Как прорастают зерна

ГЛАВА 1. Многословие и излишние подробности, делающие неясной причину контакта (R46.7)

Электронный браслет-часы завибрировал, и Оля вздрогнула. Перевела взгляд с одного экрана, большого, девятнадцатидюймового внешнего экрана ноутбука – на маленький экран часов. На нем призывно махал руками зеленый человечек.

Все, доработалась до зеленых человечков. Оля сняла очки и устало потерла глаза. Умные часы правы – надо сделать перерыв в работе. И в этот момент раздался звонок в дверь.

Ну все, точно надо вставать из-за стола и делать перерыв.

За дверью обнаружилась соседка Тася. Оля несколько секунд пристально смотрела на нее. Тася молчала. Оля шире распахнула дверь.

– Заходи.

– Да я сахара попросить только…

– Заходи!

***

– Ты чем-то мазала?

– Да так заживет…

– Сиди и не верти головой! – Оля открыла шкафчик и достала с полочки аптечку. – Сейчас намажу, у меня хорошая мазь oт ссадин, ты же знаешь, я вечно падаю и обо все ударяюсь.

– Потому что ты мыслями все время где-то… в буковках.

– Не верти головой, говорю! – Оля аккуратно наносила желтую мазь на свежий синяк на Тасиной скуле. Потом крепко закрутила тюбик, вытерла пальцы салфеткой. Села напротив Таси, подперла щеку рукой и вздохнула.

– Тась, сколько ты будешь это терпеть?

– Липа, не начинай, пожалуйста.

– Я не начинаю! Я продолжаю! – Оля резко встала и принялась ходить по небольшой кухне. Щелкнула кнопкой чайника. – Тася, на дворе двадцать первый век. Двадцать! Первый! А ты ходишь с синяками oт мужа.

– Да он просто выпил вчера и….

– Он каждые выходные «выпил»! И все время находится какая-то причина, да? То ты тапки не там поставила, и он запнулся. То его любимую банку из-под пива коллекционную выкинула. То… дай подумать… что на этот раз?

– Клубники купила… – тихо отозвалась Тася.

– У него клубникобоязнь?!

– Она дорогая, – ещё тише отозвалась Тася.

– Так я и думала! Опять деньгами попрекал! – Оля со стуком поставила на стол две чашки, насыпала растворимый кофе, залила кипятком. – Когда ты уже работать пойдешь, а?!

– Я же ничего не умею, Липа, - Тася ссутулилась и зажала ладони между коленей. – Техникум я бросила, когда замуж вышла. Гена мне говорил – не надо тебе учиться, я прокормлю.

– И как? – Оля подбоченилась. Всю эту историю она прекрасно знала. И разговор с Тасей уже не первый. И ничего не меняется. – Кормит? Видно, чем тебя кормит, - Оля ткнула пальцем в направлении Тасиного синяка. - Тумаками и шишками. Еще и попрекает постоянно, что ты много денег тратишь, за каждый рубль отчета требует! Тася, как можно так жить, скажи мне?!

– Ну а что я могу сделать?!

– Пойти работать, подать на развод и забрать половину квартиры.

Тася ещё больше ссутулилась. Этот совет от Оли она слышала уже не в первый раз.

– Да куда я работать пойду, я ж ничего не умею, – снова повторила она слова, которые уже не раз говорила.

– В магазине на кассе сидеть – никакого образования не надо!

– Гена против того, чтобы я работала.

Оля вздохнула. Открыла холодильник, чтобы достать молоко. Это разговор слепого с глухим.

Пока она доливала молоко в кофе, Тася решила сменить тему и стала рассказывать про новый рецепт пирога из песочного теста, со сливами.

– Гена сливы любит.

«По Гене скалка плачет», – мрачно думала про себя Оля, закрывая дверь за Тасей. На прощание соседка пообещала угостить Олю пирогом.

Тася великолепно готовила. В квартире царил идеальный порядок. А этот мудак Гена… В жопу ему этих слив натолкать! В самом хмуром расположении духа Оля вернулась на кухню. Разговор про пирог со сливами вызвал аппетит.

Ревизия холодильника показала, что удовлетворять его особо нечем. Можно сварить макарон или гречки, но из мясного – ничего. И у Касси корм заканчивается. Рука сама собой потянулась к телефону. Оля несколько секунд смотрела на приложение по доставке продуктов, а потом решительно погасила экран. Зеленый человечек велел ей двигаться. А то от макарон и сидячего образа жизни известно что растет. И Оля пoшла в спальню – одеваться. Поход до магазина и обратно должен удовлетворить зеленого человечка и поправить унылую цифру шагомера.

***

Лучше бы она заказала доставку продуктов на дом! Потому что прямо у подъезда Оля столкнулась с Геной. В руках у Оли был пакет с покупками, а в руках у Геннадия – бутылка пива. По случаю пятницы.

– Привет, соседка, - лениво произнес он.

Оля не раз и не два высказывала Геннадию все, что она думает о нем. В таких выражениях, которые совсем не пристали выпускнице филологического факультета. Только все эти высказывания носили характер внутреннего монолога. В этот раз Оля ограничилась многозначительным взглядом на домофон. Ждать от Гены, что он поможет ей донести пакет, бессмысленно. Но домофон-то он открыть в соcтоянии, ведь самой Оле неудобно – пакет с покупками не столько тяжелый, сколько объемный.

Гена ее взгляд понял правильно. Не торопясь, открыл подъездную дверь и шагнул первым. Оле пришлось придерживать дверь плечом. И уже только когда тронулся лифт, Геннадий, отхлебнув пива, все так же лениво спросил:

– Чего, тяжелый пакет? Могу помочь.

– Спасибо. Пиво лучше свое крепче держи.

А то я всажу его тебе в зубы.

Ее Кассиопейшество даже вышла Олю встретить. Кошка каким-то неведомым чутьем знала, когда приносят чтo-то лично ей. Села посередине прихожей, уставилась на Олю желто-зелеными глазами и требовательно мяукнула.

– Конечно, – пробормотала Оля, стаскивая кроссовки. - Специально для тебя в магазин ходила. Между прочим, последний пакет корма тебе взяла. Обещали скоро ещё завезти.

Трёхцветная кошка Касси, она же Кассандра, она же Кассиопея, медленно моргнула. Она и не сомневалась.

***

Тася пришла вечером. С пирогом.

– Он уснул.

Оля внимательно оглядела соседку. Новых синяков не обнаружилось. Значит, Геннадий, чтоб ему пусто было, напился и отрубился.

– Надеюсь, вечным сном.

– Липа!

– Давай чай пить и пирог пробовать.

На чай и пирог со сливами – вкуснейший! – к ним пожалoвала Касcи, поддержать женскую компанию. А Тася решила вдруг, в свою очередь, поучить Олю жизни.

– Вот ты говоришь – развестись. А хорошо ли жить одной, Липа?

– Удивительно, - пробормотала Оля. Направление разговора ей не нравилось. – Очень немногие люди называют меня Липой. Ты да папа мой. Да еще... Неважно.

– Мне нравится – Липа, – рассмеялась Тася. – Лучше, чем Оля. Оль-то много, а Липа – ты одна такая, других не знаю. Но ты скажи все-таки – из-за чего вы развелись? Хороший же у тебя был мужик. Важный такой. Зарабатывал нормально. Не бил.

- Еще не хватало, чтобы бил! – фыркнула Оля. - Получил бы скалкой промеж глаза!

Тася ахнула. Оля вонзила ложку в мякоть сливового пирога. Касси мяукнула и запрыгнула хозяйке на колени.

– Вот она, – Оля ткнула ложкой в направлении кошки. - Причина нашего развода.

– Как?! – опешила Тася.

– Я ее котенком подобрала у подъезда, мокрую и голодную, домой принесла, а Борис сказал, что кошку в доме не потерпит – дескать, от нее шерсть. Можно подумать – шерсть! Да от него самого шерсти в десять раз больше было!

– Ой, такой роскошный мужчина был, - невпопад вздохнула Тася. - Люблю волосатых. Но я не в том смысле, ты не подумай! – спохватилась она. - И Гене не говори, пожалуйста!

Оля лишь хмыкнула. Представить, что она говорит с соседом о степени волосатости мужских особей или о своем бывшем муже, было представить невозможно.

– Но, Липочка, неужели из-за кошки… – Тася укоризненно и недоуменно уставилась на Касси, – неужели из-за кошки ты…

– Да нет, конечно, - невесело усмехнулась Оля. - Это была последняя капля. И предлог. Знаешь, как убийство эрцгерцога Фердинанда стало поводом для первой мировой войны

– Чего? - страдальчески наморщила лоб Тася.

– Забей, - вздохнула Оля. – Он приходил с работы домой, а от него чужими бабами пахло.

– Как это?! – ахнула Тася.

– А ты не знаешь, как это – когда от твоего мужика чужими бабами пахнет?

– Нет. Гена верный, – с неуместной гордостью ответила Тася.

Ну, оно и понятно – кому Геннадий на хрен нужен. На такое сокровище никто в здравом уме и не позарится.

– Ну хоть в чем-то он порядочной, – дипломатично отозвалась Оля. - А от Бориса пахло. Чужими женскими духами. Помада на воротничке. Расцарапанная – не мной – спина. Ночные сообщения в телефоне. Все по классике, Тась.

Тася помолчала, мешая ложкой в кружке.

– Ребенка вам надо было.

– Еще чего не хватало! – фыркнула Оля. – Слава богу, что не родили ребенка.

– А ты теперь одна.

– А теперь я одна, – подтвердила Оля. - И прекрасно себя чувствую! – она встала, чтобы долить воды в чайник и вскипятить его. - Сама себя обеспечиваю, никому ни в чем не отчитываюсь. И никто, никто, слышишь, не треплет мне нервы!

– Неужели ни капельки не грустно? Ты не боишься одиночества?

– Нет.

***

Тася ушла. Оля решила перед сном немного поработать. Но вместо этого…

Она делала это редко. И потом старалась забыть. Это же редко. Это не считается. Один раз, как говорится, не этот-самый.

Мониторить социальные сети бывших – это же дно. Днище просто.

Но иногда Оля его касалась. Самыми кончиками пальцев.

Нельзя сказать, что у Бориса наблюдается большая активность в соцсетях. При его работе и любвеобильности на социальные сети, видимо, не остается ни времени, ни сил. Но раз в несколько месяцев новые фото появляются. Последняя – с рыбалки. С огромной рыбиной, которую он держит двумя руками. Интересно, кто это его снимал? Вряд ли одна из его баб – Оля не могла представить, чтобы он взял на рыбалку женщину. Это же чисто мужицкое занятие. Наверное, снимок сделал Самвел. Они ведь с Борисом – два попугайчика-неразлучника.

Под фото много комментариев. Ответил Борис лишь на один. Под вопросом: «Что приготовил из добычи?» стоял ответ: «Отпустил. Такая великолепная зверюга должна приносить потомство».

В этом ответе весь Борис. Он и себя, наверное, считает великолепной зверюгой, которая должна осеменить как можно больше самoк. Ну, точнее, попытаться oсеменить. Как обращаться с презервативом, Борис знает прекрасно.

Оля листает ленту назад.

Вот фото год назад – Борис на велосипеде. Комментариев и лайков – много. Ну ещё бы.

Обаяние у Бориса было всегда. И бабы липли к нему всегда. Даже когда он был круглый, слегка полноватый и с копной буйных кудрей. Теперь от былой пухлости и округлости щек не осталось и следа. Подтянут, накачан, коротко острижен, на лице модная небритость – явно из барбершопа.

Развод, Боренька, пошел тебе на пользу.

И мне тоже.

И Оля решительно закрыла вкладки социальных сетей. Но работать в тот вечер так и не смогла.