Плохие девочки не умирают

22

Я тихонько прикрыла за собой дверь.

— Алексис, это ты? — донесся до меня мамин голос.

Я бросила рюкзак на нижнюю ступеньку и пошла на кухню. Мама стояла перед холодильником и изучала запас полуфабрикатов.

— Извини, что не позвонила, — сказала я, мысленно готовясь выслушать очередную лекцию.

— Ничего страшного, — отозвалась мама. — Я сама только пришла домой. Кейси сказала мне, где ты была.

Я бросила взгляд на лестницу.

— Сказала?

— Ну, ты же работала над проектом в библиотеке, так?

— Ну… да.

— Твоя сестра тоже много занимается. С головой ушла в свой проект. — Мама говорила полушепотом, как будто пересказывала мне сплетню. — Совершенно на нее не похоже. Никогда не видела, чтобы она работала с таким азартом.

— Хм-м, — только и смогла выдавить я.

— Я разогреваю в микроволновке такитос для Кейси. Ты ужинала?

— Нет, но я не хочу есть.

Я вернулась в холл, взяла рюкзак и поднялась на второй этаж. Я уже подходила к своей комнате, когда дверь в спальню Кейси открылась.

Моя сестра вышла в коридор и посмотрела на меня холодным взглядом. Ее руки были скрещены на груди.

— Заработалась в библиотеке? — спросила она.

Я ничего не ответила и, высоко подняв голову, зашла к себе. Потом заперла дверь, положила рюкзак и сделала несколько медленных, глубоких вдохов.

Переодевшись в пижаму и взяв рюкзак, я уселась на полу рядом с кроватью. Я была готова продолжить поиски.

Кстати, интересно, над каким таким проектом работает моя сестра? Доклады, украденные из школы, информация про разные семьи… И как это может быть связано с Шарой?

Где-то через минуту мама позвала Кейси ужинать, и та бегом понеслась по ступенькам. Комната сестры осталась без присмотра.

Но надолго ли?

Я выглянула в коридор. Из кухни доносились голоса: мама рассказывала о чем-то усталым голосом, Кейси отвечала бесстрастно и отрывисто. Ну что ж, или сейчас, или никогда.

Прижавшись к стене, я преодолела несколько метров, которые отделяли меня от комнаты Кейси. Потом скользнула внутрь и осмотрелась: вдруг ее охраняют какие-нибудь призраки?

Никого не было.

Я старалась не думать об ощущении, которое возникло у меня, когда я стояла здесь прошлым вечером. Теперь я понимала, что тогда я была в комнате не одна. Но сейчас воздух казался сухим, и я не чувствовала вони — лишь еле различимый запах пыли и искусственных волос, исходивший от кукол, и чего-то, напоминавшего старые книги.

Значит, я была здесь одна. По крайней мере, пока.

Комната, как всегда, выглядела так, как будто по ней пронесся ураган. На столе Кейси лежали груды книг и листов. Она и правда усердно работала. Но над чем?

Я подошла к столу и увидела стопку ксерокопий и каких-то бумаг. Я пролистала их. Ксерокопии были сняты с архивных документов. В основном с сообщениями о рождениях и смертях.

Еще на пяти листах я увидела семейные древа. Некоторые были распечатаны, другие нарисованы от руки. На каждом значились имя ученика и номер страницы. Кейси вырвала их из докладов своих одноклассниц.

Значит, она все-таки соврала, что вернула их.

На одной из страничек значилось: МЕЛИССА МАРГАРЕТ ЛЭРД. Работа Мими. На схеме было указано несколько поколений. Некоторые имена Кейси обвела маркером, другие вычеркнула.

На остальных листах было то же самое.

Я вернула их на стол и вытащила из-под груды книг красную тетрадку на кольцах.

Я открыла и пролистала ее. В основном там были школьные конспекты, но последние несколько страниц Кейси явно заполнила недавно. Помимо слов, написанных ее неаккуратным куриным почерком, там были и рисунки: частично перекрывающие друг друга окружности, неровное дерево, какие-то непонятные закорючки…

В этих листках было что-то завораживающее, и я разглядывала их, пока не осознала, что потеряла счет времени. Нужно было срочно возвращаться к себе. Я не сомневалась, что Кейси не оставит свою бесценную работу без присмотра надолго.

И тут я взглянула на последнюю страницу.

Она была исписана очень мелким почерком. От множества слов в глазах рябило и весь лист казался серым.

И слова были написаны задом наперед. Как в том фильме, где маленький мальчик выводил помадой на двери: ОВТСЙИБУ

Это были списки. Я выбрала один и сосредоточилась на нем. На то, чтобы привыкнуть читать задом наперед, ушла куча времени.

Дэлорес Оливер?

Библиотекарь Дэлорес Оливер?

Остальные имена мне ни о чем не говорили.

Мне нужно было больше времени, чтобы изучить списки, но Кейси их еще не закончила. Если я возьму этот лист, она сразу заметит.

Я прислушалась. Снизу доносился шум телевизора. В коридоре было тихо. Может, Кейси решила немного расслабиться и посмотреть викторину?

У меня появилась идея.

Достав листок из тетрадки, я бросилась через коридор в свою фотолабораторию.

Бумага была плотной, но Кейси писала темной ручкой, так что мой план мог сработать. Надо только угадать с выдержкой.

Было одно «но»: у меня закончилась фотобумага.

И тут я вспомнила, что на прошлое Рождество папа подарил мне очень дорогую матовую бумагу. Каждый листок стоил доллара два, поэтому я обернула упаковку полотенцем и положила на дно нижнего ящика, чтобы не влезть в нее случайно. Кейси даже не знала об ее существовании, так что возможно…

Я открыла ящик.

Упаковка была там.

Я достала листок и сунула под фотоувеличитель. На него исписанной стороной вниз положила страничку из тетрадки Кейси. Включила таймер. Десять секунд. Двадцать. Сорок пять. Наконец прошла минута, и лампочка погасла.

У меня совсем не было времени. Я бросила листок фотобумаги в проявитель и выбежала в коридор, держа в руке оригинал.

На лестнице послышались шаги.

Я бросилась в комнату Кейси и, чуть было не споткнувшись о туфлю, лежавшую перед столом, вложила листок обратно в тетрадку.

Но выбраться из комнаты я не успевала. Я забралась в шкаф.

Я старалась дышать тихо, но это было практически невозможно, особенно когда Кейси зашла в комнату и стала смотреть по сторонам. Через щель в двери я увидела, как она потягивается, словно кошка, и, продолжая оглядываться, усаживается на пол рядом с кроватью.

Кажется, она не поняла, что я прячусь в шкафу. Ну, давай же, уйди куда-нибудь.

Фотобумага уже, наверное, сварилась в проявителе. Мне повезет, если там будет хоть что-то кроме угольной черноты.

Но сейчас у меня были проблемы посерьезнее.

Кейси прижала руки к вискам и стала мотать головой, как будто пытаясь избавиться от чего-то. Потом зажмурилась и ущипнула себя за нос.

Вдруг она дернулась всем телом. И на этом борьба была окончена.

Ее движения стали плавными и неторопливыми. Она провела рукой по волосам и осмотрелась по сторонам.

Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота.

Это была уже не Кейси.

Она замерла на месте, глядя в одну точку, изо всех сил прислушиваясь.

Не заглядывай в шкаф, не заглядывай в шкаф… Она встала, склонив голову набок.

Я задержала дыхание.

Она сделала шаг по направлению ко мне…

Вдруг дверь в комнату открылась.

Кейси моргнула и обернулась.

— Кейси, милая, достань, пожалуйста, одежду из сушилки.

— Что? — переспросила Кейси, крутя между пальцами петлю для ремня на своих джинсах.

— Достань постиранную одежду, — повторила мама. — Помнишь, ты обещала, что сложишь ее?

Кейси вздохнула, еще раз настороженно огляделась и вышла из комнаты. Как только она затопала по лестнице, я бросилась в фотолабораторию, достала листок из проявителя и бросила его в стоп-ванну.

Снимок получился темным, но текст был различим. У моей идеи был дополнительный плюс: слова, написанные Кейси задом наперед, на фотографии шли как полагается, слева направо. Множество имен, начирканных корявым почерком.

Я решила, что у меня еще будет время их почитать. Быстро прибравшись, я засунула фотобумагу обратно в ящик на тот случай, если она мне еще понадобится. Потом спрятала снимок под футболку и пошла к себе в комнату.

Присев на кровать, я попыталась понять связь между именами из тетрадки Кейси. Бесполезно. Я отложила списки и достала из портфеля библиотечную книгу и микрофиши. Взяла один из слайдов и посмотрела на него на свет, но различить ничего не получилось. Только маленькие квадратики вместо статей и крошечные черные точки вместо букв.

Раздался стук в дверь. Я подпрыгнула и уронила слайд.

— Алексис? — позвала меня мама.

— Подожди минутку, — ответила я. — Я закрылась на замок.

Я открыла дверь. На маме была куртка. В руке она держала портфель.

— Послушай, — начала она. — Мне надо сходить на работу. Попробую доделать то, что пришлось отложить вчера. В пятницу к нам приедет новый старший вице-президент, и я хочу быть готова…

По ее голосу было слышно, как она взволнована.

Вдруг мне стало жалко маму. Очень жалко. Подумать только: работать столько лет и смотреть, как новые люди приходят в компанию, получают повышение и становятся твоими начальниками. Работать так усердно и видеть, что никто этого не замечает. И столько лет не слышать от своей семьи ни слова благодарности, ни слова сочувствия.

Что ж это за день такой? Моя картина мира трещала по швам.

— Продержишься тут без меня?

— Да… конечно.

Наедине с Кейси. Я постаралась отогнать эту мысль.

Мама переложила портфель в другую руку.

— Мам, — проговорила я.

— Да?

— Я знаю, что ты очень хочешь получить повышение… — Ох. — Но даже если не получится, ты все равно… — Я не могла подобрать нужные слова. — Я хочу сказать, спасибо, что так много работаешь.

Она улыбнулась.

— Твои слова очень много для меня значат. Она дотронулась до моего плеча и ушла.

Я уселась на кровать и взглянула на книжные полки. На месте изуродованного школьного альбома зияла пустота. У меня не поднялась рука поставить его обратно, и я засунула его в нижний ящик стола.

Из комнаты Кейси не доносилось ни звука. Я могла представить себе, чем она занята: сидит сгорбившись над столом и составляет очередной список, выписывая чьи-то имена в тетрадку.

Я устало оперлась о подушки и закрыла глаза. Я пыталась ни о чем не думать, но мне снова и снова вспоминалось лицо Меган, прочитавшей ужасную правду о своей матери. Я представила невинную малышку Меган, сидевшую когда-то с бабушкой у озера. Она понятия не имела, что женщина за фотоаппаратом вскоре попытается ее убить.

Как долго Шара обдумывала то, что собиралась сделать, прежде чем окончательно решиться? Когда она смотрела на Меган через видоискатель фотоаппарата, был ли ее взгляд уже наполнен ненавистью?

Но как можно сделать такой снимок, если ненавидишь того, кого фотографируешь? Мама Меган дождалась, пока солнце заблестело на воде за спиной малышки. Поймала момент, когда ветер заиграл с ее кудрявыми волосиками. Запечатлела глубокую задумчивость в ее маленьких глазках. Эта фотография была наполнена любовью.

Я вспомнила амулет, который был на руке Меган на фотографии. Амулет, который она до сих пор носила каждый день, пряча прошлое под дорогими свитерами и формой болельщицы.

И вдруг меня озарило: мой амулет! Он не просто напоминал амулет Меган. Раз она жила в этом доме, это, скорее всего, были половинки одного сердечка.