Беспечность волхвов. Часть 2

Буря в стакане стихает

Ревиаль стоял у бильярдного стола и мазал мелом кончик кия разглядывая позицию сложившуюся на столе. У него опять не было партнера и он играл сам с собой. Стол был отлично освещен. Над ним висел яркий светильник. Казалось, что за кромкой стола сгущались сумерки. Краем глаза Морис уловил приближение к бильярду темной фигуры плавно раскачивающейся при ходьбе. Шляпа скрывала лицо, плащ нивелировал особенности фигуры. Первыми в свете лампы оказались поля и тулья шляпы, потом свет упал на рукава и лацканы распахнутого на груди плаща. Указательный палец незнакомца сдвинул шляпу на затылок. На освещенном лице проступили, высокий лоб и густые брови, нависшие над затемненными глазами с искрящимися зрачками. Тени выразительно подчеркивали расползшиеся по щекам складки морщин:

— Что месье Ревиаль, не можете найти партнера? Это не мудрено, не стоило так пугать весь город. Может, я вам подойду для игры?

Шляпа и светлый плащ совершили короткое путешествие на противоположную от Мориса сторону стола. Ревиалю полностью открылось знакомое лицо и знакомая фигура. Он усмехнулся:

— Ну, если уж вас так далеко занесло месье Дюфо, то почему бы нам не сразиться? Выбирайте кий.

Морис собирал шары в треугольник искоса наблюдая за неожиданным визитером. Поправил треугольник, установил биток на столе и обратился, к молчаливо взиравшему на его приготовления, бывшему начальнику:

— Разбивайте пирамиду месье комиссар.

Удар комиссара оказался удачным, и он пополнил свою полку трофеев одним шаром. Дюфо двинулся вокруг стола подыскивая удачную позицию для следующего удара. Наконец он положил ладонь на сукно стола и изготовился для следующего удара. Поводил кием вдоль руки и поднял глаза на Мориса:

— Не желаете поинтересоваться Ревиаль, почему я здесь?

Морис смотрел на комиссара спокойным взглядом:

— Могу предположить, месье комиссар, что найти себе достойных соперников для игры на бильярде вы могли бы и в Париже. А если появились здесь, значит, у вас возникли ко мне вопросы. И я уверен, вы их мне зададите и без моих намеков и помощи.

Комиссар сделал удар и снова пополнил свой актив забитым шаром. Он поднял голову и в упор посмотрел на Мориса:

— Конечно, задам. Но не откажу себе в удовольствии сыграть до конца эту партию.

Морис поморщил лоб:

— Вы похоже опытный игрок, месье Дюфо.

Комиссар двинулся снова вокруг стола:

— Везет, Ревиаль. Просто, мне сегодня везет. Быстро нашел и бильярдный стол и подходящего партнера. Надеюсь, удача меня не оставит, когда вы начнете отвечать на мои вопросы.

— Постараюсь, не обмануть ваших ожиданий месье.

Морис прищурился:

— Что, все так серьезно?

Дюфо продолжил путешествие вокруг стола:

— Да как вам сказать Ревиаль?

Он положил ладонь на сукно стола:

— Это ваше дело с муравьями приняло странный оборот.

Раздался щелчок кия. Но на этот раз шар не упал в лузу. Настала очередь Мориса искать подходящую диспозицию для удара. Дюфо опершись одной рукой о край стола продолжил:

— Русские прислали к нам в исследовательский центр двух своих специалистов.

Морис на ходу улыбнулся:

— О! Сразу двух? Это удача. Представляете, а мне так и не удалось уговорить этого Богданова приехать на стажировку во Францию.

Комиссар насупился:

— А он и на этот раз не приехал. Вместо него прислали двух охламонов. Шастают где попало, и создают видимость работы. Профессор Бариньи уже взвыл дурным голосом. Он закатил мне сцену с обещанием перевести дело в юридическую плоскость. Если это произойдет, то твое судебное разбирательство Морис, может быть возобновлено.

Морис повернулся к комиссару:

— Вы мне угрожаете, месье Дюфо?

Дюфо недовольно дернул губами:

— Бросьте Ревиаль. Сейчас не время становиться в позу. Будет очень печально, если с вашей подачи мы за свои собственные деньги пригласили к себе в гости русских шпионов.

Морис присел на край стола вполоборота к Дюфо и поставил кий между ног:

— Собственно нам от русских было необходимо совсем немного. Схема установки по работе с муравьиными вирусами. Что русские говорят по этому поводу?

Комиссар вытаращил на Ревиаля глаза:

— Ничего! Утверждают, что у этого вашего Богданова никакой специальной установки нет и никогда не было. Притащили копии всех его лабораторных журналов. Бариньи сделал переводы с этих журналов и выявил места нестыковок. Обнаружено использование в исследованиях неких химических реагентов. Сами реагенты указаны, но отсутствуют схемы их применения.

Дюфо недовольно поморщился:

— Я не в курсе всей этой биологической кухни.

Он с усилием выдохнул воздух:

— Так вот. Введение этих реагентов нашим подопытным муравьям ожидаемых результатов не дали. Выходит, русские от нас или что-то утаивают, или морочат нам голову с эффектом триггерной социализации.

Ревиаль задумался, потирая подбородок ладонью:

— А может, стоит тряхнуть этих русских. Формально они нарушили условия предоставления гранта. Пусть возвращают деньги, или за свой счет принимают у себя в лаборатории Богданова нашего человека.

Дюфо свел брови к переносице:

— Думаешь поездка нашего специалиста к Богданову даст положительные результаты? А если триггерная социализация просто выдумка русских. А мы сдуру клюнули на эту приманку.

Ревиаль поджал губы и задумчиво их пожевал:

— Это не выдумка.

— Откуда ты это знаешь?

— Сам видел.

Дюфо досадливо отмахнулся рукой:

— Ты про это видео в интернете? Эффектно не скрою. Только, если это все не фотомонтаж.

Морис потупился:

— Я это здесь видел и не на муравьях, а на людях.

Дюфо насупился и недоверчиво воззрился на Ревиаля:

— К тебе сюда приезжал Богданов?

Морис скептически хмыкнул:

— Если бы. Нет, конечно. Богданов, наверняка, не помнит даже как меня зовут, а уж тем более не знает, где я сейчас обитаю.

Дюфо удивился:

— Тогда, что ты имеешь в виду?

Настала очередь Ревиаля возмутиться:

— Месье не морочьте мне голову. Вы же сами только, что сказали что я перепугал весь город. Значит в курсе моих теперешних дел. Собственно я думал, что именно по этому вы и здесь.

Дюфо выгнул шею и воинственно хмыкнул:

— Когда я сказал, что вы перепугали этот городишко, то лишь пытался неуклюже пытался намекнуть, что вы хороший бильярдист. И ничего более. Вы ведь у бильярдного стола торчали один, как шест в поле. Вот я и подумал, что с вами боятся играть.

Морис наморщил лоб:

— Выходит, вы ничего не слышали о событиях произошедших здесь несколько дней назад?

— Нет.

Дюфо взбеленился:

— Брось свои дурацкие загадки, Морис. Рассказывай!

— Десятка два арабов здесь с моей помощью станцевали танец смерти. Несколько из них попали в местную больницу с нервным истощением. А на следующий день почти вся арабская диаспора покинула город.

У Дюфо остекленели глаза и он недовольно хмыкнул:

— Ерунда какая-то. Наверное, просто перебрали с наркотиками.

Ревиаль уперся руками в край стола и рассеянно рассматривал зеленое сукно:

— Может быть, они и наглотались наркотиков. Только дело не в этом.

— А в чем?

— Думаю во мне. Я в тот день заступился за одного местного мальчишку. Подростки арабы на него навалились. целой бандой Я не рассчитал силу удара и один из арабов упал на свой собственный нож. Я дождался полиции и сдался ей. Проторчал в участке до вечера. А вечером меня отпустили на все четыре стороны. Сказали, что моей вины в случившемся нет. Ну, банда арабов меня и встретила прямо у входа полицейского участка. Я тогда решил, что убегать от них не стану, и жизнь свою отдам дорого.

— Стоп, стоп. А полицейские, что в это время делали?

— Сидели в здании и наблюдали что дальше будет. Как театре. Им было известно, что меня судили за коррупцию. Наверное, решили со мной посчитаться чужими руками за честь мундира. Так сказать вывести с мундира темное пятно.

Дюфо настороженно смотрел в лицо Ревиаля:

— С чего ты это взял? Может, они просто ничего не знали, что тебя арабы ждут.

В глазах Мориса стояла зловещая пустота:

— Знали и очень хорошо. Мне адвокат об этом сказал. Упрекнул меня. Сказал, что не мне судить о том, как надо действовать полиции, если у меня у самого рыльце в пушку, по самые ноздри. Месье Дюфо, арабы так орали, что только глухой с детства их мог не услышать. Хватит об этом. Проехали.

Морис сделал паузу, и судорожно проглотил слюну:

— В общем с жизнью я тогда попрощался и стал примериваться как ее подороже продать и нанести максимальный ущерб моим врагам перед смертью. И вдруг заметил, что они ко мне ближе, чем на три метра не подходят. Беснуются, угрожают, а ближе не подходят. А нервы у меня уже на пределе, чувствую еще немного и я сам стану бесноваться не хуже их. Пошел на них, как в последний бой. Только что марсельезу от отчаяния не запел.

Ревиаль попытался вновь припомнить обстоятельства того дня. В сознании мелькнуло:

— Ну какая к черту не марсельеза? Это была мелодия Вагнера. Она тогда заполнила мое сознание. Ладно, марсельеза для красного словца, так шефу будет понятней.

Снова перед глазами Ревиаля всплыла та виртуальная конструкция, в которую он превратился. Тошнота стала подкатывать снизу к горлу. Морис отогнал от себя мираж и изучающе посмотрел на комиссара:

— Ничего ему сойдет и упрощенное описание событий.

Ревиаль немного прищурил глаза и продолжил:

— Тогда я повернулся и пошел домой. Они за мной. А я спиной чувствую, что дистанцию они у меня за спиной соблюдают. И тут во мне озорство проснулось. Повернулся я к ним. А Они встали как вкопанные и замолчали. Тут я и вспомнил про Богданова и его танец смерти. Мысленно себе представил, как мои противники участвует в этом представлении. А они возьми да и пустись в эту чертову пляску. Я потом просто ушел, а они продолжали этот ужасный хоровод. А на следующий день, почти вся диаспора арабов покинула город.

Дюфо недоверчиво смотрел на Ревиаля с приоткрытым ртом, потеряв дар речи. Он наморщил лоб и прищурил один глаз:

— Ты хочешь сказать, что ты можешь это повторить?

Ревиаль отрицательно покачал головой:

— Не уверен, но думаю, что нет. Во всяком случае я к этому не стремлюсь.

Дюфо разочаровано вздохнул:

— Значит воспроизводимость результата еще хуже, чем у русского? А в этом случае твое происшествие не тянет на феномен.

Морис скривил губы:

— Как скажете комиссар. Не тянет, так не тянет. У меня даже от сердца отлегло.

Он посмотрел на Дюфо более успокоено:

— Так что вы собираетесь предпринять, месье комиссар?

— Что предпринять, что предпринять. Не знаю. Надо лицо сохранить в этой истории с грантом. Хотя… чем черт не шутит. Жаль, что нет видео твоего танца смерти.

Морис печально усмехнулся:

— Видео-то, как раз, есть. И не одно, а несколько, с разных ракурсов.

Дюфо рассерженно зашипел:

— Так чего ты мне мозги пудришь своими рассказами. Показывай.

— А у меня его нет. Не я снимал. Городок маленький. Глаз и ушей хватает. Смартфонов тоже. Но у бармена этого заведения это видео есть точно.