Беспечность волхвов. Часть 2

Подъем

Богданов посмотрел время на мобильнике. Было еще раннее утро, но решение вставать не отпускало. Генкина флешка случайно попалась Леониду Михайловичу под руку, когда он натягивал на себя брюки. Попалась, как незнакомый предмет в кармане брюк. Леонид Михайлович несколько секунд недоуменно рассматривал ее на своей ладони, наморщив лоб. Спросонья мысли текли медленно, как ручеек в привычном русле. По инерции все подчинялось рефлекторно сложившейся последовательности действий заученных до автоматизма. Сначала запустить кофе машину, открыть ноутбук, почистить зубы, причесаться. Леонид все-таки припомнил, что флешку ему вручил Суржиков. Просматривал Богданов ее содержимое на ноутбуке, отхлебывая кофе из чашки. Файлов на флешке было несколько. Подсказкой для выбора нужного файла Богданову послужило название файла. «Для ЛМБ». Генка в привычной для него манере изложения не любил рассусоливать, и лить воду, а сразу брал быка за рога и коротко и ясно излагал суть. Текст начинался предложением:

— Согласно теории Гурвича при митозе происходит слабое излучение в ультрафиолетом диапазоне. Кроме оптического излучения я зафиксировал фононное излучение. По моим расчетам суммарно энергии обоих излучений равняются энергии разрывов репликационных связей при делении ДНК.

Леонид Михайлович удовлетворенно хмыкнул:

— Молодец Генка, глубоко копает. Интересно, каким образом он это все замерил. А, вот. Обратная магнитострикция, эффект Виллари, в купе с накопителем на сегнетоэлектрике. Оригинально.

Дальше в тексте шло несколько диаграмм, графиков и формул. Утреннее состояние мозгов отказывалось воспринимать математические выкладки. Мозг жалобно пискнул:

— Ну, хотя бы 20 грамм водки после вчерашнего.

Сила воли Богданова оставалось непреклонной и твердой, как скала:

— Кофием обойдешься. Нечего вчера было нажираться, на халяву.

Мозг уныло отозвался напоминанием о повисшей проблеме:

— Про Олега не забыл?

На втором плане подсознания, громко, как дятел в притихшем лесу, застучало воспоминание об обещанном вчера Олегу. Это породило вторичный поток сознания:

— Надо немедленно приступать к коррекции модели прогноза биткоина, а то не успею до обеда. Начать надо с уточнения аналоговой модели фондового рынка. А какие это уточнения? Черт его знает. Блок реализации нелинейностей где-то на полке лежал. Блок-то я найду, а какие коэффициенты вводить? Придется подбирать вручную. Эдак, я до самого обеда провожусь, а результат не получу. Надо на работу звякнуть, что задержусь. Может, возню с моделью на вечер отложить? Позвонить Олегу, сказать, что погорячился по пьяни? Неудобно. Наобещал — надо выполнять. Да и утраченная выгода здесь может оказаться больше чем моя годовая зарплата. А это не пустяки. Зарплата, зарплата, зарплата. Будь она неладна.

Леонид Михайлович посмотрел на время. Звонить на работу было еще рано, рабочий день не начался. Богданов поморщился и набрал на мобильнике номер и приложил к уху:

— Доброе утро, Тамара Михайловна. Не разбудил? Отпишите в журнале, что у меня библиотечный день. Спасибо, я ваш должник.

Леонид Михайлович положил мобильник на стол и у него как выстрел всплыла в голове фраза с экрана ноутбука:

— Таким образом, мы получает голограмму разрыва химических связей во время митоза. С помощью аналогичных голограмм можно инициировать микрохимические процессы в органической химии.

Прочитанное на автомате предложение еще полностью не обрело ясность в голове Богданова. Пытаясь переварить фразу, он по инерции направился к книжному шкафу, где у него лежали блоки реализации нелинейностей для его аналоговой вычислительной машины. Два блока ему попались на глаза сразу. Леонид Михайлович прикинул, что их будет недостаточно. Необходим будет еще один блок для реализации синхронизируемого квадратичного уравнения. Богданов задумчиво уставился на печатные платы-слепыши:

— Лобовая реализация степенной зависимости проще. Но реализация через логарифмический усилитель более универсальна. Он еще и в будущем пригодится с большей вероятностью. Да и на одном слепыше их влезет восемь штук и еще четыре сумматора уместятся.

В голове Богданова рефреном отозвалась фраза с экрана ноутбука:

— С помощью такой голограммы можно инициировать микрохимические процессы в органической химии.

Сознание сделало стойку, как легавая на добычу:

— …инициировать микрохимические процессы в органической химии. Муравьи. Обоняние. Вомеронозальный орган.

Леонид Михайлович хлопнул дверцей книжного шкафа застыл на мгновение с широко открытыми глазами и поспешил назад к ноутбуку. Громыхнули об стол найденные в шкафу электронные блоки. Богданов торопливо передвинул на экране текст Генкиного файла ближе к его началу. Теперь он его читал вдумчиво и скрупулёзно, потирая пальцами виски. После прочтения он замер, и упер взгляд в стену, заново пытаясь осознать прочитанное. Посидев в задумчивости, он усмехнулся собственным мыслям:

— Биополе? Говорите, что нет его? Говорите вымысел? Говорите приборы его не регистрируют? Не там, и не то вы измеряли, ребята. Но, это, конечно, если Генка не ошибся. А, все говорит за то, что он прав. Как же это все до ужаса просто. Гурвичу эти индюки от науки тогда тоже когда-то не поверили. Да плевать. А главное, как все просто. Ну, Генка, ну, сукин сын. Эту фигню надо срочно испробовать на муравьях. У Генки анализатор уместился в один кубический сантиметр объема. Понятно, для организации репликационного цикла одного участка молекулы ДНК этого вполне достаточно. В моем случае потребуется габариты побольше. Хотя… в случае с муравьями голограмма может и не понадобиться. Здесь плевать на точечное воздействие на биологические клетки для создания локальных зон повышенного химического потенциала. Для микро-уровня конкретных молекулярных связей это принципиально, а для организации массовых химических актов достаточно купировать посторонние химических артефакты. В случае с муравьями достаточно будет излучения упорядоченной последовательности фононов определенной энергии. Это примерно как ультразвуковая мелодия. Ну конечно. Мелодия! Говорите биополя нет! А музыка? Музыка есть? А то, что музыка это опосредованное формирование эмоций под воздействием последовательности звуковых частот. Это как, ничего? А эмоции это в чистом виде органическая химия. Нет, ребята, это вы не прорюхали. Итак, значит остается пустяк. Необходимо заменить естественный запах ультразвуковой мелодией.

Леонид Михайлович подпер лоб рукой:

— Генка использовал комбинацию жидкокристаллических сазеров и ультрафиолетовых лазеров. Ну, это понятно. Эквивалент синхронизированных фотоумножителей для фотонов и фононов. Хитро придумано, ничего не скажешь. Такая комбинация бинарной накачки позволяют реализовать частотные фильтры. Дальше уже дело техники реализовать квантово-фононную голограмму на жидкокристаллической подложке. С обратным процессом тоже все понятно. А главное это все сплошь органическая химия. Ароматические соединения. Тут тебе и органические полупроводники и жидкие кристаллы. И никакого кремния с германием. Все доступно и технологично. Интересно как же Генка эти сэндвичи лепит? На какой аппаратуре? Разберемся. У меня-то все будет попроще, но значительно габаритней — другая мощность излучения. Надо Генке позвонить.

Леонид Михайлович уже набрал номер Суржикова, и тут же вспомнил, что звонить Генке ему строго запрещено. Он поморщился:

— Всего один вопросик. Связь через Олега. Блин. И как я Олегу это всю эту мутату объясню? Олег. Ешкин кот! Олега-то я опять из головы выпустил.

Богданов бросил взгляд на настенные часы, и раздосадовано буркнул:

— Ну, время еще есть. Успею. Но надо поспешать.

Леонид Михайлович закурил и стал набрасывать на листке схему блока, который собирался спаять. Он пошарил в коробках с радиодеталями и удовлетворенно выдохнул:

— Остались еще счетверенные операционные усилители. Микросборки транзисторов тоже есть. Уже хлеб.

Леонид Михайлович достал одну плату-слепыш и, глядя на нее, стал набрасывать на листке монтажную схему. Он стряхнул пепел от сигареты в пепельницу, посмотрел в окно и поморщился, остро ощутив потребность поговорить с Генкой. Это несвоевременное ощущение выводило его из себя Он угрюмо буркнул:

— Нужно-то всего парой слов перекинуться и нельзя.

Мысль, как молния, удар грома сверкнула в его сознании:

— Генкина флешка в ноутбуке, а он подсоединен к интернет-сети по вай-фаю. Разиня! Болван!

Богданов выдернул флешку из компьютера и стал просматривать логи транзакций. Облегченно вздохнул:

— Ф-у-у-у. Считывание флешки через интернет не проходило. Повезло. А если и дома у меня видеокамеру установили?

Попытки выявить видео-слежку результата не дали. Компьютер фиксировал наличие около десятка вай-фай сетей. Жильцы дома, в котором жил Богданов, тоже были активными потребителями интернет услуг. Если камера и была, ее могли подключить на передачу к любому из незапароленных интернет каналов. А их здесь было достаточное количество. Богданов, размышлял и морщился. По поводу слежки его голову наполнил широкий спектр разносторонних и противоречивых мыслей. Начиная с того, что у него сформировался маниакальный психоз, и заканчивая тем, что для выявления слежки необходима спец-аппаратура. Особых причин для глобальной слежки за собой, Леонид Михайлович не видел, но разговор с Геннадием повлиял на него и произвел сильное впечатление. В сложившейся ситуации самым разумным оставалось решать задачу для Олега. Леонид Михайлович закурил и взял в руки паяльник. В воздухе взвился дымок с канифольным запахом. Леонид Михайлович пару часов усердно паял недостающие ему для электронной модели блоки. Он сверялся с электрической и монтажной схемой. Пыхтел, орудуя паяльником и пинцетом. С высунутым языком проверял работоспособность готовых частей по осциллографической приставке к ноутбуку и снова приступал к пайке. Наконец монтаж нового блока был закончен.

Оставалось основное — запустить в работу новую электронную модель. Как говорится, начать и кончить. Для этого необходимо было скорректировать начальные данные. Поправки для них Богданов наскоро выудил из интернета. Наконец предварительная суета была закончена и Леонид облегченно выдохнул воздух. АВМ размещалась на платформе с впаянными в нее рядами разъемов. В эти разъемы были вставлены смонтированные Богдановым платы. От платформы тянулся ленточный шлейф к блоку коммутатора. От коммутатора отходили пара USB соединителей к ноутбуку. На экране ноутбука отображался график экономических прогнозов. Одна из ярко светящихся кривых на графике отображала динамику обобщенного прогноза биржевых индексов, другая яркая кривая представляла собой прогноз котировки биткоина. Просматривались на экране еще несколько бледных вспомогательных кривых. Глядя на яркие кривые графика Богданов досадливо поморщился. Линия биржевых прогнозов истерично металась по экрану не давая возможности интерпретировать ее поведение. Леонид попытался настройками компенсировать эту несуразность. Это ему частично удалось. Метание кривой по экрану прекратилось Но кривая стала демонстрировать бифуркацию, и рассыпалась на несколько ветвей. Это уже серьезно озадачило и встревожило Богданова. Тревога обострилась тем, что кривая прогнозируемых котировок биткоина значительно коррелировала с поведением кривой фондовых индексов.