Добро заражённого города

Глава 27

"Жигульские" и Бобр переглянулись между собой. Когда-то везение должно было закончиться, а инициатива перейти на сторону "стеклянных". Макар поднял голову на Жигуля в ожидании реакции, которой до сих пор не следовало.

— Что думаешь, Жигуль?

— А что тут думать? У нас до сих пор численный перевес. Они обнаружили себя. Надеюсь, группы догадаются окружить гадов, — Макар еле заметно кивнул словам "жигульского", затем посмотрел на Лодочника, который тряс губой то ли от злости, то ли от бессилия.

— Да как? — произнёс Пётр, косясь на бугра. — Они хотят прекратить этот бардак. Рисковать, беря в плен двоих бойцов, чтобы получить иллюзорный шанс убить тебя? Ты сам-то веришь в это?

— А что им оставалось? — ответил за Жигуля Макар. — Жигуль не клюнул на их уловку, они и решили попробовать снова.

— Смерть Жигуля бы ничего не поменяла, — подал голос Радист. — Навряд ли они тратят так много сил, чтобы убрать тебя, — он развернулся к бугру. — Наверняка, они хотят поговорить.

— Да? А я думаю, они идут до последнего. По крайней мере, Стекло, которого я знаю, так легко не даёт заднюю. У тебя слишком короткая память, — нахмурил брови Бобр. — Парни рискуют жизнью. Они знали, куда идут, — мягко добавил он. Мы ведём по счёту. Добить "стеклянных" и дело с концом.

— Это их территория, — смутился Лодочник, — кто знает, где они ещё расселись. Они ждут, а ваши мужики идут к ним в лапы.

Жигуль посмотрел на кострище.

— Моя смерть ничего не изменит для них, — подытожил Жигуль. — Даже в худшем случае, для них ничего в лучшую сторону не изменится.

— Это смерть! Не замечал у тебя желания пусть себе пулю в голову, — Бобр прикрикнул, но быстро взял в себя в руки.

— У нас здесь нет Кипариса, — высказался Радист. На него обернулись все участвующие в разговоре. — Имею ввиду, для встречи "стеклянным" нужен Кипарис. Поэтому они не пришли сюда.

Жигуль пожал плечами и поднялся.

— А с остальными что? — спросил Бобр. — Вернуть бы их, Жигуль, раз так.

Гарик снова поднёс рацию к губам.

— Это Жигуль. Мужики, действуйте осторожно, дальше не идите. Действуйте по ситуации, — он отжал кнопку связи, — Бобр, с нами поедешь? — наконец он взглянул в глаза своему коллеге сталкеру и прочёл в них лишь скепсис.

— Ты знаешь, что бы я сделал на твоём месте.

— Знаю, чего не делал бы. Не шёл бы у них на поводу.

Макар кивнул.

— Не принимай поспешного решения. Это почти наверняка ловушка. Даже если ты доедешь до деревни, наверняка, Отец уже надул в уши Кипарису. Я бы окопался и принял бой, дошёл бы до конца, — спокойно повторил Бобр, не отводя взгляда.

— Радист, надевай бронежилет, бери из палатки Купца ключи, заводи машину, — всё ещё смотря в лицо Макару, проговорил Жигуль. Радист с небольшой задержкой, которую он взял на обдумывание, кивнул и удалился к задней части лагеря.

— Ты окончательно решил ехать?

— Да, Бобр. У меня нет выбора.

— Вздор, — покачал головой Макар и, воткнув между губ сигарету, закурил. Следом закурил и Жигуль. — Все знали, куда идут, понимали риски. Это война, а на войне — как на войне.

— Ты предлагаешь пустить Рыжего с Писарем в расход?

— Я практически уверен, что кто-то их слышал. Мужики могут попытаться их отбить. Думаешь, они бросят их?

— Напороться на ещё одну засаду? — прищурился Жигуль.

— У них нет людей, чтобы покрыть весь район. Нужно додавить их, а не идти на попятную... Делай, как знаешь. Нет никаких правильных решений, — отмахнулся Бобр.

Гарик опустил глаза в пол в раздумьях, Радист неслышно вздохнул и пошёл заводить машину.

— Не нравится мне, что лагерь пустой будет, — прошептал Бобр, смотря в одну точку. Жигуль и Лодочник синхронно кивнули.

Жигуль отстегнул кобуру с пистолетом и протянул её Лодочнику вместе со всем своим и не розданным золотом.

— Передай Писарю, когда придёт. Если я не вернуть, пусть принимает дела. Мою долю отправите моим, как только сможете.

Лодочник облизнул губы и кивнул. Девятка Купца загудела. Оглянувшись на деревья позади, Жигуль докурил и, хорошо откашлявшись, пошёл к своей палатке за бронежилетом.

Проходя мимо кострища на обратном пути, Жигуль обернулся и поднял руку вверх в знак прощания.

— Удачи, мужики.

— И тебе удачи, Жигуль, — ответил Бобр.

Радист сидел на капоте, рассматривая в руках свой нож. Как только Жигуль появился на холме, Радист поднял на него глаза, лишь изредка опуская их обратно на лезвие и играясь с бликами.

— Оружие проверил? Я поведу, сидишь на пассажирском. Пистолет если что, мне отдашь.

Кивнув, Радист убрал нож.

— А твой где?

— Лодочник его Писарю передаст.

— Думаешь, что не вернёшься?

— Садись в машину, Радист.

Гарик обошёл авто и сел за руль, без промедления развернулся и двинулся в сторону деревни, совершенно не жалея машину.

Противогазы они надели опрометчиво позже положенного, когда уже выехали к домам. Жигуль надевал свой рваными движениями, чтобы уложиться в жестокий норматив, выставленный самому себе, и всё же, уложился. Они спешили и даже по городу ехали быстро, глупо надеясь, что вездесущий мусор, неубранный после катастрофы не может их остановить.

Радист мало осматривался по сторонам, когда они были в городе. Как только вокруг них стало меньше зданий и появились "обочечники", он сглотнул и заозирался. Жигуль лишь мельком косился от дороги, всё высматривая какую-нибудь подлянку: разбросанные гнутые гвозди, колючая лента, растяжка, которую он надеялся увидеть хотя бы в свете фар — но опасности он не видел. На лбу вышла неприятная испарина, вытереть которую стало возможно, когда они увидели рядом деревья. Жигуль снимал противогаз в несколько коротких этапов, чтобы не терять лишние секунды к реакции.

Они оба молчали, Радист корил себя, что не додумался взять бинокль. Жигуль не думал ни о чём.

"Жигульские" выдохнули, когда на дороге появился привычный пост. Засад на пути не было. Постовым снова был Колька Рывок. Он привычно обошёл машину и осмотрел лица приезжих. Радист сразу заметил, что Коля не один на посту, их трое, что на два человека больше, чем требуется.

— Привет, Рывок, — кивает Гарик. Лицо Николая остаётся напряжённым.

Рывок, не отрывая взгляда от "жигульских", игнорируя их приветствие, подносит рацию к губам.

— "База", "пост", приём.

— Приём, "пост", это "база".

— Машина "жигульских", внутри Жигуль с Радистом. Приступаю к досмотру.

Из постовой будки вышли другие "московские", ожидающие столкновения. Автоматы, хоть направленные дулом вниз, напрягали остановку сильнее.

— Машину к досмотру, Жигуль, — сказал Коля и отошёл куда-то назад. Жигуль с Радистом вышли. Осмотр продолжался недолго, вещей было мало. Рывок доложил о всём, что видел и когда Жигуль снова занял место водителя, наклонился к нему.

— Кипарис тебя поедом ест. Говорят, Отца хочет либо посадить, либо отправить домой. Не знаю, что он думает сделать с тобой, Жигуль.

Жигуль кратко кивнул и тронулся деревню. Как только они отъехали от поста, он вынул нож в ножная и положил его между рядом с ручником. Радист, заметив это, нервно сглотнул, присматриваясь к прохожим.

Кротчайшей дорогой Жигуль приехал в центр и припарковал автомобиль у административного здания. В охране стояли Марка, который и передал сообщение Жигулю и Пальто, который уже закрепил за собой этот пост. В этот раз Пальто не острил, а Марка не лез с услугами.

Радист оставил оружие в машине. Оба подошли ко входу.

— Сдавай оружие, Жигуль, — опередил Пальто своего коллегу.

— Я налегке, — вальяжно ответил Жигуль.

— Подними руки, Жигуль, повернись ко мне спиной. Я тебя обшмонаю влёгкую.

Жигуль пробежался по Пальто глазами. Демонстрировать силу и характер не требовалось и было едва ли не бесполезным. Он поднял руки на уровень плеч, разведя их в стороны и развернулся. Лёгкими похлопываниями Пальто прошёлся с рук до ног Гарика, мельком проверив, нет ли ножа в берцах, затем встал и на шаг отошёл от него.

Процедуру обыска повторили и с Радистом. Марка старался не смотреть в глаза Гарику, но один раз, поймав на себе его взгляд, лишь сглотнул.

— Кипарис у себя. Лапоть с ними, — говорит "московский", затем отходит в сторону. Пальто, покачивая головой взглянул на коллегу, затем тоже отошёл.

Жигуль без особого желания поднялся на второй этаж. В здании было столько же людей, сколько и обычно, но смотрели они по-другому. Жигуль чувствовал напряжение вокруг. Разговоры были тише, а приветствия суше.

У двери стоял охранник, который отошёл сразу же, как увидел Жигуля — его ждали.

Он вошёл к Кипарису без стука, застав "стеклянных" в середине разговора с лидером "московских". Три пары глаз устремились на Гарика. На Радиста, вошедшего следом, никто не обращал внимание.

— Ты долго, — высказался Момент. Это был пацан, едва ли не младше Радиста.

— Я пришёл, — Жигуль бурил взглядом Дмитрия, — Лапоть, свяжись с Клемом, пусть отпустит Писаря и Рыжего.

Дмитрий переглянулся с Моментом, затем повернулся к Кипарису, откинувшемуся на своём стуле. Ему явно было не в досуг переносить Жигуля.

— Кипарис, можешь через своих передать "стеклянным", что Жигуль приехал в деревню, на встречу?

— Я продолжу разговор, когда узнаю, что Писарь и Рыжий добрались до лагеря.

Кипарис поменялся в лице, напряг губы и быстро покраснел.

— Ты тут диктовать правила будешь, Жигуль? — прошипел он, но его перебил Лапоть, поднявшись с места и подняв ладонь.

— Кипарис, если Клем и вправду взял заложников, осторожность Жигуля понятна, — он повернулся к Гарику, развернувшемуся вполоборота, готовому то ли уйти прочь, то ли ввязаться в рукопашную драку. — Жигуль, я звал тебя не ссориться. Хочешь отложить встречу — без проблем, — он снова развернулся, — Кипарис, всё в порядке? — тот кивнул, скрестив руки, затем лениво потянулся к рации и поднёс её к губам.

с Приём, это Кипарис. Свяжитесь со Стеклом. Передайте ему, что Жигуль приехал.

Лапоть еле заметно помялся, но ничего не сказал. Его поведение не осталось незамеченным. Из рации прозвучал одобрительный ответ. "Московские" поняли приказ и приняли его к исполнению. Через десяток секунд из рации послышался доклад о выполнении. Жигуль к этому времени развернулся и вышел вместе с Радистом.

Жигуль молча вышел, осмотрел коридор и, встретившись глазами с охранником, осмотрел и его с ног до головы. Постояв так полсекунды, он двинулся в сторону лестницы, а затем — выхода.

Охрана недобро взглянула на него и, убедившись, что ни Жигуль, ни Радист не накинутся на них в следующую секунду, продолжили говорить о своём.

Машина стояла недалеко, но по пути к ней как будто из-под земли вырос Кипо с двумя своими парнями.

Впечатление бугра Кипо не производил, был тощим и длинным, худое лицо, похожее на череп, обтянутой кожей, неровно поросло щетиной. Волос на голове практически не было, отчего мелкие раны и болячки были хорошо видны. Ему было около 30, но можно было дать все 50 и даже Словарь в своё время высказывался о Кипо как о старике 70-и лет. Себе же на вид он в то время давал 49, хотя и выглядел так же на 60.