Призрачный страж 2

Два клинка в его руках добавляли проблем, ведь он орудовал одинаково хорошо обеими руками. Между тем щит начал понемногу испаряться, и вскоре совсем пропал.

— Родионов, похоже, ты проиграл. Но не расстраивайся, второе место тоже хорошо, — усмехнулся Эдик, который уже сам порядком выдохся, но все так же быстро орудовал саблями.

— Тебе так нужно это первое место?

— Конечно! Я приехал за победой, — он сделал обманный маневр и чуть не попал мне острием сабли по плечу.

— Хочешь, я тебе сдамся?

— Хочу, сдавайся, — кивнул он.

— А вот хрен тебе, — ответил я, схватил рукой в призрачной перчатке лезвие одной сабли, мечом отбил вторую и приставил острие к его шее.

Эдик разочарованно выдохнул и поднял руку. Купол попал, и я услышал аплодисменты и восторженные крики зрителей. Анастасия Владимировна бросилась на шею Ефиму Прохоровичу и крепко его обняла. Миша, вместе с другими студентами нашей академии, кричал «Ура!». Короче, радовались все, кроме меня.

— Родионов, ты чего такой скучный? Победил ведь, — подал голос Эдик.

— Отобрать у ребенка леденец — это не победа, — ответил я и спрыгнул с ринга.

Пока меня все поздравляли, вышел ведущий и пригласил победителей на ринг, на награждение.

— За первое место граф Родионов Константин Сергеевич награждается артефактом зачарования! — объявил ведущий.

Он протянул мне деревянную шкатулку. Я взял ее и заглянул внутрь. На дне обтянутой красным бархатом шкатулки лежал серый камень. Это и есть артефакт за первое место? М-да, так и знал, что не надо было участвовать.

Чем наградили остальных двоих, мне было неинтересно, поэтому я убрал шкатулку в карман и спустился с ринга.

— Покажи, что там у тебя? — подошел ко мне Миша.

— Похоже, мой артефакт сперли и подложили на его место булыжник, — усмехнулся я и открыл шкатулку.

Ефим Прохорович и Миша уставились в нее.

— Э-э-э, я пойду разбираться. Что за фигня? — воскликнул Миша, но преподаватель остановил его и обратился ко мне:

— Возьми его и сразу почувствуешь, обычный это камень или нет.

Я пожал плечами и, перевернув шкатулку, вывалил камень себе на руку. Как только прохладный камень коснулся ладони, как по телу пробежала волна энергии. Меня даже в жар бросило и сердце забилось сильнее.

— Что это такое? — с трудом выдавил я, уставившись на ни чем не примечательный камень.

— Артефакт зачарования, — улыбнулся Ефим Прохорович. — С помощью него ты сможешь зачаровать любое оружие, отчего оно станет в десятки раз сильнее, чем было до этого. Правда, такие артефакты одноразовые. Но в тяжелой ситуации очень даже может пригодиться.

Я аккуратно положил камень обратно в шкатулку и спрятал ее в свой пространственный карман. Теперь я уже не жалел, что приехал на соревнования.

Чуть позже большой компанией мы встретились в ресторане гостиницы и до полуночи отмечали мою победу. К нам присоединились не только представители нашей академии, но и другие студенты и преподаватели.

Когда веселье было в полном разгаре, я поднялся к себе и совершенно без сил рухнул на кровать. Мне даже было лень раздеваться, поэтому заснул в костюме. Только ботинки сбросил.

Ночь прошла без снов. Наутро я проснулся от настойчивого стука в дверь. Это был Ефим Прохорович.

— Собирайся, а то дирижабль улетит без нас, — сказал он, едва я открыл дверь.

— А сколько времени? — с трудом спросил я, еле ворочая языком.

— Десять, — ответил он и вернулся в свою комнату.

Я прошел в ванную и отметил, что выгляжу совсем неплохо. Наскоро умывшись и переодевшись, сложил вещи в чемодан и спустился в фойе. Ефим Прохорович уже вызвал такси, поэтому почти сразу же подъехала машина.

По пути на вокзал позвонил следователь Гаврилов и попросил зайти к нему в «самое ближайшее время». Я ответил, что смогу только завтра, так как намеревался сразу по прибытии поехать в имении. Следователь поворчал немного, но согласился подождать. К чему спешка, если все уже закончилось? Непонятно.

После вчерашней гулянки многие преподаватели выглядели неважно, чего не скажешь об Анастасии Владимировне. Она просто цвела.

— Даже не верится, что в этом году победила наша академия. Теперь в газетах о нас напишут. Может, даже фотографию преподавательского состава вставят в статью, — мечтательно произнесла она, когда мы стояли в очередь на посадку.

— Что в этом хорошего? — не понял я.

— Как что? Это же история. Неужели вам не хочется войти в историю?

— Нет. Тщеславие — это не мое, — усмехнулся я.

— Очень даже зря. Вот если бы вы поехали со мной, то в статье говорилось бы, что это я хорошо подготовила победителя, а так там будет Ефим Прохорович, — она недовольно покачала головой.

Я наклонился к Ефиму Прохоровичу и прошептал:

— В одной и той же газете будет написано, как я хладнокровно убил двух Гориных и как победил на соревнованиях. Интересно, как люди это воспримут?

— Как всегда. Сначала ужаснутся, а потом обрадуются, — пожал плечами преподаватель.

Всю дорогу до Москвы я проспал. Мне так хотелось досмотреть тот предыдущий сон, но ничего не приснилось. Проснувшись, я решил, что как только от меня отстанут из-за Гориных, сразу же поеду на поиски Семена Семеновича. Почему-то я верил, что именно он поможет мне вспомнить свою прошлую жизнь и помочь разбудить прежние силы.

Когда Ефим Прохорович вышел из каюты, я не удержался и провел горящим пальцем вокруг своего запястья, в надежде, что смогу создать огненный браслет, который столько раз видел во сне. Но, как и раньше, у меня ничего не получилось. Жаль, а так было бы удобно иметь браслеты, которые сами уничтожают врагов и усмиряют монстров.

Когда мы приземлились в Москве, я попрощался с Ефимом Прохоровичем, предупредив, что завтра вернусь в академию, и вызвал такси. Теперь, когда у меня в пространственном кармане было несколько тысяч рублей, я мог позволить себе не ходить пешком от станции к имению, а проехаться с комфортом в такси.

Пока ждал машину, зашел в ближайший продуктовый магазин и купил Даше вкусностей. А потом попросил таксиста остановиться у цветочного магазина и приобрел самый роскошный букет из тех, что там были. Он предназначался Марии Ильиничне, которая не оставила Дашу одну и, рискуя жизнью, поехала вместе с ней.

Приехал в имение я уже после девяти вечера. На этот раз дверь открыла кухарка. Она поздоровалась и пояснила, что все после ужина разбрелись по своим комнатам. Первым делом я пошел к комнате гувернантки. Возле двери замер в нерешительности. Все-таки было неприлично навещать так поздно молодую одинокую девушку, но потом я решил, что никто об этом не узнает, поэтому постучал костяшками пальцев.

— Даша, заходи, — послышалось из-за двери.

Я чуть приоткрыл дверь, откашлялся и подал голос:

— Мария Ильинична, это не Даша.

— Ваше Сиятельство? — она показалась из ванной в легком атласном пеньюаре и, спохватившись, тут же закуталась в длинный халат.

— Извините, что так поздно. Но с утра я возвращаюсь в академию, поэтому не будет другого случая поговорить. Могу зайти?

— К-конечно. Заходите, — закивала она и принялась судорожно заплетать свои роскошные густые волосы.

Видя смущение девушки, я старался не глазеть на нее, хотя это было очень трудно. Она была невероятно красива. Особенно в таком виде. Обычно я ее видел в закрытом платье и с туго заплетенной косой, что делало ее похожей на строгую учительницу. Сейчас же она предстала нежной и такой трогательной, что захотелось крепко обнять и больше не отпускать. Я с трудом подавил это желание и протянул ей букет.

— Это вам. В благодарность, что были с Дашей.

— Не надо было, — тихо проговорила она, но букет приняла и с наслаждением вдохнула аромат цветов.

— Еще я поднимаю вам зарплату, и теперь вы будете получать двести рублей в месяц, — добавил я.

Теперь я знал, как заработать деньги, поэтому мог позволить платить больше.

— Двести? Но это же так много! — воскликнула девушка.

Она совсем не обрадовалась деньгам, а, наоборот, испугалась.

— Вы не думайте, никаких дополнительных обязанностей вам не нужно будет выполнять. Все останется по-прежнему, — заверил я.

Уж не знаю, что она там себе напридумывала, но видно было, как она с облегчением выдохнула и успокоилась.

— Хорошо. Большое спасибо. Это сильно облегчит жизнь моей семье, — она чуть склонила голову и присела.

Про семью я у нее ничего не расспрашивал, но сделал себе пометку, что обязательно надо будет выяснить.

Пожелав Марии Ильиничне спокойной ночи, я направился в комнату Даши. Она уже спала, поэтому не стал будить, а поправив одеяло, положил на ее тумбочку сладости, что привез из Москвы.

Дед сидела у камина и снова пересматривал счета.

— Костик, приехал, — обрадовался он, увидев меня.

— Здравствуй, дедушка, — я подошел и приобнял его. — Полицейские приезжали?

— Да, после обеда заявились. Одно и то же спрашивают по десять раз. Язык устал повторять. Сказали, что тех амбалов, которые Дашу с Марий Ильиничной украли, уже нашли. Те признались, что получили приказ от князя Горина… Вот и тварь этот Горин. Всю семью нашу вознамерился уничтожить, — дед тяжело вздохнул и покачал головой.

— Не волнуйся. Все закончилось.

— Надеюсь. Страшно представить, что было бы со мной, если бы эта княжеская паскуда вас убила, — уголки его губ опустились и дед едва сдержался, чтобы не заплакать.

— Забудь о нем. Давай лучше обсудим ремонт дома, — предложил я.

Целый час мы решали, что нужно сделать в первую очередь, а что можно отложить до лета. Затем я вытащил из пространственного кармана деньги, которые заработал во время последнего посещения подпольного клуба.

— Это столько сейчас в бесплатных Разломах можно заработать? — удивился дед.

Я не хотел врать, но и про запрещенные бои тоже рассказывать не хотел, поэтому просто ушел от ответа и, сославшись на усталость после дороги, поспешил в свою комнату.

Уже засыпая, я почувствовал, как внутри возникло уже знакомое чувство опасности. Я резко сел и прислушался. Тишина. Но тревога и напряжение нарастали.

Откинув одеяло, я встал с кровати, сформировал меч и, убедившись, что в моей комнате никого нет, выглянул за дверь. На первом этаже в темном холле явственно скрипнула половица. В дом кто-то забрался и этот кто-то представлял для нас опасность