Леди так не делают

Глава 7. О ночных гостях и осторожности

В дверь постучали.

– Мэг! – шепотом.

Я подскочила на кровати, бросилась открывать, едва не споткнулась. Так хотелось увидеть его скорее. Хотелось ему на шею броситься, обнять.

Но в последний момент поняла, что не могу. Вдруг смущение, сомнения, все разом.

Открыла дверь. Он стоял на пороге.

– Я разбудил, да? Можно? – сказал тихо.

И я отступила, пропуская его.

Кивнула. Губы дрогнули. Вдруг испугалась того, что он может мне сказать.

– Я ненадолго, – сказал Хэл. – Просто объяснить все, что происходит.

И я кивнула снова.

Он прикрыл за собой дверь, помялся немного, но так и не прошел дальше в спальню.

– Я ненадолго, – снова повторил он, оглянулся на дверь. Его там кто-то ждет? – Как ты?

Как?

– Все хорошо, – сказала я.

Он чуть подался ко мне, ближе на полшага… Долго стоял.

Потом моргнул, словно возвращаясь к реальности.

– Сегодня вечером на берегу, недалеко от Куитхила нашли обломки корабля, на котором должен был вернуться Эдвард. Там скалы, а прошлой ночью был шторм. Обломки и труп одного из моряков. Эдварда не нашли. Завтра собирается Совет, будут решать, кто должен принять на себя управление государством в отсутствии короля. Формально Роберт, конечно, законный наследник, но он пока совсем ребенок. Назначат регента.

– Тебя? – шепотом сказала я.

Он так говорил все это, что я и сама понимала, – нет. Не его. Что-то не так.

Хэл покачал головой, хмуро так. Вздохнул.

– Мэг, прости, что втянул тебя в это. Я даже представить не мог.

Сейчас главное понять, чего ждать.

– Расскажи, – потребовала я.

– Завтра утром я передам Большую печать и все свои обязанности канцлера лорду Кеннету Линдсею, – сказал он. – Полномочия регента Совет возложит на него. Я никогда не хотел власти, все отлично знают это, и сейчас я отойду в сторону. Тебя не тронут, не бойся. У меня есть в запасе несколько козырей, Кеннет об этом знает и не станет нарываться. Он молод и горяч, но не безрассуден. На самом деле, его положение шатко. Да, он сейчас на гребне волны, но вокруг лишь пена из щедрых обещаний, не на что по-настоящему опереться. Когда обещания придет время исполнять – все может измениться. Когда Малькольм решит высадиться здесь и потребовать свое, – все может измениться тоже. Тебе стоит быть осторожной сейчас. Возможно, я сделал ошибку, привезя тебя сюда, но… – он невесело усмехнулся, невесело. – Я боялся упустить эту возможность и тебя упустить… С другой стороны, пусть лучше ты будешь здесь, на виду. Сделать что-то за моей спиной, пока я не вижу – еще проще. Просто будь осторожна.

Он смотрел на меня. Улыбнулся чуть-чуть, так неуверенно…

– Буду, – пообещала я. – А ты?

Он моргнул, сглотнул немного судорожно. Качнул головой.

– Так удивительно, – Хэл разглядывал меня, словно впервые видел, – что мы встретились именно сейчас.

– Потому что не будь всего этого, мы бы не встретились?

– Встретились бы, – сказал он. – Но прошли бы мимо. Знаешь, после того приема во дворце я все искал и не мог найти повод вновь увидеться с тобой. Чтобы приехать к тебе в Лисмор, поговорить. Хотя бы поговорить. Мне никогда не хватало решительности, – уголок губ дернулся, но улыбки не вышло. – Как двадцать лет назад не хватило, нужно было что-то сделать еще тогда.

– Это было слишком давно, – сказала я. – Уже не важно.

Хэл кивнул.

– Есть только здесь и сейчас, да? – он словно повторял чьи-то слова. – Нужно жить здесь и сейчас, не боясь и не оглядываясь.

Почти вопрос. Он хочет знать, согласна ли я с этим?

Не оглядываясь? На людей, на приличия, на условности. Смогла бы я?

Он смотрел на меня.

– Но сбежать на острова уже не выйдет? – Это не вопрос, я и так знаю.

– Прости, – сказал Хэл. – Ты права, мне уже не девятнадцать лет, у меня есть обязательства. Да и не отпустит никто. Не выйдет все передать Кеннету и уехать, потому что пока я жив – я угроза его власти. Роберт угроза его власти. Потому что Кеннет хочет быть не регентом, он хочет быть королем. – И вдруг как-то иначе на меня глянул. – А ты бы сбежала?

Я дернула плечом. Не знаю. Что сейчас говорить?

Хэл потянулся ко мне, обнял. Сначала так осторожно, за плечи, почти по-братски. Потом иначе. Его ладони скользнули вниз и… крепче обнял.

Я замужем и у меня дети, я не могу так.

Или могу?

– А ты знаешь, – сказал мне на ухо Хэл, поглаживая мою спину и уже практически попу, – что слухи уже уложили нас в постель? Вот прямо сразу.

И к чему он это?

– Но ведь так же нельзя, – еще попыталась я.

– Почему? – спросил он. – А что произойдет? Я могу лишить тебя девственности?

Засмеялась невольно, уткнулась ему в плечо.

– Мне казалось, однажды ты уже это сделал.

– То есть, ты не уверена?

Я фыркнула, ткнула его в бок. Он обнял меня крепче, прижался подбородком к моему виску. Я чувствовала его теплое дыхание, чувствовала его всем телом. И это было как-то совсем неправдоподобно, словно во сне. Так хорошо…

– И все же, ты бы сбежала со мной? – спросил он.

– Зачем? Это ведь невозможно.

– Ну, если вдруг такая возможность появится? И наплевать на твоего мужа, там никто не будет знать. Скажем, что давно женаты… или не давно, что ты вдова. Придумаем. И Эмили с собой возьмем. А Роуз, я думаю, сама справится.

– Роуз! – я вздрогнула. – Она сбежала. Еще там, дома.

– Я знаю, – руки Хэла, которые гладили мою спину, замерли. – Она в городе, с Маккаленом. Не волнуйся, у нее все хорошо.

– Ты знал?

– Знал, – согласился он. Потом взял меня за плечи, заглянул в глаза. – Мэг… – он вдохнул поглубже. – Мне, наверно, пора. Я просто увидеть тебя забежал. И еще, я хочу сказать… Если вдруг тебе будут говорить что-то, если попытаются пугать, ты не верь. У Кеннета ничего нет на тебя и быть не может. Но попытаться, скорее всего, он попытается. Не соглашайся ни на что. Если в чем-то будешь сомневаться, обращайся к Аарону Прескоту, он хороший юрист и все сможет объяснить, у дворецкого есть адрес. И Хэмишу Огилви, брату королевы Кейтлин. Огилви, конечно, тот еще самовлюбленный сукин сын и меня терпеть не может, но Кеннета Линдсея он терпеть не может еще больше, и к власти не допустит. Так что вы с ним можете договориться. Главное – ничего бойся. Даже если твоего мужа обвинят в заговоре, тебя не тронут. Если попытаются, скажи им, что письма Торренса могут передать в газеты.

– Письма?

– Просто скажи, они поймут. Скажи, я велел напомнить. Все будет хорошо.

Он поцеловал меня в лоб. Отпустил.

Все сплетни – только сплетни, даже жаль…