Канцтовары Цубаки

* * *

Пам-м! — откладываю в сторону ручку.

Шух-х! — откатывается волною отлив.

Из моего тела будто выжали все силы до капли.

Оставив письмо распластанным на столе, я двинулась к дивану походкой лунатика. Сон сразил меня моментально.

Во сне я стояла на мосту.

Наставница рядом. Даже не видя ее лица, можно чуять ее присутствие.

На мосту собираются и другие люди, которых я знаю.

Двое идут, взявшись за руки. Да это же Кюпи-тян! А с нею и Морикагэ-сан…

И госпожа Барбара, и даже тетушка Сусико…

Панти с Бароном приближаются в одинаково полосатых парных майках.

А кто это там, за моей спиной?

Май-тян — всей семьей.

Мадам Кефир со своей внучкой, пигалицей-кокэси.

И вдруг та, кого я знать не могу, но чувствую, будто знаю очень близко. Она стоит чуть поодаль. Мама? Та самая мама, что меня родила!

Сам же мост я узнала постепенно. Один из камакурских мостов через речку Никайдо́. Грачи над рекой щебетали весьма жизнерадостно.

Кто-то вдруг вскрикнул и указал на воду.

Все повернули головы.

И в эту секунду он вспыхнул опять — крошечный свет в полуночной мгле…

Светлячки! Которых на этой речке великое множество!

Каждую новую весну они рождаются из этой реки и плавно танцуют над водой.

И это видит много людей на маленьком мосту.

«О-о!» — снова вскрикивает кто-то.

А жизнерадостные светлячки все вытанцовывают свои дивные танцы над темной речной водой.

Их призрачное сияние наблюдают десятки, сотни пар глаз. Казалось бы, что за нелепая блажь, но их лица так счастливы!

Открыв глаза, я долго соображала, сон это был или нет.

С одной стороны, мне казалось, я каким-то образом и правда умудрилась повидаться с Наставницей и увидеть с моста светлячков. А с другой — не верила, что такое возможно. Да и какая разница? Не проще ли все оставить как есть?

Там, где в моей груди, в кромешной тьме, еще теплилось крохотное живое сияние.

А как-нибудь вскорости написать бы еще и маме. Похоже, Наставница уже намекает на это. Вроде должно успеть…

За окном уже брезжит рассвет.

А что, если и лотосы в пруду Гэндзи у храма Хатимана уже зацвели?

Я беру со стола уже заждавшееся своего часа письмо и, аккуратно сложив, вкладываю в конверт.

А птицы, подбирая этой ночи прозвище поудачнее, галдят себе на всю округу.

Выходные данные

Литературно-художественное издание

Ито Огава