Постучись в мою дверь

Глава 18

Игнат

В отделении их уже ждали.

Следователь с теми вводными, что Игнат с Пуделем успели собрать на товарища Паршина за неделю, ну и соответственно опера, чтобы допрос веселее шел.

С песнями и плясками, так сказать.

Разумеется, Владик, не хотел в полицию ехать.

Он даже в лесочек бы с большим удовольствием проехался. Там хоть есть возможность сбежать или на худой конец разжалобить мужиков рассказав, слезливую сказочку о злобной твари сестре и прочих бедах.

Пытался по дороге.

Не прокатило.

Охренеть какой изворотливый тип. Скользкий как глист.

И что в нем только Кнопка нашла?

Даром, что рожа смазливая.

— Проходите, господин Паршин, — любезно пригласил к себе в кабинет Василич, пугливо озирающегося глиста, — Мы вас ждем.

— Всей командой, — поддакивает Никитич, демонстративно хрустя пальцами.

Полезно дружить со стражами порядка.

Зебл после отсидки многому научился у Марата и по долгу новой службы успел завести хорошие знакомства во многих силовых структурах. Кое-кому помогал по работе, а кое-кому и жизнь спас в свое время. Лихие были годы…

Зато теперь приятно возвращается такими вот бонусами.

— Ну-с, — хмыкает Василич, с превосходством глядя на Владика, — Рассказывайте, Паршин.

— Что? Что рассказывать-то? Я вообще не понимаю, зачем меня сюда проволок это человек. Не поделили телку, с кем не бывает…

— Она не телка! — гаркает Зебл и отвешивает Паршину смачного леща.

Тот дергается и чуть не впечатывается мордой в стол.

— Зебл, — усмехается в бороду Василич, — Нельзя ли как-то повежливее? У нас серьезное учреждение.

— Угу, — поддакивает опер, — Мы если бьем, то по серьезному.

— Я требую адвоката! — взвивается Паршин.

— Да не кипятись ты, — миролюбиво осаживает его следак, — Будет тебе адвокат. Всенепременно…Если вести себя хорошо будешь.

— У вас тут беспредел творится! — с откровенной паникой в глазах восклицает глист.

— Беспредел — это то, что вы с сеструхой с семейством Пушкиных сделали, а до этого с Михайловским. Мужик ядерной физикой занимался, академиком был! Светлая голова! А вы его с сестричкой со свету сжили и денежки его промотали. Что?! Скажешь — не так было?

Глист заговорил не сразу. До последнего пытался юлить и играть в непонятку.

Тут мужикам пришлось поднажать слегка и запел Владик яки оперный певец.

А дело было так:

В далеком-далеком прошлом Владику и его старшей сестричке по маме Веронике очень не повезло с родителями. Маман их вела не слишком сознательный образ жизни и, пребывая в постоянном алкогольном опьянении, меняла мужчин как перчатки. Собственно поэтому Владик и Вероника не знали кто у них папка. Знали только, что разные.

Едва ребятки подросли, так сразу и упорхнули из родного дома кто куда.

Владик был неглупым парнем и учился он довольно хорошо. Сумел поступить на бюджет на эконономфак, закончил с отличием и начал делать какую-никакую карьеру в банковском бизнесе.

Вика же сильным умом и терпением никогда не отличалась. Зато родительское ДНК наградило ее шикарной внешностью и харизмой. На этом и пыталась девушка построить свое собственное светлое будущее. Вот только что-то все равно не клеилось. Богатые, зажравшиеся и пересытившиеся толстосумы не спешили оставлять своих опостылевших жен и бросать все богатства мира к Вероникиным ногам. Наоборот эти мужики цинично ею пользовались и выбрасывали, как надоевшую вещь, заменяя новой, что сидела тихо и не вякала.

И вот после очередного неудавшегося романа красавица Ника на какой-то культурной тусовке встретила нелюдимого академика Михайловкого. Да, птица невысокого полета. Академики не олигархи, но тоже очень неплохо зарабатывают. Плюс Михайловский потомственный ученый из очень уважаемой и достаточно состоятельной семьи.

К тому времени Вероника уже очень хорошо разбиралась в людях и понимала, что закомплексованный, ранимый, потерявший шесть лет назад жену, бесконечно одинокий Михайловский будет ее на руках носить, если влюбить его в себя.

Осталось дело за малым: небольшая коррекция внешности — покойная жена академика была блондинкой, трепетный взгляд и он уже почти влюблен.

И вот Ника, наконец-то вышла замуж. Не за нищеброда какого-то, а за академика с квартирой, что набита антиквариатом и с солидным банковским счетом.

Примерно через год муж девушки стал болеть. То тошнота, то рвота, то боли в желудке, нездоровый цвет лица. Любая другая жена стразу бы забила тревогу, но Вероника специально настраивала мужа наоборот. Мол, ерунда какая-то, сегодня просто мясо было не свежее. Она как будто уже знала о том, что Михайловскому вскоре поставят страшный диагноз — рак. Уже не операбельный.

И вот девушка представляет себя безутешной состоятельной вдовой, строит планы на жизнь, мысленно распродает антиквариат, как тут внезапно появляется потенциальный наследник — взрослый сын Михайловского Аркадий, который родился от его какой-то там бывшей.

Ужасная ситуация!

Надо было что-то срочно делать, иначе все наследство перейдет к Аркадию.

Тогда Вероника с Владиславом придумали идеальный план. Они подделывали кредитные договора, по которым Михайловкий якобы брал большие суммы денег в долг. Куда эти суммы девались неясно, но в результате образовывался незастрахованный долг перед банком, который в случае смерти заемщика должны были погасить наследники. В итоге все наследное имущество Аркадия ушло с молотка, а Вероника с Владиком делили деньги полученные в банке между собой и продолжали наслаждаться жизнью.

До тех пор пока деньги эти не стали заканчиваться.

— Ума не дам, как все это прошло мимо СБ банка, мило наших колег, — недоумевает Василич перечитывая показания глиста, — Жесть какая-то. Эта их гениальная схема сшита белыми нитками.

— Вероятно, Вероника обладает уникальным талантом убеждения, — пожимает плечами Зебл и морщится от мерзкого чувства, что прилипло после откровения Паршина, — Меня больше волнует, как эта хитрожопая тварь узнала, что у отца Сони тоже рак. Она же не просто так его выбрала в качестве следующей жертвы. Она знала, что ему недолго осталось.

— Думаешь, у нее имелся информатор? — заинтересованно вскидывает голову Василич.

— Думаю, а иначе у нее дар предвидения.

В истории с семьей Пушкиных все было по-другому. Во-первых, отец Сони был рыбкой пожирнее. У него и активы были больше, и денежки Пушкин активно вкладывал в небольшой бизнес.

В целом все у них с Владом опять получилось.

Они опять получили кучу бабла, еще и дом Пушкина выкупили с торгов за бесценок, но потом внезапно вылезла информация, что незадолго до смерти отец Сони переписал на нее увесистый пакет акций крупной зарубежной фирмы. Солидное приданное.

И тут-то жаба Нику и Влада сильно задушила.

Как это так!

Все же их должно быть!

Тогда-то и родилась идея жениться Владу на Соне.

— Интересно, а как они Соню собирались устранить? — сухо интересуется Василич, — У нее точно нет хронических заболеваний?

— Точно, — цедит Зебл, примерно догадываясь, как и в душе обмирая при мысли, что эти две пиявки могли сделать с его Кнопкой, не включи он вовремя голову.