтобы выслушивать оскорбления.

– Я тебя не оскорбляла! И два дня… Я прожила неделю в этом подвале! Ещё больше на грязной посудине посреди океана. Ко мне в дом вламывались воры и насильники… Кайл! Как ты можешь говорить, что готов на что-то ради меня, если взял и бросил на произвол судьбы?!

Парень, а скорее, уже состоявшийся мужчина, сдержал свой гнев. Хотя, судя по всему, очень хотел наорать на неё. В этот самый момент я увидела в его глазах то, чего не желала видеть Грейси. Ей казалось, что Кайл изменился – очерствел, забыв о ней и обо всём, в чём так долго клялся. Я же почувствовала другое – борьбу. Внутри он всё ещё сражался, боролся с самим собой. На короткий миг его взгляд изменился – и парень хотел сказать ей что-то. Нечто важное. Но тут же гнев взял верх, и холод в голосе так и не успел растаять…

– Я бросил тебя?.. Что ж, ладно. Если ты так считаешь, я не стану тебя «разочаровывать». Можешь и дальше тут оставаться…

Он не развернулся и не покинул её в первую же секунду. Посмотрел на бедную девушку, стоявшую перед ним в старой грязной одежде, словно ожидая от неё чего-то. Но Грейси так и не произнесла ни слова.

Кайл ушёл. Поднялся по лестнице, приказав солдатам вернуть девушку в «камеру», после чего сказал что-то ещё (как мне показалось, насчёт улучшения условий содержания) и покинул церковь. Лицемер? Сволочь? Или может, человек, запутавшийся в себе? Я не знала, кто он… Не могла понять – это была жизнь бедной Грейси Эванс, а не его. И она…

Она потеряла надежду на спасение. Как только охранники вернули её в погреб, девушка упала на пол и разрыдалась. Кайл был её последним шансом выбраться, и вместо того, чтобы ухватиться, она отправила его ко всем чертям.

«Но разве для этого нужно было унижаться? Нет, ни в коей мере – лучше уж провести в этой тёмной дыре всю оставшуюся жизнь».

Я не могла утешить Грейси, никто из пленников тоже не подошёл, и она так и осталась одна. Рыдая в темноте, приняв свою участь и полностью отчаявшись. И внезапно – кажется, я услышала это первой – тишину и перешёптывания остальных узников нарушил чей-то громкий возглас. Никто не мог понять, откуда он шёл, как и разглядеть источник в темноте – фонарик был лишь у моей спутницы. Однако потребовалось ещё три таких странных крика, чтобы она наконец отвлеклась от своих слёз. Девушка не могла понять, что это за звук: взяла фонарик, осветила им подвал, но так и не нашла ничего странного. И только на пятом кличе она догадалась поднять взгляд и посмотреть в сторону окна.

То, что она в нём увидела, удивило в первую очередь меня. Сова. Светло-бурая, с крупными крыльями и яркими жёлтыми глазами, в свете фонаря казавшимися огромными ночными звёздами. Точь-в-точь как моя Снежинка…

Девушка удивилась (не так, конечно, как ваша покорная слуга) и встала прямо под окном, чтобы получше её рассмотреть. Казалось, Грейси в эту минуту была готова даже заняться изучением старых грибов, лишь бы забыться и не думать о своей участи. Сова посмотрела на девушку светом своих янтарных глаз, словно гипнотизируя её или пытаясь поговорить. Конечно, говорить она не стала – я думала, что птица спрыгнет прямо к ней в руки или пролетит под потолком. Но и этого не случилось: ночная гостья ещё раз издала пронзительный клич, перепугавший всех остальных пленников, расцарапала деревянную раму миниатюрного окна и улетела восвояси. Как раз в этот момент в руки Грейси упал какой-то маленький предмет.

При первом же рассмотрении она поняла, что это был ключ. Золотистый, на длинном шнуре, на вершине которого виднелась выгравированная эмблема в виде совы.

В том, что он как две капли воды похож на мой с чердака, я даже не стала сомневаться. На секунду мне захотелось проснуться, чтобы это проверить – а заодно и обратиться за помощью к старинной книжке, или расспросить бабушку насчёт моей детской находки – но я знала, что не смогу этого сделать по собственной воле. Оставалось лишь гадать, для чего он и как Грейси с ним поступит.

Что если кто-то решил ей помочь? Это было первой мыслью после того, как девушка так или иначе взяла себя в руки и всё обдумала. Ладно, пускай так. Тогда зачем бросать ей ключ? Если только…

Стараясь ни с кем не столкнуться в темноте, мы с моей спутницей в предвкушении подошли к железной двери. В сердце Грейси внезапно зародилась слабая, едва ощутимая надежда – а вдруг он и правда подойдёт к треклятому замку? Она прислушалась к голосам снаружи, поняла, что там пусто, и вставила ключ в замочную скважину. Никакого эффекта – он даже не влез в неё до конца… Неужели это простое совпадение???

Грейси изо всех сил пнула железные петли, в отчаянье ударила кулаком по кирпичной стене, чуть не изодрав в кровь все пальцы, и уже было собралась бросить находку куда подальше, но внезапно – словно по воле судьбы – вспомнила о том, что в подвале находилась ещё и запасная дверь.

Да. Она заметила её в первый же день, однако не придала значения – на ней висел толстенный замок, старый и проржавевший, и никто из солдат даже не думал его открывать. Вдруг ключ подойдёт к нему?

Терять ей было нечего – протиснувшись между завёрнутым в плащ пожилым мужчиной и женщиной, крепко державшей во сне пятилетнего сына (да, тут содержали детей – ещё одна причина ненавидеть солдат-южан), Грейси отыскала в темноте старую чугунную дверь, нащупав замок, вставила в него золотистый ключ и… Он подошёл.

Я бы ни за что не назвала радостью чувство, охватившее её в эту секунду. Разве можно ощущения, когда реальность будто разрывается на тысячи мельчайших осколков, и сквозь них пробивается долгожданный свет другого, уже позабытого мира, назвать обыкновенной «радостью»? Нет, разумеется нет. Дыхание девушки остановилось – в полнейшей тишине она сняла замок с двери, отодвинув её в сторону с громким, но так приятно ласкающим слух скрипом. За ней, при должной «работе» с фонариком, стало видно лестницу – каменные ступеньки уходили наверх, и даже я смогла почувствовать дуновение лёгкого сквозняка.

И тут случилось то, чего я так долго ждала – в ней проснулась Грейси. Настоящая, готовая отстаивать свою жизнь и право на свободу до последнего вздоха. Взяв в кулак волю, силы и всё, что вообще можно представить в таких случаях, она развернулась и как можно быстрее вернулась к пленникам.