50 кг ведьминского презрения

Эпилог

– Наташа! – дикий нечеловеческий визг.

Топот когтистых лап, царапающих пол на поворотах, вторящий ему топот маленьких ножек и столь же громкое:

– Мама, он врёт!

Вот блин.

Я бросила лопатку под куст роз, резко поднялась и в панике заозиралась, прикидывая, куда бы спрятаться так, чтобы быстро и гарантированно.

Но не успела.

Скрип, как от шин на повороте, и сквозь распахнутые двери в сад вылетело два монстра. Один – синий, покрытый где перьями, где чешуёй, наглый, огромный и теперь разговорчивый – Эравин предупреждал, что лучше Лапшу не трогать вообще, но я вознамерилась сделать монстрятину своим фамильяром и напоила кровью… вот результат. Второе чудище чудовищем называть язык не поворачивался, про сына так говорить как-то вообще некрасиво, да и в конфликты этой парочки я старалась не влезать. Малек с Лапшой не разлей вода, друг за друга горой, но иногда ругаются. И вот сегодня ты на сторону одного из них встанешь, а завтра они помирятся и будут вдвоём тебе мстить. За неуважение, значит, к отруганной стороне.

Убойная во всех смыслах парочка принеслась ко мне, задыхаясь после бега, причём Малек на Лапше повис, а тот его длинным клювом придержал, и вот после этого, отдышавшись, оба выпрямились и выпалили одновременно:

– Это он пирог съел!

Повернулись друг к другу и началось:

– Что-о?! Да это всё ты! Я тебе говорил не трогать! Да я только понюхал, а ты слопал! Да я только надкусил, а ты!..

Два громких голоса слились в один неразборчивый шум, но главное я поняла – пирог пал смертью храбрых, сражённый подлостью и коварством двух закадычных друзей.

И вот не знаю, стоит ли хитрому Лапше и семилетнему мальчишке знать о том, что ведьмы куда коварнее любых магов и фамильяров, и пирогов обычно готовят куда больше одного, особенно, если знают, с кем живут?

Вздохнув, с улыбкой посмотрела на нашу лесную избушку. За минувшее время она увеличилась значительно, нарастила второй этаж и разрослась в стороны, став полноценным домом. Крепким, надёжным и безопасным – как и тот, кто его строил. Ещё у нас сад, полный благоухающих цветов появился, но это всего пару лет как, а вот огород давно вырос, и курятник с курами, и коровник с Закаткой, и баня стояла, но в неё один только Эравин ходить продолжал, мне построенный им в доме душ с ванной милее были. А ещё качели были, и горка, и целый домик на дереве для Малека.

Нам тут хорошо было. Никогда бы не поверила, но… правда хорошо было. Раз в месяц мы в город выбирались, Эравин вот как раз вернуться должен был, ушёл запасы пополнять и ткань искать для новых изумрудных штор. Я тоже должна была пойти, но мне с утра было неважно… и я догадываюсь, почему. Осталось догадать любимого.

Малышню отправила в наказание за съеденный пирог собирать землянику в лесу, а сама продолжила копошиться с цветами в трепетном ожидании возвращения своего мага.

Дрожь магического пространства ощутила через час, ещё через полчаса на небе показался Эравин… верхом на моей метле. Сколько раз уже его так видела, а до сих пор шальная улыбка до ушей.

Маг спикировал вниз с грацией ведьмы, спрыгнул на землю, метлу с покупками отправил в дом, а сам прямым ходом ко мне. Подплыл, не тормозя, сжал в крепких, полных любви даже спустя столько лет совместной жизни объятьях и поцеловал так, что земля привычно ушла из-под ног.

– Я тоже скучала, – прошептала через пару минут, обнимая его мощную фигуру и размещая щеку на груди над сердцем.

– Помнишь бабу Рифу? – обнимая, спросил любимый. – Странную такую.

– Ага.

– Она мне сегодня пелёнок и распашонок надавала. Сказала, пригодятся.

Молчу и чувствую, как губы медленно растягиваются в улыбке.

– Пригодятся, – согласилась загадочно.

Но все загадки этим проницательным мужчиной разгадывались за секунду, так что уже в следующую меня мягко отодвинули и наградили вопросительно-напряжённым взглядом. Не знаю, что Эравин увидел на моём лице, но вздрогнул, посмотрел на плоский живот, прикрытый тканью платья, снова на меня, на живот, не веря, но уже очень-очень радуясь.

– Да нет, – пробормотал изумлённо с шальной улыбкой, расползающейся на губах.

– Я не уверена, – призналась, улыбаясь, – но мне кажется, что да…

Он не стал терзать нас обоих неизвестностью, опустился передо мной на одно колено, разместил раскрытую ладонь на животе, прикрыл глаза… сканирующее заклинание скользнуло внутрь, прошлось по всему телу, а через несколько секунд мужчина распахнул глаза, посмотрел на меня снизу вверх с неприкрытой радостью, улыбнулся во весь рот и обрадовал:

– Тебе не кажется… да.

И вот оно, счастье.

– Да! – повторил мой маг, вскакивая и тут же хватая меня, чтобы закружить на месте, счастливо приговаривая: – Да, да, да!

– Совсем рехнулся, – прозвучало в стороне скорбное от Лапши.

– Он так маму избаловал, это ужас, – пожаловался ему Малек, держа корзиночку с земляникой.

– Маленький ты ещё, – важно отвечал фамильяр, – вот вырастешь, найдёшь свою любимую и тоже перед ней все миры положишь, только бы она счастливой была.

На эту умную мысль мальчишка ответил очень умным:

– Фу-у!

И пошёл в дом. Лапша пошлёпал за ним. А мы никого вокруг не видели, мы просто радовались тому, какой в итоге стала наша жизнь.