Шаркающий человек

* * *

Часто Витя бывал просто невыносим. Ничего серьёзного, какие-то банальности, быт и эти его дурацкие, неискоренимые привычки. Разбросанные носки, не опускающийся стульчак, как типично! Казалось бы, ну какая мелочь, плюнь, пройди мимо! Но когда раз за разом просишь, напоминаешь, умоляешь… Скандалишь, наконец, а тебя абсолютно не слышат — о, как это выводило меня из себя.

Хуже всего было его полное нежелание понимать меня и серьёзно воспринимать мои проблемы со здоровьем. Циклические депрессии, стоившие мне столько нервов и седых волос, он вообще не признавал настоящей болезнью. Так, бабья придурь, — полагал, вероятно, он. Сочувствие? Участие? Ха. Я не чувствовала от него никакой поддержки даже в самые тяжёлые для меня дни. Он, состроив скептическую мину, оплачивал психотерапевтов, да мог ещё время от времени рявкнуть, чтобы я «прекратила чёртову истерику», на этом всё. Справляйся, Мариночка, сама, как знаешь. И не смей демонстрировать, что у тебя не всё так гладко, не нарушай семейную идиллию.

Кто-то из мудрых сказал, что залог счастливого супружества — взаимные компромиссы, но, боюсь, все восемь лет брака на компромиссы идти научилась из нас двоих только я.

Наверное, наш брак давно был не идеален, а понимала ли я это? Выходит, что нет. По привычке притворялась даже перед собой, пока не стало слишком поздно. Конец всему положил инцидент с котёнком, и он же стал началом мрачного кошмара, пришедшего на смену пусть не безоблачной, но всё же в целом мирной жизни нашей семьи. Я много раз предлагала мужу сходить к семейному психологу, но он, как типичный мужик, боялся терапии, словно огня. Смешно! У нас даже случилась пара скандалов по этому поводу. Что и говорить, скандалы под крышей нашего дома случались всё чаще. Но, Господь свидетель, я так любила Витю! И до сих пор очень, очень сильно его люблю. А ведь он бросил меня, знаете? Два месяца назад, да, после чего всё окончательно пошло под откос. Бросил нас с Настей, ушел, захлопнув дверь так, что в стене над косяком появилась маленькая трещинка. Наговорил таких несправедливых, обидных слов, взял зубную щётку, и… И вот что из этого вышло. Но я его прощаю, да, совершенно прощаю! Не держу зла, пусть и выплакала все глаза, а моё сердце тогда едва не разорвалось на части в первый раз. Вторым ударом стала моя бедная Настенька. Верно, я его простила. Но давайте глядеть правде в глаза: не случись первого — не вышло бы и второго, и мы оба это знаем. Настенька была бы жива.