Бастард чужого клана

Глава 22

Этой ночью теневое существо явилось опять, уже под утро.

— Кащи пришел, — сообщило оно мне, как будто иначе я бы этого не понял. Плачущий шепот остался в прошлом, теперь оно произносило все слова громко и отчетливо, порой сбиваясь на рык. — Кащи доволен. Кащи нашел себе нового человека.

Как и вчера, тень сгустилась в черноту и два алых глаза вспыхнули там, где у нее, очевидно, располагалась голова.

— А что случилось с твоим прежним человеком? — поинтересовался я.

Огонь я пока не зажигал — не был уверен, как тень на него отреагирует.

— Злой свет напал на человека. Злой свет прогнал Кащи, — в голосе существа на несколько мгновений прорезались плачущие нотки. — А когда Кащи вернулся, его человека уже не было. Кащи оставался один долго, так долго. Кащи не хочет быть один.

Наставник упоминал, что существо передо мной являлось результатом неудачного эксперимента и должно было скоро исчезнуть. Почтенный Ирдан выглядел недовольным тем фактом, что существо появилось в замке, но при этом ничуть не удивленным. Теперь же со слов существа получалось, что его человек — очевидно, его прежний мастер, — погиб от злого света. То есть от света, вызванного магией?

В конце концов, что я знал о своем наставнике и его прошлом кроме краткой рекомендации Хеймеса, пары слов от Аманы и его собственного представления? Вполне возможно, что прежний мастер Кащи был врагом наставника и их противостояние закончилось гибелью второго мага. С таким характером, как у наставника, наличие у него смертельных врагов меня ничуть не удивляло.

— А зачем Кащи вообще нужен человек? — спросил я, пытаясь понять, на что похожа черная масса передо мной. Но чернота слишком сливалась с общим сумраком комнаты, и два горящих глаза картину не проясняли.

Тень шевельнулась — будто бы переступила с ноги на ногу. Если у нее вообще были ноги, конечно.

— Когда Кащи был со своим человеком, Кащи становился умнее и сильнее. Кащи мог ходить под большим огнем и Кащи не надо было больше бояться зверей из Пещеры.

Мне это казалось, или сегодня тень действительно говорила более разумно, чем вчера?

— То есть твой бывший мастер делился с тобой магией? — уточнил я.

— Кащи брал магию своего человека, — согласилась тень.

Несколько мгновений я смотрел в немигающие красные глаза, размышляя о том, во что я ввязываюсь с этой теневой тварью. Или уже ввязался? Сама тварь пребывала в твердой уверенности, будто уже обрела нового человека…

— А ты сам, Кащи, что ты делал для своего человека? — погибший маг явно не просто так приручил это существо.

— Кащи охотился, — сказала тень с отчетливым удовольствием в голосе. — Кащи — хороший охотник.

— А что-нибудь еще?

Существо ненадолго задумалось, будто припоминая.

— Кащи сопровождал своего человека в Пещеру, — интонация существа звучала все более ярко, уже передавая оттенки эмоций. И вот сейчас в его голосе слышались как гордость за свои достижения, так и застарелая опаска.

Пещера явно относилась к магии Теней, а значит, кроме наставника, никто о ней ничего не знал, а его я решил на тему Кащи больше не расспрашивать. Было у меня сильное подозрение, что наставник, вместо объяснений и ответов, просто попытается это существо убить… или развоплотить? Что там вообще положено делать с тенями, чтобы окончательно от них избавиться? Так или иначе, но если я хотел оставить Кащи себе — а я все больше к этому склонялся — то наставнику сообщать не стоило.

— Кащи, почему ты появляешься только ночью?

— Большой огонь слепит и глушит, — неодобрительно отозвалось существо. — Кащи не любит большой огонь.

— То есть — солнце?

Существо недовольно зашипело — похоже, даже название вызывало у него негативные эмоции.

— А как насчет маленьких огней? Свет от свечи тебе не повредит?

— Кащи не боится маленьких огней. Если Кащи захочет, то все их потушит, — гордо сказал тот, и действительно остался на месте, когда я зажег ближайшую свечу.

— Что ж ты уродливый-то такой? — вырвалось у меня невольно, когда я наконец увидел в деталях, что этот Кащи из себя представлял. Не особо вежливо с моей стороны. Я только надеялся, что теневое существо, в отличие от людей, не обладало тщеславием, и что я не оскорбил его в его лучших чувствах…

У теней вообще бывают лучшие чувства?

В любом случае, существо передо мной выглядело так, будто оно было создано ребенком лет пяти, решившим изобразить «очень страшную собачку». Длинное горбатое тело, покрытое неровными буграми и пучками шерсти, зачем-то три передние лапы, но при этом всего две задние, чрезмерно удлиненные, с двумя парами колен; непропорционально короткая приплюснутая морда и уши с кисточками. Отчего-то уши поразили меня больше всего. Наверное потому, что кисточки были красивыми и пушистыми и смотрелись на этом теле абсолютно не к месту.

— Уродливый? — переспросило существо, — Кащи уродливый?

Я подавил желание извиниться. Что поделать, если его внешность действительно была настолько неприглядной.

— Ты ведь тень. Ты должен легко уметь менять форму.

— Менять форму? — Кащи склонил голову набок с таким видом, будто подобная идея никогда прежде его не посещала.

— Да. Превратись в… — я запнулся, пытаясь решить, что выбрать. В голову, как назло, ничего не приходило. В крысу, как та, что сбежала от Кастиана сегодня? Нет, нет… Может, в одного из тех зверьков, которых разводила Шанна? Миленького, пушистого, со смешными ушами? Такой облик был бы полной противоположностью тому, как Кащи выглядел сейчас. — В кролика.

Красные глаза впервые за все время моргнули. Потом тень действительно начала меняться…

…Кролик получился… специфический. Во-первых, он отчего-то был фиолетовым. Во-вторых, в два раза крупнее тех животных, которых я видел в деревенском вольере. И, в-третьих, на его ушах виднелись те самые кисточки, которые удивили меня во внешности «очень страшной собачки». Ну и его глаза остались такими же алыми.

— Теперь Кащи не уродливый? — с надеждой спросила тень.

— Теперь Кащи красавец, — сказал я искренне, и тень пригладила длинное ухо передней лапой, будто прихорашиваясь.

В комнате начало светлеть — до появления солнца над горизонтом было еще далеко, но свеча уже не казалась единственным источником света.

— Большой огонь, — сказал кролик неприязненно, посмотрев в сторону окна — на его рычащий голос перемена тела не повлияла. — Кащи еще недостаточно сильный, чтобы выходить под большой огонь. — И растаял.