Великая Отечественная альтернатива

Скоростные колесные тягачи появились в красной армии только с поступлением полноприводных грузовиков по ленд-лизу. На снимке: «Студебекер» с 122-мм гаубицей М-30 на буксире на улицах Люблина. Лето 1944 г

Общему успеху контрудара по вырвавшимся вперед корпусам Гота способствовало удержание рубежа Березины под Борисовом. Однако длительное удержание тет-де-пона на Березине не состоялось. Форсировавший Березину у Бобруйска XXIV моторизованный корпус 2-й танковой группы развил наступление по восточному берегу реки во фланг и тыл частям 7-го мехкорпуса под Борисовом. Через Березину переправились главные силы 2-й танковой группы, и советские мехкорпуса «стратегических танков» стали отходить от рубежа к рубежу на линию обороны армий Второго стратегического эшелона.

Сдерживающие действия 5-го и 7-го механизированных корпусов «стратегических танков» привели к упрочнению фронта обороны на Днепре, в «смоленских воротах» и на подступах к Витебску. Во-первых, на Днепр отошли сохранившие боеспособность остатки прежнего состава Западного фронта. Во-вторых, несмотря на немецкие бомбардировки, 20, 21 и 22-я армии в полном составе заняли оборону на смоленском направлении. Наконец, в-третьих, было выиграно время на перевозку под Смоленск 16-й и 19-й армий с Украины. Ввод в линию обороны Западного фронта стрелковых корпусов двух свежих армий существенно увеличил плотность обороны важнейших направлений. Теперь вместо растянутых по фронту стрелковых частей и лепельских курсантов на рубеже Западной Двины в районе Уллы и Бешенковичей была организована сравнительно прочная оборона.

Напряженное танковое сражение в пространстве между Березиной и Днепром заставило немецкое командование отказаться от продолжения наступления только силами моторизованных корпусов. Было решено ожидать подхода главных сил пехоты армейских корпусов. Советский Западный фронт, хотя и получил относительно стабильную линию обороны, тем не менее не обладал достаточными силами для контрнаступления. Это обрекало его на пассивность. С подходом пехотных корпусов полевых армий немецкое наступление возобновилось. Советской разведке не удалось вскрыть направления главных ударов противника, они последовали там, где их меньше всего ждали. Фронт был прорван совместным ударом танков и пехоты, немецкие танковые дивизии устремились к Смоленску.

Эффективные контрудары дееспособных подвижных соединений позволяли выигрывать драгоценное время, которого остро не хватало в 1941 г. В реальном 1941 г., не задерживаясь под Минском, Гудериан вышел к Борисову и получил переправу через Березину. С нее впоследствии развернулось наступление, заставившее свернуть контрудар реальных 5-го и 7-го механизированных корпусов. Сам контрудар под Лепелем потерпел неудачу, превратившись в избиение «бэтэшек», немецкие танки форсировали Западную Двину у Уллы и Бешенковичей, прорвали оборону вытянутых в «нитку» частей 22-й армии. Далее последовал удар на Витебск и общий обвал обороны армий Второго стратегического эшелона под Смоленском. В итоге 16-я и 19-я армии вступали в бой с «колес», по мере прибытия эшелонов. Надежды на стабильный фронт рухнули.

Вообще, в июле 1941 г. ситуация с самостоятельными подвижными соединениями в Красной армии неуклонно ухудшалась. Постепенное исключение корпусного звена и передача танковых соединений в ведение общевойсковым командирам в июле 1941 г., разумеется, не привели к повышению эффективности применения танков. Например, 50-я танковая дивизия, изъятая из 25-го механизированного корпуса С. М. Кривошеина, на 8.00 16 июля насчитывала 57 танков Т-34 и 50 танков Т-26, мотострелковый полк, зенитный дивизион (12 орудий) и гаубичный полк (18 орудий). Однако по «доброй» традиции мотострелковый и артиллерийский полки были у нее изъяты и переданы 219-й моторизованной дивизии.

Вместо использования в качестве полноценного подвижного соединения дивизия была растащена на небольшие группы танков, которые использовались для… разведки.

Так, 16 и 17 июля была отправлена группа из трех Т-34 на Пропойск, был потерян один танк.

18 июля была отправлена разведгруппа в составе 11 танков Т-34 на Бовки, не вернулось 4 танка (из них три застряли в болоте). В тот же день еще 6 танков Т-34 отправились в разведку в район Машевская Слобода. Три танка подорвались на минах.

19 июля для уничтожения противника в районе Смолица и разведки на Быхов была выслана танковая группа в составе сразу 20 танков Т-34 под командованием командира 50-й танковой дивизии. Из состава этой группы не вернулось 9 танков.

В итоге нескольких подобного рода вылазок было потеряно безвозвратно 14 Т-34 и 18 Т-26 с крайне сомнительными результатами.

Танки показывали высокие результаты лишь при массированном применении. Собственно, странно было бы ожидать от массы пехотных командиров глубоких познаний в тактике танковых войск. Обучить множество командиров стрелковых полков и дивизий тактическим приемам в области применения танков практически нереально. Напомню, что в армии 1940-х годов 90 % соединений были пехотными и только 10 % — танковыми. Поголовная «танковая грамотность» — это из серии пожеланий «мышки, станьте ежиками». Проще обучить 10 % командиров и именно им доверять танки. Комбат-танкист перед лицом командира стрелковой дивизии практически бесправен, его танки запросто могут быть отправлены «в разведку». Напротив, танковый командир (из вышеупомянутых 10 %) вряд ли будет так чудить.