Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 3

Глава 15

Следом Фима снял мешок и со второго паренька. Оба стояли на коленях, опустив головы, но потом, Ваня все же поднял взгляд.

Женя, стоявший перед ним на костылях, кажется, теперь даже не пытался скрыть своих эмоций. Он просто смотрел на парня сверху вниз и глаза его, к моему удивлению, заблестели.

— Ванька, — прошептал Женя.

Пацан будто бы и вовсе впал в ступор, видя перед собой родного дядьку. Он расширил глаза и упер свой взгляд в Женю.

— Ванька, ну ты чего? — Проговорил Женя, едва слышно, потом отбросил костыли.

Скривившись от боли, он стал на колени рядом с пацаном, положил ему руку на плечо. В следующее мгновение схватил за одежду, привлек к себе, обнял.

— Дурак ты, Ванька, — проговорил он, — дурак последний. И я тоже дурак.

— А ч-что такое? — Немного невнятно спросил второй парнишка Саня. — Че тут такое-то? Че происходит-то?

Он принялся удивленно оглядываться, щуриться от солнца.

— Не дрейфь, пацан, — приблизился к нему я со спины.

Саша же втянул голову в плечи от страха.

— Не будет вас никто стрелять. Если пообещаешь вести себя смирно, я развяжу руки.

Он торопливо закивал. Опустившись, я перерезал ему путы страшным ножом-выкидухой, потом освободил и Ваню. Его руки просто повисли плетьми. Казалось, он все еще пребывал в сильном шоке. Выглядел мальчик так, что скорее спокойнее бы принял собственную казнь, чем-то обстоятельство, что перед ним оказался Корзун.

— Что тут происходит-то? — Повторил Саня, водя взглядом по всем присутствующим, ставшим перед пацанами полукругом.

— Специальная операция, — хмыкнув, посмотрел на пацана Шелкопрядов. Потом его хитрый взгляд скакнул на меня. — Против молодежных банд. Александр Смирнов, правильно я понимаю твою фамилию?

— Да… А… откуда вы знаете? — Со страхом в голосе проговорил Саша.

— Из хорошей семьи пацан. Отличником в школе был, — покачал головой Шелкопрядов. — А из дома свалил. Тебя родители в свое время обыскались. Все морги обзвонили.

Саня молчал, открыв рот.

— Чего ж ты сбежал от семьи, к людям, которые тебя при первой же жопе подставили под удар, а? — Спросил Шелкопрядов.

Пацан опустил хмурый взгляд и всхлипнул.

— Что со мной будет? — Спросил он тихо.

— Ниче. Нормально все будет. Возьму у тебя кое-какие объяснения и отправлю домой. Каждый может оступиться. Ты парень нормальный. Глупый только, но ниче. Поумнеешь. Ты только скажи, чего поперся к нацикам?

— Хотел… Хотел быть среди сильных.

— Ну и как, — хмыкнул я, — как тебе среди… хм… сильных?

— Я не знаю. Оказалось, что нету там сильных, — грустно сказал парень. Потом он поднял взгляд, снова осмотрелся. Добавил: — А тут есть.

— Лады, вставай, — поднял его Шелкопрядов. — Че на коленях стоять. Пойдем в машину. Тебя мамка дома ждет.

Он отвел парня к своим жигулям, посадил в машину, и совершенно не переживая, оставил его одного, вернулся. Посмотрел на Ваню с Женей. Корзун что-то тихо говорил пацану, никто их не беспокоил.

— Спасибо, что информировал, — сказал мне Шелкопрядов. — Сработали вы что надо. Хотя, конечно, такую самодеятельность у нас не одобряют.

— Сам знаешь, как щас органы работают, — ответил я.

— Знаю, — с грустью покивал опер. — Короче, так. Возьмемся за эту банду, как надо. Может, показания парней дадут, за что уцепиться. Наверняка они знают о каких-нибудь их грязных делишках. Надеюсь, будет у нас повод прижать главарей этой группировки.

Я кивнул и рассказал ему, где живет третий мальчишка, а еще в общих чертах то, что видел в доме нациков.

— Ну, они теперь, скорее всего свалят оттуда, если не дураки, — пожал плечами опер. — Ну ниче. Надо будет — найдем. Ну че там, Корзун? Ваньку мне тоже допросить надо.

— Минутку. Пусть поговорят, — одернул опера его.

Шелкопрядов вздохнул.

— Ладно. Пойду пока что покурю.

Женя с Ваней отошли поговорить. Я наблюдал, как они стоят в зеленом, устланном ковром травы поле, чуть вдали от остальных. Женя, опираясь на костыли, казался каким-то… оробевшим. Ваня же, скрестив руки на груди, будто бы боялся смотреть на него, отвернулся.

— Ну че там? Мне мужиков надо отпускать, — сказал Степаныч, подойдя ко мне вместе с Василием.

— Езжайте. Я попрошу Шелкопрядова докинуть нас до города, — ответил я.

Степаныч молча кивнул. Мы пожали руки, и он ушел к остальным, ждущим у буханки.

— А ты молодец, круто придумал, — сказал вдруг Василий.

— Спасибо. Надо было дать парням понять, что из них хотели вырастить просто бандитские кулаки. А по факту никакие они там были не свои.

— Жестко, конечно, но правильно, — кивнул он.

— Такие времена. Только и приходится, что жестко работать.

— Кстати, — кивнул мне Василий. — Я слышал, ты там собрался открывать охранное агентство. Когда начинаете работать?

— Скоро, — сказал я. — Очень скоро.

— Люди нужны? — Спросил он. — Я ветеран. Служил в Афгане, в Зените состоял. Да че-то по армейской карьере высоко и не поднялся. Лейтенант я. Ну и вот, сейчас, думаю, куда бы приткнуться.

— Опытные бойцы нам нужны, — улыбнулся я.

— Организатор ты, как я вижу, хороший, — серьезно сказал он. — Такое дело с этими нациками провернул, что не каждый сможет. Возьмешь к себе? Все ж, со Степанычем мы давние товарищи. Хочу чувствовать себя среди своих. Устал уже шариться по шабашкам. В моем возрасте хочется стабильности.

— Еще бы, — хмыкнул я.

— У меня дочка скоро женится, — улыбнулся он. — А там зять, как говорят, не#уй взять. Помогать придется, а постоянной работы нету.

— Приходи. Найдем тебе место. Но предупреждаю. Сначала работа будет не сахар.

— А где сейчас для простых людей сахар бывает? — Проговорил он и протянул мне руку. Я пожал.

Женя с Ваней не закончили, даже когда буханка уже отчалила. Внезапно я увидел, что они ругаются: парень заговорил на повышенных тонах, замахал руками. Женя же, поникший, смотрел перед собой, в землю.

Странно было видеть такого Корзуна. Обычно Женя держался настоящей скалой, но теперь, кажется, потерял контроль над ситуацией. Я почти не колебался в своем решении и все же пошел к ним. Когда приблизился, они замолчали.

— Ну что вы тут? — Спросил я.

— Да нормально, Вить. Еще чуть-чуть, и пойдем, — сказал Женя.

Ваня же посмотрел на меня волком. Я заглянул ему в глаза в ответ.

— Я знаю, что ты сейчас думаешь, — проговорил я.

— Да че ты можешь знать? — Прошипел Ваня. — Разыграл весь этот карнавал. Нахера? Че вам всем надо от меня?..

— Вить, пожалуйста, не лезь, — сказал Женя.

— Думаешь, что ты никому не нужен, — продолжал я. — Дома у тебя отчим, которого ты ненавидишь. Мать, которую не видишь. Вот тут дядя, пристающий к тебе с дурацкими разговорами, что даже начинать их не хочется. Да еще и те люди, которым ты верил, оказались крысами.

Ваня молчал.

— Выходит, ты никому не нужный, так? — Спросил я.

— А что нет⁈ — Взорвался вдруг Ваня. — Кому я нужен, ну скажи, кому⁈ Ой, да и похер! Сам как-нибудь управлюсь! Не удержите! Все равно уйду куда-нибудь!

— Валяй, — пожал я плечами.

— Витя, — нахмурился Женя.

— Ну если хочет, пусть уходит. Поди, считает себя уже не маленьким, так?

Ваня только гневно засопел.

— Так, — кивнул я. — Вижу по глазам, что так. Ну и пусть идет куда хочет. Удержать, его и правда никто не удержит. Да только сначала путь узнает вот что: Женя тебе говорил, на что он был готов, чтобы вернуть тебя домой?

— Витя, тихо, — отрицательно покачал головой Женя.

— Если бы он не рискнул жизнью, чтоб меня выручить в перестрелке, то рискнул бы ею в другом месте — встречаясь с братками, чтобы под прикрытием продать им левый ствол. Ментам помогал. А знаешь почему?

— А мне какое дело⁈

— Да чтобы тебя дурака выручить. Чтобы ты не сдох где-нибудь в драке, полгода проведя с нацистами. Вот для чего. Жека за тебя горой. Если б я его не одернул, пришел бы он сам туда всяким серпам да кувалдам головы разбивать. Прям так, костылями.

Ваня снова не нашелся что ответить, но посмотрел на Женю. Я видел, что во взгляде мальчика появилось какое-то сомнение.

— Скажи ему, Жень. Че ты мне тогда рассказывал?

Женя отвел взгляд, поджал тонкие губы.

— Ну, давай-давай. Знаю, что ты не привык с людьми по душам разговаривать. Но сейчас надо. Яйца в кулак и пошел.

— Вань, — решился Женя, помолчав пару мгновений. — Я знаю, что дома у тебя не сахар. Знаю, что с Генкой ты не ладишь, а мать вечно на его стороне.

— Да знаю, что ты знаешь. Ну а мне-то че⁈

— Иди ко мне жить, — сказал Корзун. — Будем ты, я да мамка.

Ваня удивленно округлил глаза.

— Время сейчас такое, — смутился как-то Женя. — Сложное. А дальше, видать, будет только хуже. С мамкой я один не справляюсь. А вдвоем с тобой я вижу, что мы сдюжим. Ты ж пацан крепкий, смелый. Будет мне подмога.

Ваня сначала будто бы снова попал в ступор, но потом погрустнел, опустил плечи.

— Ты ж мне как младший брательник, — неуклюже хромая, приблизился к нему Женя. — Я ж тебя с пеленок…

Он недоговорил. Обнял пацана за плечи, и тот ответил. Ваня с Жекой обнялись, но теперь крепко и взаимно.

— Вот в школу закончишь, в армию сходишь, — заговорил приглушенно и торопливо Женя, — я тебя к себе, в Оборону возьму. Будешь с нами работать в охране.

Родственники расцепились, и Ваня стыдливо отвернулся, утер глаза.

— Ну че вы там⁈ — Крикнул мне Шелкопрядов от машины. — Че вы там застряли⁈

— Да все нормально! — Закричал я ему. — Щас поедем домой!

К обеду мы были уже дома. Пришлось подождать в отделении милиции, пока опер разговаривал с Ваней, брал показания.

Мы с Женей все это время провели на улице, на небольшой лавочке, перед входом в отдел. Погода нынче была по-настоящему весенней. Хотя все еще стояла прохлада, а утром и вовсе было довольно холодно, небо оставалось ясным. Солнце к обеду начало пригревать. Щебетали первые перелетные птички, вернувшиеся в наши края с зимовки.

— Спасибо, Вить, — вдруг сказал Женя. — Без тебя бы, я даже и не знал, как справиться со всем этим.

— Да ладно. Разве ж мог я тебе не помочь?

Помолчали. Женя будто мялся, норовя сказать еще что-то.

— Чего ты? — Спросил я.

— Да… ты это… Сможешь свозить меня к Ваньке домой, как-нибудь? Шмоки его надо перевести к нам в квартиру.

— Да без проблем.

— И еще…

— Ну?

— Поблагодарить тебя кое-чем хочу. Потому давай сначала ко мне, а потом уже поедешь домой. Нам же еще сегодня прачечную надо смотреть. Дел много.

— А чего ты хотел-то? — Удивился я.

— Есть у меня кое-что для тебя, Вить. Нелишним будет. Не, даже и не отказывайся. Иначе мне будет не по себе. Буду чувствовать себя тебе должным.

— Да ну, глупости, — махнул я рукой. — То ты мне поможешь, то я. Все, как всегда.

— Да не, — покачал он головой. — Сейчас не все, как всегда. Если б не ты, я б с Ванькой никогда б по душам поговорить не решился бы. А оказывается, иногда надо. Хоть это и сложно.

— Сложно, — согласился я. — Потому я всегда и говорю, что надо знать, что на душе у товарищей. Иначе начнется разлад. Всякая дрянь в голове копится. Мысли не хорошие. И это только жизнь портит, и тебе, и окружающим.

— Больно сложно все это… Ну да ладно, — Женя поправил костыли, которые положил рядом, на лавочку. — Короче, подарок у меня для тебя есть. Заедем ко мне, даже не спорь.