Зарница

Впереди наверняка расположены ворота и пропускной пункт — туда направлялся мебельный грузовичок, на воротах охранник в будке или даже снаружи, но он рассчитывал, что, во-первых, никто не ожидает его появления. Полиция и охрана максимально расслаблены, а утренний поток служебного транспорта отвлечет их.

Зацепившись штаниной за выпирающий из кирпичной стены железный прут, он почувствовал острую боль, но это лишь подзадорило его. Высокие служебные ворота метрах в пятидесяти и правда были открыты. Человек в униформе смотрел документы того самого грузовика. Рядом с ним стоял таджик и что-то объяснял. Потом они вместе направились к кузову. Таджик, лязгнув цепью, открыл дверцу, показывая, что ничего лишнего с территории не вывозит. Однако охраннику что-то не понравилось, и он неуклюже полез внутрь.

Виктор не слышал, а скорее ощущал спинным мозгом позади себя тяжелые шаги, но не оглядывался, зная, что, если оглянется, его тут же нагонят — пролететь на одном дыхании ворота и все — он спасен. Стрелять на оживленной Тверской они точно не станут.

Виктор не ошибся. Стрелять они не стали.

Вместо этого охранник позади заорал во всю глотку:

— Держи, черт! Закрывай ворота!!!

Голос был только один, значит второй остался подпирать дверцу микроавтобуса.

Из мебельного фургона показалась голова в фуражке, удивленный взгляд наткнулся на бегущего человека, позади которого несся бугай в костюме — понять сразу, что происходит он не смог, как и выпрыгнуть из фургона — таджик загородил ему путь, то ли специально, то ли случайно.

Виктор шмыгнул с правой стороны грузовичка, подлез под шлагбаум и вынырнул за оградой — выставив руки вперед он еще некоторое время бежал по инерции, потому что бежать было больше некуда.

Прямо перед ним резко затормозил зеленый «Роллс-Ройс». Заднее стекло медленно опустилось, и он увидел до боли знакомое лицо — только лицо это стало шире, розовее и самодовольнее.

Депутат Петр Марченко смотрел на него оценивающим взглядом, в котором читалось и удивление, одобрение и что-то еще. Недоумение. Да, это было недоумение — скорее всего, придурками, которых они взял в личную охрану и платил им огромные деньги.

— Пет… — Виктор уставился на одноклассника, не зная, как назвать человека в лимузине.

Не успел он продолжить, как из-за ворот вылетел громила — раскрасневшийся, злой, — он дышал как загнанный бык, галстук задрался на плечо, а белая рубашка вылезла из штанов, точно у школьника на переменке.

Охранник почти налетел на него, не сразу поняв, почему беглец остановился. Однако, когда в окошке машины показалось лицо шефа, — живого и невредимого, парень встал как вкопанный. Его лицо вытянулось в струнку.

— Шеф⁇ — простонал он. — Скворцов там… ранен.

— Я знаю, он уже доложил. Хреново бегаете. За что я вам плачу? — депутат подмигнул Виктору. — Два раза прозевали.

— Но… Петр Евгеньевич… этот Гринпис… они вообще обнаглели… — взмолился охранник.

— Какой еще Гринпис? — Петр высунулся из машины и уставился на Виктора.

Тот развел руками. В окошке, в глубине салона он увидел Лену — с ней все было в порядке. Ему даже показалось, что она улыбается.

— Садись, Витя, — властным голосом сказал одноклассник. — Мне тут Лена такого рассказала…

Ничего не понимающий охранник, расхристанный и вспотевший, бросал поочередно взгляд то на Виктора, то на шефа и, казалось, вообще ничего не понимал.

— Шеф… — наконец взмолился он. — Что нам делать?

— Скворцов пусть в больницу съездит, а ты… составь отчет, как вообще такое могло произойти. Я вот лично не понимаю.

— Понял, Петр Евгеньевич… но…

— Просто напиши этот чертов отчет.

— Будет сделано.

— Садись, Витя… Спереди. Там удобно, — сказал депутат довольно высоким голосом, которого он стеснялся еще в школе, хотя виду не показывал.

Виктор медленно обошел зеленый «Роллс-Ройс» — слева он уловил ошарашенный взгляд таджика и невесть откуда взявшихся трех охранников и двух полицейских, вытянувшихся по струнке.

— Все нормально, ребята, — в окошке лимузина показалась холеная рука с большим перстнем, увенчанным сверкающим бриллиантом. — Продолжайте службу. Это мой старый кореш… надо же… вот уж не ожидал вас тут увидеть…

При слове «кореш» охранники и вовсе потерялись, никто из них с места не двинулся.

Виктор открыл дверцу роскошного автомобиля и опустился на кожаное сиденье, которое тотчас приняло форму его побитого и болящего тела.

Водитель — уже немолодой мужчина в сером костюме даже не посмотрел в его сторону.

Виктор аккуратно закрыл дверь и тотчас оказался в благоухающим тонкими ароматами салоне, в который извне не проникало ни звука. Будто бы из самой обивки «Роллс-Рейса» играла едва слышная приятная музыка. Легкий ветерок коснулся его лба, овеял горящие щеки, и Виктор вдруг подумал, что скорее всего так и должен выглядеть рай. Примерно так. Хотя… Он посмотрел в водительское окно и увидел злобное лицо охранника, которое отчетливо говорило: «Ну погоди, я тебя еще встречу… кореш»

— Так ты говоришь, Гринпис? — довольно живо и с неожиданной энергией спросил Петя. — Теперь расскажи внятно, что происходит? А то Лена… А вообще, честно вам признаюсь, ребята. Если бы не мой должок… Лене… — он покачал головой и издал короткий смешок, — слава Богу, об этом никто никогда не узнает…

Виктор поспешил отвернуться.

— У меня есть час, больше вам выделить не могу, — сказал Петр. — И то, только благодаря ей. Хотя ты тоже молодец. Против моих парней мало кто устоит. Поехали, Аркадий. Просто поехали куда-нибудь, только недалеко. У меня через час встреча в Думе с послом Аргентины, и я не могу сильно опаздывать. Так что, далеко не уезжай.

Водитель едва заметно кивнул, нажал на газ и тяжелый лимузин неслышно тронулся с места.

— Надеюсь, ты не думала, что я правда поверю во все эти бредни? — Виктор услышал голос Петра как раз в тот момент, когда они проехали мимо арки, в которую загнали свой микроавтобус. Рядом со шлагбаумом стоял Шаров. Он смотрел прямо сквозь лобовое стекло и едва заметно покачивал головой, как бы говоря: «ну, ребята… я не верил, но вы это сделали. Теперь не подкачайте».

— Да и с Витькой как-то нужно было разрулить поскорее, пока мои ребята из него фарш не сделали. Так что извините, если не оправдал ваших ожиданий. Но часик у нас есть. По старой дружбе. Пообщаемся, вспомним былое… школу… я же ни на одной встрече выпускников так и не был… расскажите, как там кто, как Лиза? Я слышал, она в бизнесе довольно неплохо устроилась… Денис… кто там еще был… ну вы вот… — он усмехнулся. — И все же оригинальный способ вы выбрали встретиться со мной. С другой стороны… — он посмотрел в окно на массивное здание Центрального телеграфа, — наверное других способов и правда нет…

Виктор проглотил комок в горле.

Самое трудное оказалось не позади, а впереди. Попасть в машину еще полбеды… как его уговорить, убедить, заставить поверить в эти «бредни», в которые он и сам бы не поверил, расскажи ему кто из одноклассников такое.

Виктор оглянулся на Лену. Она виновато пожала плечами. Мол, я сделала все, что могла. И даже больше. Губы ее были сжаты, она смотрела прямо перед собой. Виктор чувствовал, что Петя ей неприятен, если не сказать сильнее. Вернее, то, что осталось от того, прежнего Пети.

— А знаешь, что? — вдруг выпалил Виктор, ощущая, как все его внутренности наполняет злоба. — Останови тачку! — он повернулся к водителю. — Слышишь, Аркадий, тормози! Пошли вы нахер. Мы выходим, Лен.

— Э… — выдавил из себя Петя. — Приостанови, Аркадий. Что такое? Лен? Что случ…

Лимузин замер возле здания с вывеской «Книжный магазин 'Москва». Из подземного перехода выходили люди и пялились на роскошный «Роллс-Ройс».

Виктор резко открыл дверь, выбрался из машины, потянул ручку задней двери и подал руку. Лена без слов последовала за ним.

— Э… друзья… Да я же час… эй… стойте! Ай…

Виктор нагнулся, просунул голову в салон, другой рукой выудил из кармана сложенный вчетверо пожелтевший лист.

— Она тебе все объяснила. Все, что смогла. Возможно, ты и сам что-то помнишь. Только далеко не все. А вот это, — он кинул свернутый лист на сиденье, — можешь поручить своим тупоголовым секьюрити, они проверят, настоящее или нет… это освежит твою память. На обратной стороне мой телефон. Тебе решать, есть ли у тебя будущее или осталось только прошлое. Пойдем, Лен…

С силой хлопнув дверью, он поймал полный ненависти взгляд водителя и почувствовал удовлетворение. Так все и должно было быть. Только так.

Взявшись за руки, они пошли назад — к арке, где их может быть, еще ждал Шаров. «Вот он удивится, когда увидит нас», — подумал Виктор.

— Думаешь, он позвонит? — спросила Лена.

Виктор вдруг подумал, что она не знает о книге и жуткой фотографии из нее

Он покачал головой.

— Я бы на это не надеялся. Но может, нам удастся справиться без него?

— Инин, кажется, говорил, что нужны все мы… черт! — ругнулась она. — Что же теперь делать?

— Ты не забывай… — сказал задумчиво Виктор… — Помнишь, — в списке есть все… кроме Червякова. О нем вообще не было сказано ни слова. Где он? Что с ним?

Они не успели пройти и сотни метров, как телефон в его кармане завибрировал.

Он посмотрел на экран. Звонили с незнакомого номера.

— Да, алло, — ответил он в трубку.

Сначала до него доносилось лишь тяжелое дыхание, потом какой-то невнятный всхлип, и Виктор уже хотел положить трубку, как прозвучал голос — почти точь-в-точь напомнивший ему голос того самого Пети из шестого «Б» класса:

— Ты… ты где это взял? Это же настоящая… настоящая книга… это же… — опять послышался всхлип, невнятное клокотание в груди, вздох… — Мне… мне этот чертов крест… мне он каждую ночь снится! Вы где⁈ Вы далеко ушли? Стойте! Остановитесь! Подождите меня!!! — Виктор медленно опустил руку с телефоном, потому что кричали не в трубку — кричали по-настоящему. Он повернулся и увидел «Роллс-Ройс» с распахнутой дверью и бегущего что есть мочи толстого, неуклюжего человека с редкими волосами, распахнутым пиджаком и болтающимся под сбившейся рубашкой пузом. На ходу человек вытирал лицо и, не разбирая дороги, расталкивая прохожих, словно вслепую бежал прямо за ними. Ноги его подгибались неуклюже и смешно, будто бы бежал он от какого-то страшного монстра, но монстр догонял и человек понимал это, отчаянно размахивая руками и открыв рот в немом крике. Глаза его бешено вращались.

— Пожалуйста… подождите меня!!!

Виктор почувствовал, как Лена сжала его руку.

— Что там было? — спросила она. — На той бумажке, что ты ему дал. Что это за книга?