Предложение

— Кажется, по крайней мере, у одного из вас хватило мужества посмотреть правде в глаза. — Моя мать смотрит на Айлу с чем-то похожим на восхищение на ее лице. — Требуется мужество, чтобы сделать то, что сделали вы, юная леди. Я так понимаю, вы знали, что, возможно, останетесь вообще без организации свадьбы?

Айла опускает плечи.

— Я не думала, что вместо этого мне придется организовывать свою собственную свадьбу.

— Он хорошо вознаграждает тебя за твою роль в этом фарсе?

— Мама, — говорю я предостерегающим голосом.

Она машет рукой в воздухе.

— Не вмешивайся, когда говорим мы, женщины.

Черт! Это все, что мне нужно, моя мама проявляет живой интерес к делу, а это значит, что она никогда ничего не бросает на полпути, и прямо сейчас это дело — моя свадьба. Я намеревался придумать сценарий, который убедил бы весь мир. Я не думал, что вместо этого окажусь в центре пекла.

— Ты, конечно, мог бы использовать меня, чтобы раскрутить это, — бормочет моя мама.

— А? — Я тупо смотрю на нее.

Айла наклоняется вперед на своем стуле.

— Это интересная мысль. Кто лучше, чем мать жениха, может дать свое благословение на это событие?

— Еще лучше, когда рядом с невестой находится мать, — парирует моя мама.

Айла уже качает головой.

— О, нет, нет, нет, это плохая идея. Я не могу сказать своей матери, что участвую в сценарии фиктивного брака, особенно если… Я имею в виду, когда я забеременею позже…

— Что, я полагаю, будет сделано искусственным путем? — перебивает моя мать.

Я снова таращусь на нее, разинув рот.

— Ты довольно хорошо к этому относишься. — Я хмурюсь.

— Может быть, я и принадлежу к другому поколению, но я иду в ногу со временем. — Моя мать безмятежно улыбается. — Я понимаю, как все это работает в наши дни. И если это единственный способ получить от тебя внука, то я не могу жаловаться, не так ли?

— Э-э, я не думаю, что моя мать воспримет все это так уж хорошо. — Айла тянется за своим бокалом вина и осушает его наполовину. — Честно говоря, я бы предпочла не говорить ей правду.

Моя мать наклоняет голову.

— Значит, ты позволила бы своей матери поверить, что…

— Да, что мы любим друг друга, и если… когда я забеременею, это будет ребенок, зачатый естественным путем, да, — она ставит бокал вина на стол, затем снова наклоняется вперед, — Миссис Кинкейд.

— Зовите меня Рози, пожалуйста.

— Рози, это ужасно по-спортивному с вашей стороны — понимать нашу ситуацию, но я могу заверить вас, моя мама не поняла бы, зачем мы это делаем. Все, что она запомнит, это то, что их отношения фальшивые, и она не сможет сохранить это в секрете. Пройдет совсем немного времени, прежде чем вся моя большая семья тоже узнает об этом, и уже оттуда… Это короткий переход к средствам массовой информации.

Моя мать хмурится.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, но я все еще думаю, что нам нужно привлечь твою мать к участию в разговоре с прессой.

— О, боже. — Айла прижимает ладони к глазам и бормочет: — Это не может происходить со мной. Пожалуйста, кто-нибудь, ущипните меня.

Я тянусь и щиплю ее за руку, и она вскрикивает, затем опускает руки на стол.

— Это больно.

— Хорошо, — рычу я. Теперь она знает, что я чувствую…

— Что мы собираемся делать? — У нее отвисает челюсть. В ее глазах появляется умоляющее выражение. Черт возьми, она очаровательна, когда совсем расстроена. — Лиам? — бормочет она.

Я протягиваю руку и кладу свою поверх ее. Она напрягается, но не убирает ладонь.

— Я думаю, что знаю выход. — Я поворачиваюсь к своей матери. — Но нам нужна твоя помощь.

8





— Почему я согласилась на это? — Я стону.

Искоса смотрю на придурка, который не сказал мне ни слова с тех пор, как я скользнула на пассажирское сиденье его машины. Он заехал за мной сегодня поздно вечером, чтобы отвезти меня домой к моей маме в Лимингтон. С тех пор он не разговаривал. Вместо этого он настроил радиостанцию на новостной канал. Наверное, хочет следить за своими инвестициями. Я тоже решила не говорить ему ни слова. Я сосредоточилась на ответах на многочисленные электронные письма и текстовые сообщения, которые получила от различных поставщиков. Мне все еще нужно организовать свадьбу.

К счастью, пресса не пронюхала о смене невест, но это может измениться в любой момент. Нам нужно быть готовыми, и мы еще не обсуждали стратегию того, как мы собираемся сообщить новость прессе. Честно говоря, я долго откладывала это. Пока мы не расскажем прессе, это не по-настоящему, верно? Но сначала мы расскажем моей матери и…

О боже, я так не жду этого с нетерпением. Я тоже старалась не произносить ни слова с тех пор, как мы ушли, но это было почти два часа назад. Когда мы сворачиваем с шоссе в сторону города, мой пульс начинает учащаться. Пот выступает у меня на ладонях.

— Ты меня слышал? — Я фыркаю.

Лиам, не отрывая взгляда от экрана, щелкает по индикатору. Мышцы его предплечий напрягаются, и пульс оживает у меня между ног. Самая распутная вещь, которую может сделать мужчина, — это закатать рукава рубашки, чтобы показать эти покрытые венами предплечья — так, как сейчас у Лиама. Я сжимаю свои бедра вместе. Почему я нахожу все в этом мужчине таким сексуальным? У него большие пальцы с широкими ногтями, а сухожилия под кожей напрягаются, когда он управляет автомобилем. У меня пересыхает во рту. Как это раздражает. Я не нахожу его сексуальным. Нисколько.

— Лиам, я не думаю, что это хорошая идея, — повторяю я.

Он бросает на меня взгляд краем глаза.

— Ты повторяешь это в сотый раз, — бормочет он.

— Ну, теперь я в сто первый раз говорю, что все это пойдет наперекосяк.

— Ты слышала, что сказала моя мать. Она считает, что это хорошая идея, чтобы и она, и твоя мама поговорили с прессой.

Я выдыхаю воздух.

— А ты делаешь все, что тебе говорит твоя мать, не так ли?

Он поджимает губы.

— Мне не нравится говорить ей «нет», если я могу с этим справиться, и ты должна признать, что это отличная идея, чтобы твоя и моя мамы выступили с совместным заявлением.

Это совсем неплохая идея. Ничто так не помогает, как вовлечь матерей, чтобы ситуация казалась достоверной. Но я этого не говорю.

Вместо этого я добавляю:

— Мне все еще не удалось поговорить с Лайлой. Я оставляла ей сообщения, но она не отвечает на мои звонки. Может быть, она расстроена из-за меня?

— Или, может быть, ей нужно немного времени, чтобы понять, что она хочет делать со своей жизнью?

Я хмурюсь.

— Ты что? Говоришь разумные вещи?

Он приподнимает плечо.

— Я всегда благоразумен.

— Так вот почему ты хочешь, чтобы я познакомила тебя с моей матерью, а твоя мать следует за нами на своей машине? — Я закрываю лицо пальцами. — О, у меня совсем нехорошее предчувствие по этому поводу.

— Перестань так драматизировать. Все будет хорошо.

Он сворачивает в переулок, где живут мои родители. О Боже, Боже, Боже. Я делаю вдох, и мои легкие горят. Пытаюсь вдохнуть, и у меня перехватывает горло. Что-то в уголках моего зрения.

Он останавливает машину и поворачивается ко мне.

— Ты в порядке?

Я качаю головой.

Он протягивает руку, кладет ее мне между плеч и надавливает.

— Наклонись ниже.

Я позволяю ему подтолкнуть меня вперед, затем опускаю голову. Я закрываю глаза и позволяю кислороду наполнить мои легкие. Часть темноты отступает.

— Лучше? — спрашивает он тихим голосом.

Когда я киваю, он медленно водит рукой по моей спине круговыми движениями. Тепло от его пальцев проникает в мою кровь. Напряжение на моей груди ослабевает. Он продолжает нежно водить пальцами по моей спине. В какой-то момент темп его движений меняется. Его поглаживания становятся все более томными. Он проводит кончиками пальцев вниз по моей шее, и мои соски напрягаются. Стон срывается с моих губ. Я выпрямляю спину, приглашая его снова погладить меня, и он подчиняется. От шеи до поясницы, и снова. Меня охватывает дрожь. Мой центр напрягается.

Я тут же выпрямляюсь, и он убирает свою руку. Атмосфера в автомобиле наэлектризована. Мои конечности дрожат. Я знаю, что он смотрит на меня, но я ни за что не встречусь с ним взглядом.

— Спасибо. — Я прочищаю горло, затем толкаю дверь и выхожу наружу. Секундой позже я слышу, как хлопает его дверь. Затем он обходит машину спереди и подходит ко мне.

— Нам следует подождать твою маму или…

— Почему бы нам не зайти внутрь? — Он берет меня за локоть. — Я уверен, что она не сильно отстает.

Подъезжает еще одна машина и останавливается на достаточном расстоянии, чтобы обеспечить нам уединение. В то же время ясно, что они держат нас в поле зрения.

— Твои друзья? — Я киваю в их сторону.

— Охрана. Они не будут вмешиваться.

— Нужна ли нам охрана?

— Я предпочитаю ходить с охраной, и теперь, когда ты выйдешь за меня замуж, ты тоже предпочтешь.

— О… — я моргаю. Не уверена, как я отношусь к тому, что кто-то ходит за мной по пятам двадцать четыре часа в сутки, но об этом мне придется подумать позже. Прямо сейчас мне нужно покончить с этой встречей со своей семьей.

Я расправляю плечи и выхожу на тротуар с Лиамом за спиной. Я иду по короткой садовой дорожке, по которой столько раз проходила, когда был моложе. Прежде чем я успеваю постучать в дверь, она распахивается. Там стоит моя мама, одетая в развевающийся сарафан, с широкой улыбкой на лице.

— Ты здесь! — Она обхватывает меня руками за плечи и прижимает к себе. — Я так рада тебя видеть, Айла.

— Я тоже, — бормочу я, затем высвобождаюсь из объятий матери и отступаю назад. — Мам, это мой… э-э, жених, Лиам Кинкейд. Лиам, это…

— Надин. — Моя мама уклоняется от его протянутой руки и обнимает его. — Добро пожаловать, Айла так много рассказывала мне о вас.

— Рассказывала? — Лиам поворачивается ко мне с вопросом в глазах. Я качаю головой.

— Она сказала, что у нее есть сюрприз и она приведет кое-кого домой, чтобы познакомить меня. Конечно, я сразу поняла, кто это.

— Правда? — Я прочищаю горло.

— Конечно, правда. — Она продолжает удерживать Лиама, затем хватает меня за руку и тянет за собой. — Входите, входите. Я не могу дождаться, когда вся семья познакомится с тобой.

— Ма, — почти кричу я, — я же говорила тебе больше никого не приглашать. Предполагалось, что эта встреча будет приватной — только для ближайших родственников.

— И они — мои ближайшие родственники. С тех пор, как ты решила оставить меня и уехать в Лондон, сначала учиться, а потом работать. И я, вероятно, не увижу тебя еще целый год.

— Вот тут ты ошибаешься. — Я опускаю подбородок. Вот он, мой худший кошмар. Причина, по которой я предпочитаю держаться от них подальше. Моя большая семья желает мне добра, но, клянусь богом, участие их всех в моих делах столько раз доводило меня до безумия в прошлом.

Раздается громкий лай, затем цокот когтей по деревянному полу, и немецкий дог спрыгивает с лестничной площадки и бросается к нам.