Блокнот Анюты

Лапка для Феликса

Возвращаясь с очередной вылазки, я был доволен. Сегодня у меня отличный улов: две кисти и одна целая рука, четыре микропроцессора с возможностью ручной установки программы и прочие детали по мелочи. Но самое главное: на чёрном рынке я раздобыл антибиотики и перевязочный материал.

Этот запас позволит мне спасти не одно животное. Ни детали, ни медикаменты невозможно приобрести в свободной продаже. Вживление каких бы то ни было агрегатов в тело полностью контролируется государством: от выделения металла на каждую деталь, до выделения точных доз медикаментов для их успешной имплантации. То же самое касается и программирования внедряемой электроники.

В случае смерти человека, все агрегаты изымаются из тела для переплавки и вторичного использования. На каждого жителя в единой базе данных имеется полная информация об имплантированных агрегатах: дата вживления, назначение, масса.

Технологии позволили довести человеческие тела почти до совершенства. Электронные устройства из пластика, силикона и сплавов на основе титана позволили не только значительно улучшить здоровье и увеличить продолжительность жизни. Благодаря этим имплантам мы многократно усилили свои возможности: физическая сила, скорость, зрение.

Даже творческие способности можно довести до совершенства. Для этого в мозг вживляется специальный особо сложный микропроцессор, позволяющий обрабатывать огромные объёмы визуальной или звуковой информации. В связке с киберпротезами конечностей они обеспечивают безукоризненную точность движений, будь то танец или живопись.

Придя домой, я в первую очередь отправился обработать рану своего подопечного — рыжего кота Феликса. На данный момент он был моим единственным пациентом. В мире людей, которые скрестили себя с машинами, животные оказались совсем забыты. Особенно страдали те, кто слишком давно был приручен человеком и не мог вернуться в дикую природу. Хотя и от самой природы мало что осталось.

Нелегально добытый металл и медикаменты мне были нужны как раз для помощи пострадавшим животным. Таких неравнодушных, как я, осталось совсем не много. Одни из моих друзей помогали мне в поисках деталей, другие забирали спасённых питомцев к себе. Особенно радовало, что большинство забирали котов и собак в дома с детьми.

Сейчас можно было не волноваться, что кто-то будет жестоко обращаться с животными. Те люди, в которых осталось что-то человеческое, оберегают таких беззащитных жертв технического прогресса. Остальные же просто не обращают на них внимания. Феликс пострадал как раз от такого экземпляра, в котором компьютерного больше, чем живого. Тот попросту не обратил внимания на кота, когда закрывал дверь зарядной кабинки. Захлопнул и ушёл, даже не обернувшись на крик боли, зажатого створками животного.

Я обработал лапку Феликса и ещё раз оценил повреждения. Большую часть конечности я сохраню, а вот кисть придётся собрать из того, что я сегодня добыл. Микропроцессор я запрограммирую без проблем, и Феликс сможет двигать пальцами. Даже когти будут выдвигаться как положено.

Разбирая правую кисть, которую мне продали на чёрном рынке, вместо того, чтобы думать, с кого её сняли, я мурлыкал себе под нос песенки и всякую несуразицу:

— Мышка бежала, хвостиком махнула: у человечка отвалилась ручка, а я её разобрал и сделал лапку для котика. Ах, какая глупая и непродуманная мышка.

А Феликса я оставлю у себя.