Демон из Пустоши

Аверин выпрямился и огляделся. Они были одни среди бескрайнего ледяного поля.

– Это был… – с трудом произнес он, – прежний Императорский див. Надо поторопиться…

До оранжевого пятна оставался какой-то десяток шагов. Только бы узор не погас…

Но он не погас. Наоборот, светился ровно, яркими линиями, как будто кто-то их только что обновил. Но кто?

Вместо ответа на его молчаливый вопрос, один из серых холмиков зашевелился и оказался серой курткой. Из-под капюшона на него глянули знакомые глаза.

– Любава?..

Племянница кивнула и взмахнула рукой. Возле плеча Аверина щелкнула змеиная пасть. Что ж, все вопросы потом. Сейчас надо побыстрее убраться отсюда.

Он бросился к коридору. Любава и Мончинский поспешили за ним.

– Ну слава богу, – было первое, что он услышал, когда его ноги коснулись каменного пола склепа.

– Ваше величество! – воскликнул он. – Вы живы…

– Конечно. Это я отправила к вам на помощь Анонимуса с Любавой.

Аверин отошел в сторону, давая Мончинскому призвать Владимира. И как только серая крылатая химера распласталась на траве, позвал Анонимуса. А следом – Кузю. После чего без сил опустился на землю.

Анонимус растворился в воздухе почти мгновенно и тут же появился, полностью одетый. В каждой руке он сжимал по свертку. Один он протянул Владимиру, который уже сидел, странно покачивая головой, другой – Кузе.

– Приведите себя в порядок и идите на задний двор, – сказал он и исчез.

Следом за ним исчезли оба дива.

– Анонимус позаботится о них, – сказала Любава, стягивая с себя куртку. И, наклонившись над Мончинским, проговорила: – Сергей… Дмитриевич. Господи, вам срочно нужна помощь! – Она протянула руку, помогая ему встать.

«Куры, – вспомнил Аверин, – на заднем дворе куры…»

Он тоже расстегнул куртку, сбросил ее и встал. Ему бы тоже не помешала помощь… А для начала – горячий чай и теплое одеяло.

– Гермес Аркадьевич, – раздался у него за спиной голос Булгакова. Князь подошел и поддержал его за локоть: – Я так и знал, что нельзя вас оставлять без присмотра.

Ледяной самурай был прекрасен. Он возвышался над горными пиками, пусть не очень высокими, но все же вполне впечатляющими. И даже в сумерках Пустоши можно было разглядеть мельчайшие детали, вплоть до узора на шнурке, переплетающем его пластинчатый доспех.

Меч был выполнен с особым мастерством. Она как раз рассматривала рукоять, когда громкий рев заставил ее обернуться.

– А, это ты… – Она снова вернулась к созерцанию ледяной скульптуры.

Изваяние сотряс мощный удар. Меч, который она еще толком не успела рассмотреть, рассыпался на куски.

Она едва смогла подавить раздражение:

– В чем дело?

– Почему ты здесь?!

– А где я должна быть?

– Ты! Пока ты тут любуешься на эту мерзость… Ты хоть знаешь, что случилось?

Она отлетела в сторону, вынуждая его последовать за собой: так, может быть, он перестанет вымещать злость на скульптуре.

– Нет. Ты сам заметил, что я здесь. Так что?

– Он на свободе.

– Правда? – максимально безразличным тоном спросила она. – Он сумел освободиться?

– Да. То есть нет! В том-то и дело! Его освободили!

– И кто же?

– Люди. Их засекла моя четверка разведчиков. Троих убил их див, но один успел сбежать и доложить. Я послал отряд на перехват, строго-настрого запретив убивать колдунов, велел доставить их живыми. Но появился он и защитил людей. И они ушли через дыру в свой мир.

– Как ты узнал? Погибли не все дивы?

– Не все. Часть убили колдуны, остальных он не тронул. Они вернулись и доложили мне. Люди в Пустоши! Ты понимаешь, что это значит?!

– Понимаю. Кто-то тебя обошел.

– Да. И что теперь делать?!

– Действовать. Как можно быстрее.

– Ты права. Он найдет нас, это только вопрос времени. И тогда уже ничего не удастся сделать. А так… в конце концов, когда мы окажемся в мире людей, он просто останется в Пустоши.

– Да. Пойдем, покажешь мне место, где была дыра, через которую ушли колдуны. А потом начнем представление.

Горячая ванна была восхитительна. Аверин так разнежился в пахнущей травами воде, что глаза начали предательски слипаться и пришлось прикладывать усилия, чтобы не задремать.

Дверь в ванную скрипнула, и появился Кузя, в теплом шерстяном одеяле и с огромной глиняной кружкой в руках.

– Вот. Любава сказала проследить, чтобы вы все выпили.

Аверин взял кружку. От запаха закружилась голова.

– Как она? Как остальные? Сергей? Владимир? Императрица?

Про Анонимуса он спрашивать не стал. Именно фамильяр подготовил ему ванну и помог в нее забраться: ноги совершенно не держали. В них как будто впивались тысячи колючек, наступать на пол было сродни походу по раскаленным углям.

Сейчас стало полегче. Даже вода перестала казаться кипятком. Аверин знал, что на самом деле она чуть выше температуры тела.

– Владимир спит. Ему отдали больше половины кур и сотню яиц, наверное. Но это ничего, Анонимус сказал, что вечером будет застолье. Вот наедимся! – Кузя облизнулся в предвкушении и добавил: – А Любава у колдуна Сергея. Лечит его. У него этот… перерасход сил, вроде так называется. Ругала вас.

Аверин вздохнул. Было за что. Все, как всегда, пошло не по плану. В итоге они чуть не погибли, а Сергей надорвался, истратив слишком много сил.

– Ее величество? Как она? – снова спросил он.

Кузя пожал плечами:

– Заперлась с Анонимусом в комнате вызовов. Они там свет вырубили и одеялом окно завесили. И оттуда ужасно воняет.

Кузя наморщил нос.

Аверин отхлебнул из кружки большой глоток. Обжигающее тепло полилось в желудок и оттуда начало расползаться по всему телу. Откуда у этой женщины столько энергии? Вместо того, чтобы принять ванну и отдохнуть, она помчалась проявлять пленку.

– А ты почему не спишь? – спросил он Кузю. – Ты много сражался. Замерз и устал.

– Я кур ел. И яйца тоже. Я потом пойду, когда и вы. А то потонете тут, в ванне, – он широко улыбнулся.

Допив отвар, Аверин понял, что больше не в силах бороться со сном. Поэтому выбрался из ванны, дал Кузе завернуть себя в махровый халат и даже не понял, как очутился в кровати. И, пару мгновений порадовавшись тяжелому ватному одеялу, моментально заснул.

Проснулся, когда уже смеркалось. Кузя свернулся клубком у него в ногах, но заметив, что хозяин не спит, поднял голову. И не успел Аверин сесть, как Кузя уже стоял у окна в человеческой форме и полностью одетый.

– Застоль-е… – принюхавшись, он расплылся в улыбке. Аверин потянулся. И почувствовал, что голоден. Обещанное «застолье» оказалось подготовлено очень вовремя: самое время перекусить.

В гостиной собрались все домочадцы и гости. Мончинский сидел в кресле в углу и, хоть и выглядел бледным, вид имел вполне бодрый. У Аверина отлегло от сердца.

– О, ты проснулся, – обрадовался Василь. – Анонимус не разрешает заходить в столовую. Похоже, готовит нечто грандиозное.

– Не сомневаюсь, Кузя вон извелся весь.

Аверин прошел к окну, где на диванчике сидела императрица Софья. Рядом с совершенно невозмутимым видом стоял Владимир.

– Как вы? – обратился колдун к императрице.

– Мы сделали нечто невообразимое и невозможное! – Ее глаза все еще горели азартом и восторгом.

С этим Аверин был полностью согласен. И только благодаря чуду все сумели выбраться живыми. Точнее – благодаря освобожденному Императорскому диву.

Почему он не тронул участников экспедиции? Скорее всего, благодарность не чужда этому существу. Но был и другой, более важный вопрос. Почему он даже не попытался воспользоваться коридором и вернуться в мир людей? Он мог легко это сделать, и никто не помешал бы ему.

Эту загадку стоило подробно обсудить.

– Жаль, что мне не удалось увидеть самой прежнего Императорского дива в демоническом облике, – добавила императрица, – вот это, должно быть, зрелище!

«Да уж. И сфотографировать», – подумал Аверин, а вслух сказал:

– Не стоит жалеть. Его мощь такова, что ее невозможно охватить человеческим глазом. Мы ничего не видели, только разноцветные огни, и ощутили ужасное давление, голова словно разрывалась.

Он повернулся к Владимиру и спросил негромко:

– Ты цел?

Владимир выглядел неплохо. Но насколько восстановились его силы? И не лучше ли вызвать в поместье на подмогу Иннокентия?

– Завтра утром буду в порядке, – ответил див. – Мне нужно поговорить с вами. После банкета. Прежний Императорский див передал вам сообщение. Я просил Кузю не беспокоить вас этим, пока вы не отдохнете.

– Конечно…

Значит, голову разрывало не просто от силы. Прошлый Императорский див говорил с ними.

– После банкета я в полном твоем распоряжении, – Аверин улыбнулся. А Владимир пристально посмотрел на него.

– Есть еще кое-что… о чем я хотел бы спросить, – сказал он.

Аверин не успел ответить: дверь распахнулась, и появился Анонимус в роскошной парадной ливрее.

– Прошу всех к столу, – торжественно возгласил он и с достоинством поклонился.

В дверях Аверин даже на миг остановился, пораженный увиденным.

– Обалдеть… – выдохнул у него за спиной Кузя.

Стол стал больше в два раза, и было непонятно, каким образом Анонимус настолько его расширил. Все его пространство было покрыто белоснежной накрахмаленной скатертью и сплошь заставлено разнообразными яствами. Печеные гуси, окорока, сыры в трехэтажных блюдах, пироги и грибы, соленья. А в центре всего этого великолепия на огромном блюде лежал целиком зажаренный кабан.

Аверин подумал, что это застолье ничем не уступает недавнему императорскому пиру. Как, а главное, когда Анонимус успел все подготовить?

Императрица же подошла к своему месту. Но садиться не стала, а торжественно произнесла:

– С разрешения хозяина дома и благодаря стараниям достойного фамильяра Анонимуса, сегодня мы устраиваем не обычный ужин. Сегодняшнее застолье – в честь успешного завершения нашего опасного, но очень важного предприятия. И в нем принимали участие не только люди, но и дивы. Поэтому Вазилис Аркадьевич полностью поддержал мою просьбу и позволил пригласить к столу всю команду нашей экспедиции. Прошу.

Она улыбнулась и села на стул, указав Владимиру на место рядом с собой.

– Обалдеть… – снова сказал Кузя, поедая глазами кабана. Для приличия он дождался, когда усядется хозяин, тут же плюхнулся напротив и схватил вилку.

После ужина Василь собрался покурить и позвал брата с собой.

– Послушай, – сказал он, – у меня к тебе дело. Надеюсь, ты не откажешь мне в небольшой просьбе.

– После всего, что ты для меня сделал? – Аверин посмотрел на него с некоторым удивлением.

– Ты знаешь, я настолько рад, что все вернулись живыми и здоровыми, что даже обсуждать этого не хочу. Хотя можешь посмотреть, сколько седых волос у меня прибавилось, когда я увидел, как из склепа выбегает императрица. Одна.

– Не представляю, как ты решился отпустить Любаву. Я ее так ни о чем и не спросил. Признаться, боюсь пока подходить, – сознался Аверин.

– Отпустил… конечно… – вздохнул Василь, – думаешь, она меня спрашивала? Более того, она заранее готовилась помогать вам. Кровь заготовила. Хоть она и не колдунья, но сказала, что для фамильяра ее кровь вполне подходит.