Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 3

* * *

Большой кирпичный завод, построенный в шестидесятые годы, пустовал с конца восьмидесятых. Перестройка сильно ударила по предприятию, а начавшаяся в конце развала страны разруха добила промышленный гигант города. Десятки лет труда советских людей лежали теперь не теле Армавира мертвыми, затихшими цехами, заброшенными складами, разрушенными хозяйственными корпусами завода. Горелому было плевать на это. Он даже не думал об этом. Просто не задумывался о таких вещах.

Старик в окружении пятерых своих людей ждал на складе. Разговаривая по телефону, он обернулся. Почему-то его внимание привлекла большая дыра в крыше. Через дыру виднелись высокие трубы кирпичного, царапавшие спокойное синее небо.

— Кого он решил нанять, говоришь, в качестве охраны комбината? Летова? — Прокуренным голосом спросил Горелый. — Да ладно. Во дает. Ну, это проблему мы решим прямо сейчас. Да, можешь не беспокоиться об этом. Лады, пацан. Хорошо работаешь. Возможно, я даже решу помочь тебе с твоей просьбой. Давай, пока.

Горелый пикнул сотовым, сунул его в карман.

— Как хорошо все выходит, — обернувшись, улыбнулся он своим людям. — Только нарисовался «конкурент», и вот он уже у меня в руках.

Бандосы, сидевшие на грудах оставшегося здесь кирпича и блока, рассмеялись.

Новость о том, что вот-вот, уже сегодня он раздавит так внезапно нарисовавшуюся преграду на своем пути, этого Летова, подняла Горелому настроение. Так удачно все сложилось. Горелый то хотел спросить с него за ствол, а, выходит, уберет с шахматной доски начальника единственной в городе охранной организации. Незначительная фигура оказалась наредкость вредной. Горелый понимал, что в будущем она может вырасти во что-то такое, что доставит по-настоящему большие проблемы. Вот только не мог он знать, что это «будущее», наступить гораздо быстрее, чем он думает.

Спустя мгновение телефон снова зазвонил.

— Да, — ответил он, узнав номер. — Мирон, ну че там, Летов у вас? Везите его скорее.

Полминуты он слушал отчет Мирона. С каждым словом бойца настроение Горелого портилось все сильнее и сильнее.

— Чего он хочет⁈ — Не поверил Горелый своим ушам. — Чего-чего⁈