Гранд империи

Глава 12

Всё проходит. Люди в первую очередь.

Начальник главного госпиталя Военного Министерства Михаил Кобылин

Доброе утро сестрички, и мы начинаем эфир радио Ковен! Ещё один замечательный день, хотя в это время во Владивостоке мокрый снег, на Урале трещит мороз, а у нас в средней полосе, всего понемногу. В Нижнем и Казани снег, в Великом Новгороде сухой мороз, а в Столице оттепель, и первые капли, звенят по асфальту.

Чем же порадует нас последний день февраля? В Монастыре Северного Сестринства, настоящий праздник. Приказом нашего любимого Князя, построены новые дома для послушниц, большая теплица, с электрическим отоплением, электростанция, храм Великой Матери, и портальное кольцо, благодаря которому храм и обитель доступны для посещения сёстрами всей Империи.

Ночная община Ростова Донского, внезапно столкнулась с сёстрами из Отдельной двадцать третьей бригады особого назначения внутренней стражи, после чего, ночники в основном переехали на кладбище, а меньшая часть ухитрилась выжить, сдаться Охранителям, и ожидает суда в городской тюрьме. А всё потому, что кому-то пришла в голову совершенно дурацкая мысль, напасть на трёх беззащитных девушек, возвращающихся ночью из кабака.

Новости из Москвы. Наш Князь, окончательно восстановился после удара возмездия по Британии, и присутствовал на открытии школы-лицея ведьм и ведьмаков, где подростки прошедшие тщательный отбор, получат профессии амулетостроителя, артефактора-исследователя, агронома — зверовода, инженера по обслуживанию специальной техники, и конечно же военнослужащий специальных подразделений Стражи, Армии и Флота.

Эфир радио Ковен 28 февраля 1965 года.

Несмотря на бодрый вид, восстановление Соколова после удара по Британии шло долго и тяжело. Одновременно работали два десятка лучших целительниц Ковена, включая трёх настоятельниц храмов, не отходивших от него ни на минуту, даже ночью. Владимир как мог помогал им, в том числе отрегулировав переток Силы от Трона, и запустив все пять реакторов в подвале Института, на полную катушку, для подпитки и восстановления запаса.

И ведьмы конечно справились, но процесс проходил непросто и небыстро. В ход шли какие-то зелья, растирания и припарки, массаж, и хитрая магия, но в результате, к апрелю, Владимир уже вполне выздоровел, и уже вовсю занимался делами.

А в Европе назревал грандиозный скандал. Твари, захватившие Большой Лондон, стали расползаться по окрестностям, и чтобы их удержать в ход пошли те самые полки, что приготовили для войны с Россией.

В мясорубке бесконечных схваток с порождениями Хаоса кое-как обученные и плохо вооружённые полки, сгорали очень быстро, и армия, приготовленная совсем для другого, стала редеть, что очень не понравилось части инвесторов войны. Но банкиры Сити, горели желанием отвоевать свой город, что прямо вступало в противоречие с планами других заинтересованных лиц. И пока толстосумы вели переговоры, полки, бригады и дивизии вступали в кровавую мясорубку в центре Британии, отвоёвывая метр за метром.

Но продвигалось плохо, несмотря на то, что в бой были брошены буквально все силы Империи. Корабли расстреливали стаи тварей с моря, танки вступали в дуэли с крупными монстрами, а пехота выбивала всякую мелочь.

С огромным трудом удалось нанять по всему миру ещё два десятка грандов, чтобы те поддерживали атаки армии, устраивая массовые удары по площадям.

Добыча полезных веществ тоже шла вяло, так как плотность тварей просто зашкаливала, и главный вопрос решаемый людьми на территории бывшей столицы — выживание.

Главная жара пошла, когда твари научились перебираться через достаточно узкий пролив Ла-Манш, и появляться на доселе спокойных полях и в тихих городках побережья. И вот тогда-то все забегали. С африканского побережья в Европу начали перебрасывать войска, выдвигались кадровые армии, открывались мобилизационные пункты, только в этот раз Европа воевала не с Россией, а фактически сама с собой.

Владимир наблюдал за происходящим с умеренным интересом, потому что хватало других забот. Наконец вышел пилотный экземпляр портативного вычислителя с плоским монохромным экраном, и автономностью в три часа. Ноутбук получился так себе. Скорее в формате не очень толстого чемоданчика, но для всех работников, с неопределённым местом работы: кладовщиков, ревизоров, ремонтников и прочих, подарок получился отличный. Хотя и многие богачи, тоже оценили новинку в корпусе красного дерева с отделкой золотом, или в серебряном корпусе с лазуритовыми клавишами.

Но для императора, и его Канцелярии, по особому заказу Владимира изготовили триста штук в корпусах из оружейной стали, со стальными клавишами, и гравированным гербом Рюриков во всю верхнюю крышку. Канцелярия уже год трудилась на стационарных машинах, так что портативная техника не стала шоком, но компактные машины со встроенным модулем мобильной связи, позволяющие обмениваться документами, работу значительно облегчили.

К сожалению, пока не удавалось уменьшить сканер, и он занимал существенный объём, но работал надёжно, переводя картинки в электронный документ, пусть и без распознавания текста.

Этим занимались специальные люди, перепечатывая бумажные документы в электронную форму, и вместительные залы, где сидели по полсотни машинисток и машинистов, только множились.

Страна потихоньку переходила на электронный оборот, тем более что модемы уже соединяли машины в сети, а даже сбор отчётов в таком виде экономил время и силы в сотни раз.

Чиновники и генералы конечно саботировали бы процесс, или вовсе сломали его, но временами, от государя поступала вводная типа подготовить отчёт и через час быть в Канцелярии на совещании.

И пару раз проводив на пенсию тех, кто плохо понимал намёки, высшие руководители резко становились горячими поборниками прогресса, и для них полностью терял актуальность вопрос о личном заработке с этой операции. Потому как в ходе всех нездоровых метаний, можно было в лучшем случае отъехать на пенсию, а в худшем, вообще распрощаться со свободой, и комфортом. И многие, не уловившие веяния момента, так и оказались, кто просто за бортом, а кто в тюремной робе.

Поэтому заводы Гипербореи, и счастливые смежники трудились в три смены, штампуя вычислительную технику с огромной скоростью.

По результатам прошедшего года, производственная империя Соколова уже вошла в десятку крупнейших в стране, и уверенно двигалась выше. Но Владимир почти никогда не поглощал уже имеющиеся предприятия, предпочитая создавать что-то заново, чем перестраивать уже сложившуюся структуру.

К началу шестьдесят пятого, в Гиперборее, и дочерних компаниях трудилось больше ста пятидесяти тысяч человек, но экономическая мощь несопоставимо выше. Доход уже дошёл до миллиарда в год, и уверенно рос, от чего финотдел счастливо жмурился, и потирал лапки.

В планах Владимира значилась ещё полноценная компьютерная сеть, и частично её уже начали реализовывать на базе телефонных станций. Но уже начали тянуть собственно сетевые кабели, связывая концентрированных пользователей. Университет, Кремль, Дом Правительства, силовиков, и транспортников.

Вершиной технологии шестьдесят пятого года стало портативное устройство спутниковой связи, сопряжённое с вычислителем, в одном не очень большом корпусе. Такие блоки сразу поставили во Флот, для установки на боевых кораблях, для опытной эксплуатации. Собственная связь у флотских имелась, но военные инженеры никогда не утруждали себя ни дизайном, ни удобством пользования, ни размерами, искренне полагая, что раз аппаратура корабельная, значит она может занимать весь трюм.

Спутниковый телефон от Гипербореи, напротив имел весьма элегантные формы, относительно компактный объём, и работал бесперебойно, через спутники связи компании, имея весьма высокую степень защиты от подслушивания.

Адмирал флота Рудин, командовавший Северным, а с некоторого времени и Балтийским флотом, во время учебного выхода, решил связаться с генштабом, для уточнения комбинации учений, и покричав какое-то время в хрипящую трубку, обратил внимание на поднятую чёрную крышку, и под ней клавиатуру, мигающий зелёный огонёк, и красивую надпись «Эхо» на лицевой части полированного корпуса.

— А это что? — Военачальник ткнул пальцем, и тут же подскочивший капитан-лейтенант связист пояснил, что это экспериментальная установка, поставленная для испытаний в практической обстановке, и представляет собой спутниковый телефон защищённой связи.

— И как он работает?

— А вот. — Связист ткнул в кнопку и чёрный экран быстро посветлел, показывая пункты меню управления. — Здесь трубка и клавиатура. А на экране, кроме всего прочего список номеров в памяти, и имена абонентов. На клавиатуре можно набрать номер, который не значится в памяти, или текстовое сообщение, отправив его или на номер телекса, телетайпа, или другого совместимого аппарата.

Адмирал ткнул пальцем в экран, в номер рядом с которым значилось, Зам. Ком Сев.Флота, Барков.

— Вот его давай. — И через десять секунд в трубке раздались гудки. — Алло? Здесь Рудин. Давай соединяй… Дмитрий Степаныч? Привет, да. Нет, я не в Москве. Я на борту «Императора Сергия», в Баренцевом море. А слышно меня так хорошо, потому как какой-то добродей, решил облагодетельствовать флот, и сделал-таки нормальную связь. И выглядит она, ну, вот я бы её в гостиную поставил не раздумывая, — Адмирал провёл пальцами по полированному боку аппарата. — И знаешь, что? Мне до смерти надоела возня с нашими «Барьерами». То работают, то нет, то спутник не видит то ещё что-то. В общем так. Давай создавай комиссию, и будем списывать все «Барьеры» к херам. А ставить мы будем, вот это чудо, которое называется «Эхо». — Он повернулся в сторону офицера связи. Сколько эта штука стоит у вас?

— Три месяца, товарищ адмирал флота. — Каплей вытянулся по стойке смирно. — Ни одного отказа. Можно хоть домой позвонить, хоть принять шифрограмму из Штаба.

— Вот. Местный радист говорит, что три месяца уже работают на нём, и проблем нет. А у этого «Барьера» одни проблемы. Как только он комиссию флота прошёл. Ты кстати и с этим делом разберись. Не может такого быть чтобы такое барахло проскочило без «барашка в бумажке». Кто-то кому-то дал, и я хочу знать сколько, кто и кому.

Адмирал повесил трубку, и ещё раз оглядел аппарат.

— А кто делает сие чудо?

— Так, Гиперборея же. — Капитан-лейтенант опустил крышку, и стала видна восьмилучевая звезда в центре.

— Ну, да. Мог бы и не спрашивать. — Адмирал кивнул.

Как известно, самая жёсткая конкуренция — внутривидовая, но Владимир практически не чувствовал её, так как выходил на рынок только с отработанными изделиями, проверенными в разных условиях, в отличном дизайне, и для определённой аудитории. С типологией потребителей работал особый отдел, под руководством доктора наук, бывшего профессора, случайно зацепленного Владимиром на улицах Москвы. Теперь, отмытый, приодетый и излеченный от алкоголизма, Николай Степанченко, уже ничем не напоминал бомжа со свалки, а всем своим видом демонстрировал респектабельность и успех. Но пять лет проведённых на помойке не прошли даром, и доктор философии приобрёл чудесную способность втираться в доверие словно матёрый контрразведчик или жулик, но делал это в общем с благими целями, выясняя предпочтения людей, их социальные связи, и прочее, для того, чтобы, глядя на очередное изделие сказать: Это будут брать студенты, и старшеклассники, но над корпусом нужно проработать. А это вообще никто брать не будет. И ошибался он крайне редко, что Соколов очень ценил. Потому как можно конечно выпустить пробную партию, посмотреть будут ли продажи, или нет, поработать над вариантами оформления, но всё это время. А время — самый невосполнимый ресурс.