Тёмный: Повелитель

Я осторожно покосилась на него. Если вспомнить, что я скрыла от него отцовское письмо, жест Рэя выглядел так, словно это Хат только что отставил рунное ружьё и небрежно сообщил, что неплохо было бы прогуляться под ручку.

Ладно, и кого-нибудь убить. Это же был Хат, в конце концов.

Я шагнула вперёд и взяла Рэя под руку.

— Я иногда хочу, чтобы всё было как раньше, — произнесла я, глядя ему в глаза. — Скажи, что ты тоже этого хочешь. Иногда.

— Засыпать с твоей обнажённой фигуркой, гулять голыми по подземному саду, а потом утром приказывать Хату сделать тебе омлет с колбасками?

В голосе Рэя прозвучала тёплая насмешка, и на мгновение моё сердце воспрянуло.

— Ну… может быть?

— Это жизнь рантье или булочницы на покое, а не имперского агента, — неожиданно резко сказал Рэй. — Если ты её жаждешь, пожалуйста. Но не раньше, чем я с тобой закончу.

«А есть с чем заканчивать? — хотела было спросить я. — Разве я тебе нужна?»

Но что-то в лице Рэя удержало меня от вопросов. Может быть, то, что он всё-таки предложил мне руку? Или снежинка, смешно и трогательно растаявшая у него на носу?

Убийца моего отца.

Проклятье, как же я по нему скучала.

До нужной улицы мы дошли пешком. Просто и легко, ничем не отличаясь от прогуливающейся парочки. Впрочем, места для прогулки были не очень-то подходящие: в этой части столицы не было летающих платформ и телепортов, а одежда редких прохожих резко отличалась от костюмов гостей на церемонии открытия турнира.

Отменённого в этом году турнира. Я беззвучно вздохнула. И даже если я буду тренироваться со своим даром день и ночь, мне всё равно не равняться с кем-то вроде Лорены Ангус, не говоря уже о Сильвейне.

Что ж, буду использовать мозги.

— Все рунные мастера — сидды, — вполголоса сказала я. — Дознаватель тебе не поможет. Если Алистер не захочет, он не скажет тебе ничего. Как ты собираешься получить от него то, что он знает? Ну… если он что-то знает?

— Знает, — с мертвенной холодностью произнёс Рэй. — Ты даже не представляешь, что именно он знает.

— Что?

— Нечто, по сравнению с чем меркнут все твои письма и надписи на стенах. — Рэй оценивающе оглядел протоптанную тропинку, уходящую между домов. — Ходить беззвучно и точно след в след ты, конечно же, ещё не умеешь.

— Могу ходить очень тихо.

— Недостаточно. Иди сюда.

Я успела лишь ойкнуть, как Рэй подхватил меня на руки. А в следующее мгновение мы оба исчезли.

Рэй и я под руной сумрака. Я забыла, как странно это ощущалось. Я подняла кисть, пошевелила пальцами — и не увидела их. Мы оба сделались невидимыми с Рэем, хотя руна была только у него. И в любую секунду, стоит ему только пожелать, едва он отпустит меня, я сделаюсь видимой против воли, а его собственное присутствие останется тайной…

Почему это вдруг кажется мне таким важным? Я тряхнула головой. Кажется, смерть отца повлияла на меня куда глубже, чем я думала: порой я едва соображала. Пора было приходить в себя, жить дальше, но…

Тяжело. Слишком тяжело. Будь Рэй рядом неотлучно со своей резкостью и своей иронией, держи он меня за руку все эти ночи…

Я резко дёрнула головой. Рэй? Убийца отца? Нет. Никогда.

— Ты ведь всё это время мучилась мыслью, что я убил твоего отца, — произнёс Рэй негромко, словно угадав мои мысли в очередной раз. — Каждый день. И продолжаешь мучиться.

— Да, — прошептала я.

— Уверена, что тебя сводит с ума именно это? А не то, что живая женщина взорвалась у тебя на глазах по моему слову?

Руки, державшие меня, были ледяными.

— И это тоже, но…

— Без но. Ты знаешь или догадываешься, что я делал и на что я способен.

Я вздрогнула, вспомнив, как Рэй угрожал отцу убить тринадцатилетнюю меня.

— Да, — глухо сказала я.

— Тогда представь, что твоего отца я не убивал, но всё остальное случилось, — очень спокойно сказал Рэй. — Тебе было бы хорошо и уютно со мной сейчас? Ты доверила бы мне свою спину? Могла бы меня поцеловать?

Я напряглась. К чему, во имя тёмных сиддов, он клонит?

— Тебе это так важно? Сейчас?

— Именно мне и именно сейчас, — голос Рэя был негромким, но настойчивым, и в нём скользило едва заметное нетерпение. — Ты будущий агент, и это урок, который я желаю тебе преподать. Поцелуй меня. Сейчас.

Я попыталась отстраниться, но не тут-то было.

— Ты сумасшедший.

— А ты — глупая девчонка, если не понимаешь, что у меня всегда есть причины. Тебе нужен этот урок, а мне нужна твоя спина.

— Тогда не стоило сбегать от меня и оставлять меня наедине с моим горем!

Я сама не знала, как это у меня вырвалось. Я хотела бы взять свои слова назад, но было поздно.

Невидимый взгляд Рэя прожигал меня насквозь.

— Притворство, — негромко сказал он. — Половина работы агента — это притворство. Мне нужно, чтобы ты сейчас полностью доверилась мне, зная, что я могу быть чудовищем. Зная, что я убил твоего отца. Да, это жестокий урок. Но если ты его не выучишь, можешь спрыгивать с моих рук, поворачивать назад и никогда не возвращаться.

— Ты принуждаешь меня себя поцеловать, — прошептала я.

— Да. Потому что если сейчас, на грани опасной миссии, когда ты перепугана и напряжена, ты нежно и искренне поцелуешь убийцу своего отца, всем сердцем убедив себя, что ты ему доверяешь…

Пауза. Снег, тающий на невидимых плечах.

— То настанет день, — произнёс наконец Рэй, — когда ты будешь способна в своём притворстве на всё. Даже вырвать бессмертие из чужих рук.

Странные и горькие нотки были в его голосе. Не нотки учителя или бывшего любовника. Нет, это был голос талантливого и безжалостного мастера, который в очередной раз ковал себе лучшее оружие. И сам жалел об этом.

Жалел? Или, как всегда, притворялся?

Проклятье, нет. Последнее, чего я сейчас хочу, — сочувствовать ему.

Я повернулась к пустому воздуху, где сейчас было лицо Рэя. И медленно приблизила лицо к его губам.

— Хорошо, — прошептала я. — Пусть в этом выдуманном мире мой отец жив, а ты — мой наставник и мой первый мужчина, которого я держала за руку и обмирала от страха, молясь, чтобы он не умер. Тот, кого я почти…

Его дыхание обожгло мои губы.

А потом я поцеловала его.

Зимний мёд. Если бы я могла описать наш поцелуй запахами, вкусами, ощущениями, я бы выбрала именно эти два слова. Сладко и холодно. Вязко, словно падаешь в глубокую тёмную воду, готовую сомкнуться над головой, и знакомо, словно ты вновь дома, в безопасности, и с тобой никогда ничего не может случиться.

Я отдалась этой иллюзии и горячим губам. Юная доверчивая студентка на руках у своего наставника, блестящего агента, который лгал направо и налево, убивал своих врагов без раздумий и вытягивал информацию быстро и жестоко, не брезгуя ничем…

…Но никогда не убивал моего отца.

— Никогда, — прошептала я, отрываясь от Рэя.

Тихий смешок. Я словно наяву представила знакомый прищур и лёгкую иронию, такую обычную в его взгляде.

— Почти получилось.

Я задохнулась.

— Почти?!

Что-то прохладное коснулось кончика моего носа.

— От ноты «Ты законченный мерзавец, и я не до конца тебе доверяю» ты так избавиться и не сумела. Но ты справилась. Поэтому… — Рэй помедлил, — я расскажу тебе одну тайну чуть раньше, чем намеревался.

— Какую тайну?

Молчание. Короткое, звенящее, напряжённое молчание.

И одна-единственная отрывистая фраза:

— Леди Алетта не присутствовала на похоронах твоего отца.

Сначала я не поняла. При чём тут похороны моего отца? Это же не…

И вдруг застыла.

Время перестало существовать, зависнув в воздухе вместе с падающими снежинками и призраком луны меж облаками. Потому что мой отец был на своих похоронах. Он говорил мне об этом так, что было невозможно не поверить.

«Я была на твоих похоронах. Видела твоё тело. Твоё мёртвое лицо».

«Я тоже, гриссёнок».

«Ты…»

«Я редко так поступаю. Но я хотел посмотреть на тебя — хотя бы издали».

— Он был на похоронах, — прошептала я. — Но Алетты там не было. И это значит…

Что мой отец — не она.

Что он всё ещё жив.

Невозможно. Невозможно! Я же своими глазами видела, как Алетта возникает на спине дракона, как осуществляет дерзкий план, который не удался бы никому другому…

Но он ей и не удался. Все остались живы. У этого плана был лишь один явный результат: Алетта, которую мы с Рэем однозначно посчитали за Маркуса Рише, была очень явно и очень публично уничтожена. А руна сумрака… Владела ли ей Алетта — или кто-то ещё? Сколько наездников было на драконьей спине в тот день?

Я вспомнила ошеломлённое лицо Алетты, когда она смотрела на свои руки, вдруг переставшие быть невидимыми. Лицо женщины, которую предали. Которая ожидала чего угодно, только не этого.

Мой отец был жив. Он уничтожил сообщницу, чтобы остаться в тенях самому.

Я дёрнулась, но Рэй держал крепко.

— Давно ты знал?

— Тише.

— Давно?!

— Убедился, когда увидел твоё письмо. До этого я сомневался.

Мне захотелось его ударить. А потом я почувствовала, что плачу.

— Он мог лгать, — прошептала я сквозь слёзы. — И не посещать свои похороны.

— Мог. Но перед Алистером мы не будем выказывать сомнений. И тогда узнаем наверняка.

Я сглотнула, давя всхлип. Рэй ничего не сказал мне. Он… он…

— У тебя минута, чтобы успокоиться, — негромко и холодно произнёс Рэй. — Потом я несу тебя внутрь.

— Ты врал мне. Зачем?

— Потому что не был уверен сам. И чтобы избежать утечки: если даже я могу выдать себя, то ты и подавно. Сейчас — дело другое: на допросе Алистера правда вскроется наверняка.

Он сжал моё плечо.

— Дыши глубже, — негромко, но уже совсем другим тоном сказал он. — Приходи в себя.

Я проглотила слёзы и кивнула.

Мир изменился. Мир перевернулся. Больше не было бесцельной экспедиции к старому татуировщику, чтобы подтвердить то, что мы и так знали.

Теперь мы шли к человеку, который знал настоящее имя моего отца.

— Да, — сдавленно произнесла я. — Я готова.