Знак Сокола

Выход к морскому побережью был отмечен особым восторгом. Можно сказать, ангарцы открыли для себя океан. Морской воздух поначалу пьянил, вызывая радостное возбуждение. Шли берегом, примечая места, пригодные для будущего поселения. Там, где покрытые изумрудным лесом скалы прикрывали уютные бухточки, а скалистые островки россыпью окаймляли побережье. Лишь несколько раз натыкались на следы пребывания людей – это были давние стоянки да кострища, свежих же следов не было обнаружено. Лишь на берегу, в устье малой речушки, впадающей в Уссурийский залив, ангарцы натолкнулись на небольшую деревеньку, в десяток жалкого вида домишек. Над ними курилось несколько дымков, а рядом на длинных шестах сушилась рыба. Изредка, слышались звонкие голоса детей, да лениво потявкивали собаки. Осмотрев поселение в бинокль, Васин решил обойти его стороной, не привлекая к группе лишнего внимания.

– Удэгейцы, наверное, – пожал он плечами. – Рыбу коптят.

Климат южного Приморья ангарцам очень понравился, по сравнению с ангарским краем тут был настоящий курорт. Хотя это громко сказано. Зимой, в лежащем на широте кавказского побережья южном приморье, довольно холодно. Сказывается зимний муссон, поток холодного северо-западного воздуха. Летние же муссоны приносят прогретый воздух Тихого океана, а также облачность и дожди, которые во второй половине лета особенно часты. Так что с постройкой зимовья надо было торопиться. Олег Васин уже при планировки на местности места под стройку, заодно наметил землю под посадки картофеля, взятого, помимо прочего, с собой.

– Главное, не сожрать это добро зимой! – заметил он.

Корейцы уходили втроём, оставляя шестерых ангарцев и десять амурцев на берегу Тумангана. Из вооружения с собой было взято по два револьвера каждому, да по карабину, не считая широкого ножа и нескольких гранат. Минсик предупредил, что по дороге до Хверёна им могут попасться разбойничьи шайки, поэтому идти надо с максимальной острожностью. Плюсом было то, что эта часть Кореи была не столь заселена, как земли южнее.

– Мой почтенный дядушка будет сильно удивлён, увидев меня, – усмехался Ли Минсик, обращаясь к Киму. – Он, верно, думает, что я мёртв.