Я тебя куплю

Глава 20. Вызов

Ася

Я жду в коридоре. Чаек под зорким глазом обитателей дома невозможно попить, им только захлебываться.

— Подслушиваешь? — едко заявляет о себе появившаяся тут Адель.

— Не имею такой привычки, — отвечаю я, додумывая: «в отличие от тебя». Видно, как ей хочется приложить ухо к двери, а то и в замочную скважину подглядеть.

— А Паолу Роман никогда не выставляет вон при обсуждении дел, — презрительно улыбается она.

В моей памяти всплывает совет Камиля не позволять ей грызть себя. Вдыхаю поглубже и говорю в ответ:

— Если бы они обсуждали сюрприз для меня при мне, он не был бы сюрпризом.

— Сюрприз? Для тебя? Это за какие такие заслуги?

— В честь боевого крещения.

Чеховской вылетает из комнаты так же резко, как ворвался в нее. Обнаруживает нас под дверью, и его глаза льдом прикипают ко мне. Улыбка сходит с лица Адель. Задрав подбородок, она продолжает свой путь к лестнице.

— Доброе утро, сестра!

Чеховской чуть ли не колено перед ней преклоняет. Тот еще прохвост. Собрался свергнуть Адель с престола и лебезит перед ней, чтобы не догадалась о его коварном плане у нее за спиной. С ним надо быть осторожной.

Пока Адель уходит, он снимает пиджак, небрежно перебрасывает его через плечо и медленно наступает. Я интуитивно делаю шаг назад и спиной упираюсь в стену.

— Не бойся меня, Настенька, — улыбается он, остановившись в шаге от меня и улыбнувшись — как-то опасно и торжествующе. — Я так и не поблагодарил тебя за Камиля.

— Не надо, — пищу я, желая, чтобы он поскорее ушел.

— Он у нас сложный. С ним нелегко. Ты имей в виду, что если понадобится надежное мужское плечо, то я всегда рядом. — Он двумя пальцами поддевает прядь моих волос и слегка мнет ее. — Защищу тебя.

— Я запомню.

— Ты такая красивая, Настя, — хрипло шепчет он, смакуя каждый звук и блуждая по мне не к месту пьяным взглядом. — Меня не покидает ощущение, что мы с тобой уже встречались.

Ага, когда ты сказал, что я скучная, в пользу силиконовой стриптизерши.

— Может, куда-нибудь сходим? Как тогда, в клуб?

— Можно. Когда Камиль поправится, обязательно вчетвером куда-нибудь сходим.

— Вчетвером?

Прядь соскальзывает с его пальцев.

— Ну да, мы с Камилем и вы с Паолой. — Я делаю усилие улыбнуться, но напрасно. Не обмануло меня первое впечатление. Чеховской — жуткий тип. Вот для кого люди — мусор.

— С-с-с… — тянет он сквозь зубы. — С-с-славненько. — Делает шаг назад и разворачивается. — Увидимся.

— Хорошего дня, — желаю я, скрываясь за дверью, как за щитом. Выдыхаю, лбом уткнувшись в полотно дорогущего дерева и произношу: — Ну и семейка у тебя.

Крепкой мужской рукой меня разворачивает и пригвождает к двери. Камиль снова разъяренным хищником возвышается надо мной. Глаза пожирают меня своей засасывающей бездной. Желваки на его лице перекатываются стальными шариками. Пальцы больной руки с силой сжимают мое плечо.

— Значит, не имеешь ко мне никакого отношения, да? — рычит он. — За свою шкурку спрыгнуть готова, на вражескую сторону перейти?

Ах, вот какую новость тебе братец донес!

— Для тебя такие перестрелки в порядке вещей, а я была напугана, — спокойно отвечаю я, зная, что руганью мы ни к чему не придем. Да и Камилю сейчас покой нужен. Жаль, его близкие это не понимают. — Вернись, пожалуйста, в постель.

— Отвали от меня со своей лживой заботой! — Он сильнее сжимает пальцы. Его рука, наверное, ноет от боли, но он и вида не подает.

— Чего ты хочешь, Камиль? Пообещать больше не теряться, когда меня снова попытаются убить? Извини, не могу. Страх сложно контролировать. Жалею ли я о своих мольбах, когда в меня автоматом тыкали? Нет! Я была уверена, что на нас напали из-за каких-то ваших бандитских дел. А разве я имею к ним отношение? Нет. Тогда какие ко мне претензии? Мы с тобой никто друг другу!

На полмига его глаза расширяются и снова сужаются.

— Ты убийца, Камиль, — добавляю я. — А я медик. Наши параллельные никогда не пересекутся. Ты не отложишь оружие, а я не возьму его в руки. Я и так ненавижу себя за то, что до сих пор не заявила на вас в полицию. Но обещание выполню. Мы вычеркнем Глеба из вашей семьи, как и договаривались. Потом, надеюсь, ты меня отпустишь.

Мой деловой тон даже меня чуточку пугает, а Камиля просто вводит в ступор.

Странно, но я жду его протеста. Жду, что он назовет меня дурой, проявит инициативу вывести наши отношения на новый уровень. Его слова и действия так разнятся, что я уверена, в его голове каша. Вопреки тому, что я видела, чувствую — он не пропащий человек. Он сможет изменить свой взгляд на жизнь, главное — захотеть. А я с радостью помогу.

— Не отпущу, — шипит он, хмурясь. — Даже не надейся.

— Но мы же…

— Я передумал! Ты слишком много знаешь для свободного человека.

— Камиль, я…

— Разговор окончен!

Я с большим трудом скрываю довольную улыбку и ловлю себя на мысли, что мне не нужна свобода. В ней всегда будет не хватать его — Камиля. С его дикими манерами, колкими шутками. Мне не за кого будет держаться и прятаться. Я буду вздрагивать от любого шороха и замерзать.

— Ты бросаешь мне вызов, — отвечаю я.

— Интересно, какой?

— Мне тоже интересно. Ты говорил, что ваш мир — это четкая грань между белым и черным. Так кто же из нас первым переступит через нее? Я перейду на темную сторону, или ты на светлую?

Его губы изгибаются в заинтригованной улыбке, в глазах вспыхивают огоньки азарта. Он смотрит на меня угрожающе, будто уже одержал победу, и теперь пришло время моего всецелого подчинения.

— У меня рамки шире и средств больше, — произносит он, ослабевая пальцы и скользя ими вверх по моей руке, огибая ключицу и ложась на шею.

— Тогда уравняй наши шансы.

Задумчиво хмыкнув, Камиль лениво отнимает от меня свою руку и велит:

— Собирайся.

Не спрашивая, куда, я беру полотенце и халат и отправляюсь в ванную в конце коридора. От разговора по телу льется приятная дрожь, похожая на лаву, растекающуюся до самых кончиков пальцев. Ощущение, будто я начала игру в лотерею всей жизни. Неделю назад это казалось бы мне безумием, а сейчас я пылаю бесконечным воодушевлением.

Раздевшись, залезаю под прохладный душ. Закрыв глаза, подставляю лицо под воду и остываю. Боже, сколько всего случилось, но мне почему-то мало, я еще и сама себе проблему создала. Умничка, слов нет!

Сквозь шум воды отдаленно слышу, как щелкает дверной замок. Я что, не заперлась? Ладонью протираю матовое стекло и вижу размытый силуэт служанки, складывающей чистые полотенца в шкафчик.

— Прошу прощения, я не знала, что здесь кто-то есть.

— Ничего, — отвечаю я, делая воду потеплее. — Вы мне не мешаете.

Вспениваю губку и от приподнятого настроения начинаю напевать, растирая свою разомлевшую кожу. Интересно, куда Камиль собрался везти меня? Как он будет уравнивать наши шансы на победу? Вернет меня в свою квартиру, где Адель и ей подобные не будут кусаться по поводу и без? Или мы поедем к дяде Наилю, который расскажет мне о скрытой стороне Камиля?

Подгоняемая интригой, я быстро смываю пену. Перекрываю воду в тот самый момент, когда дверца душевой кабины отодвигается каким-то наглецом. Резко разворачиваюсь с возмущенным воплем: «Э-э-эй!», — и застываю на месте, увидев похотливую ухмылку на до боли знакомом лице Олега.