Моя нежная Эля

Глава 32. Сюрприз для Эли

Остап

Я злой, как сто чертей. Даже как тысяча. Легион!

И нет, меня выводит из себя совсем не факт того, что Эля забеременела. Ведь великолепно помню, как сам же с большим удовольствием в нее кончал, пусть дни были вроде как безопасные. Однако незащищенный половой акт был? Был. Так что удивляться тут нечему. Хотя, когда я услышал про две полоски на тесте, мягко говоря, охренел.

Честно сказать, я до сих пор охреневаю. Но совсем не беременность тому причиной, а Элино поведение.

Это же надо умудриться так начудить! Ну залетела ты, так бывает, когда спишь с половозрелым мужиком без резинки. Так зачем уходить в туман? Менять номер, блокировать телефон, отказываться общаться.

Подозреваю, что она все-таки собиралась сообщить мне о беременности во время последнего телефонного разговора. И я бы близко на нее не рычал, знай заранее, зачем она звонит. Но, во-первых, я не знал, во-вторых, она мне так ничего по итогу и не сказала.

Не будь я упрямым бараном, не стань искать с ней встречи, так и не знал бы про ребенка.

Где мозг у моей блондинки? Что она собралась делать с ребенком? Без меня растить, что ли? На свою зарплату аниматора или стипендию? Искренне надеюсь, что она не решилась на аборт, иначе я дам ей такого дрозда, что она запомнит это до конца своих дней.

Еще бабушка добавила перца в и без того острую ситуацию.

Зачем тебе, Остап, Элин паспорт?

Ладно бы спросила только это, но когда Леопольдовна ограничивалась лишь одним вопросом? Дальше они посыпались из нее как из рога изобилия. Отчего Эля недоступна? Не встречаюсь ли я с ней тайно, прямо у Леопольдовны под носом? Не напакостил ли я девчонке, ирод окаянный? А если напакостил, то чем? Выдай ей всю правду, и все тут.

Она читает меня, не иначе. Стоит бабушке взглянуть на мою морду лица, она тут же начинает тыкать в меня неудобными вопросами.

Я кое-как угомонил престарелую любопытную Варвару. Сказал, потом все объясню.

Вот поговорю с Элей по душам, расставлю все по местам в ее блондинистой голове, научу уму разуму, тогда уж можно в Краснодар, к Леопольдовне на ковер.

Я уже два часа за рулем, еду в родной город Эли, периодически посматриваю на навигатор.

Искренне надеюсь, что Эля окажется дома, по прописке, иначе я взорвусь от переизбытка эмоций.

Первый раз от меня залетела девчонка и тут же сбежала. Каково?

В любовных делах мне везет как утопленнику…

Через некоторое время я въезжаю в небольшой городок. Некоторое время кружу по улицам, отыскивая нужную.

Останавливаю машину в точке, на которую указал навигатор.

Выхожу, осматриваюсь…

Вижу перед собой небольшой одноэтажный дом, он стоит чуть в глубине, окруженный решетчатым забором, выкрашенным синей краской.

Перед самым забором растет высокое дерево черешни, которую собирают… эльфы.

Натурально две эльфийки! Красивые до невозможности, обе на Элю похожие.

Одна помладше моей драгоценной – явно подросток, одета в короткие шорты, черный топ. Вторая в джинсах, футболке, соломенной шляпе, защищающей от солнца. Ее мама, что ли? По виду моя одногодка, ну может, чуть старше. Во сколько же она родила Элю?

Машу им рукой, когда подхожу к хлипкой калитке.

– Здравствуйте, – говорю громко.

Эльф-подросток смотрит на меня с интересом, эльфийка-мама аккуратно ставит тазик с черешней на землю, подходит к калитке.

– Здравствуйте, вам кого? – она вежливо мне улыбается.

– Мне нужна Эля Парфенова, – сообщаю с серьезной миной.

Вроде бы собирался приветливо улыбнуться, но, когда нервничаю, у меня всегда получается официальная морда, как сейчас.

Во взгляде женщины моментально появляется строгость. Она мне явно не рада.

Оно неудивительно – если бы к моей восемнадцатилетней дочке завалился какой-нибудь тридцатилетний бугай, я бы тоже напрягся.

– По личному делу, очень важно, – поясняю сразу. – Меня зовут Остап Рублев.

– Эля занята на кухне, – пожимает плечами женщина. – Я ее мама, сейчас схожу к ней, спрошу.

Э нет, эдак она сейчас пойдет к дочке, спросит у нее вежливо: «Не хочешь ли ты увидеться с Остапом?» Эля, естественно, заявит, что нет. И меня пошлют подальше, причем сделают это со смаком. Что мне тогда делать? Внаглую врываться во двор, приковывать себя в черешне и делать публичное заявление, что не уеду, пока девчонка со мной не поговорит? Ни в какие ворота!

Тут же начинаю выдавать факты:

– Понимаете, я владелец квартиры, которую она снимала. Вот, нашлись воры, которые обнесли жилплощадь. Я, собственно, приехал вернуть Эльвире серьги.

С этими словами достаю из кармана бархатную коробочку, демонстрирую найденное.

– Ой. – Женщина отчего-то закрывает рот ладонью. – Вернулись, родимые… А я так переживала, что бабушкина память пропала.

Она явно очень рада видеть серьги и уже смотрит на меня гораздо более доброжелательно.

– Мне очень нужно объяснить вашей дочери, что к чему. Разговор в некотором роде деликатный. И серьги хотелось бы вернуть лично.

– Да вы проходите, – машет рукой она. – Эля на кухне, зайдете в дом, сразу направо. А мы пока закончим с черешней…

– Спасибо, – лучусь улыбкой.

А что? Похоже, что будущая теща у меня – вполне адекватный человек. Это очень радует.

Я иду в указанном направлении.

Поднимаюсь по ступенькам, захожу в дом и поворачиваю направо после входа, как было сказано.

Дом совсем небольшой, тут при желании не заблудишься.

Тихо открываю дверь на кухню и замираю, очарованный зрелищем.

Эля в желтом сарафане на бретельках сидит за большим столом, самозабвенно лепит пельмени. Их перед ней уже штук сто, не меньше, но девчонка продолжает работать пальцами.

Картина умиротворяющая дальше некуда. Эле очень идет желтый цвет, делает ярче, хотя ей это и не нужно, внешность без того слишком яркая. Она меня буквально зомбирует. Хотел бы я, чтобы она вот так лепила пельмени на моей кухне.

Делаю шаг вперед, и Эля наконец меня замечает.

Ее глаза расширяются, алые губы приоткрываются.

На какую-то секунду кажется, что она мне рада. Но лишь на секунду.

Эля хмурит брови, ее взгляд моментально становится обиженным.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает она.

Сколько возмущения в голосе, сколько недовольства. Будто я посягнул на что-то святое, перешагнув порог ее кухни. Это царапает душу, ранит. Впрочем, не больше, чем тот факт, что она от меня ушла.

– Меня пустила твоя мама, я по делу, – сразу начинаю с главного.

Подхожу к столу, выбираю место, не запачканное мукой, и выкладываю козырь под номером один.

Открываю бархатную коробку, демонстрируя Эле серьги.

– Ух ты! – пищит она радостно.

Тут же спешит к раковине, моет руки, потом со скоростью звука вытирает их полотенцем, тянется к украшениям.

– Нашлись мои хорошие! – говорит она со счастливым видом. – Как? Где?

Млею от ее улыбки. Понимаю, не мне предназначена, а серьгам, но все равно до жути приятно. Жадно разглядываю Элю – я так давно не видел ее, так безумно соскучился.

– Гречкин нашел грабителей, – принимаюсь выкладывать факты. – Не зря мы думали на твою подругу, Эля. Это не она обносила квартиру, конечно, но без ее участия не обошлось, дружок постарался и его приятель. Оказалось, это не первое их дело. Награбленное сбыли на рынке в другом городе, но кое-что оставили, например эти серьги. Машка с хахалем быстро поругались, расстались. Как я понял, с ней даже не поделились, получается, напакостила забесплатно. Попались по глупости. В подельник приятель Машки отнес серьги в ломбард, вот оттуда и потянулась ниточка. В общем, сейчас всей дружной компанией сидят в СИЗО, дают показания и усиленно топят друг друга.

Эля хлопает ресницами, садится на табуретку у стола, переваривает услышанное.

– И она еще после этого приходила ко мне, просилась снова вместе жить… – охает Эльф.

От ее последней фразы меня пробирает до самого нутра. У некоторых наглости вагоны. Так напакостить, а потом еще припереться к Эле с просьбой пожить. Нормально?

– Спасибо, что привез их, они мне очень дороги. – Эля поглаживает серьги.

Мне кристально понятно, что девушка в шоке от услышанного.

Собственно, пока она в таком состоянии, можно брать тепленькой, да?

Беру табуретку, подставляю к столу, усаживаюсь без приглашения.

Достаю из кармана козырь номер два – еще одну бархатную коробочку, кладу рядом с первой.

Эля хмурит брови, спрашивает:

– Что это?

– Открой, и узнаешь, – отвечаю просто.

Она неуверенным движением открывает коробку и упирается взглядом в кольцо с увесистым бриллиантом.

– Эль, – закашливаюсь от переизбытка эмоций, но продолжаю: – Я тут подумал, в общем… Давай поженимся?

Выдаю это и вопросительно на нее смотрю.

Знаю, предложение вышло так себе, и близко не так красиво, как я репетировал утром у зеркала. Но это мое первое предложение в жизни, практики ноль.

Очень хочу услышать ответ. Положительный, разумеется.

Эля нервно сглатывает, захлопывает коробку с кольцом и говорит твердым голосом:

– Остап, спасибо тебе за сережки, мне очень важно было получить их обратно. Но с чего ты решил, что я пойду за тебя замуж? Хоть один повод назови!

От подобных рассуждений мое лицо слегка перекашивает. Ей поводов мало?

Встаю, упираюсь ладонями в запачканный мукой стол, нависаю над Элей и говорю:

– Обалдеть не встать. А то, что ты беременна, не тянет на повод, что ли?

В этот момент мы оба слышим, как об пол ударяется что-то тяжелое, одновременно оборачиваемся.

В дверях стоит мать Эли с опущенными руками, а на полу валяется таз с черешней, который она, должно быть, уронила, услышав новость. Крупные розово-желтые ягоды катятся по полу кухни, но никто этого даже не замечает.

– Дочка, ты беременна? – спрашивает она с ошалевшим видом.

Оборачиваюсь к моей ненаглядной, а она хлопает себя ладонью по лбу.

– Обязательно было это ляпать здесь? – спрашивает Эля с надрывом.

– Эля, не уходи от ответа! – возмущается мать.

Эльф справляется с собой в момент.

Она резко подскакивает, отвечает матери:

– Я тебе все объясню потом!

Эля обходит стол, хватает меня за руку и буквально тащит на улицу.

Когда мы выходим из дома, она не останавливается, упрямо продолжает тянуть меня вперед, выводит за калитку.

Потом впечатывает мне в грудь коробку с кольцом, я даже не заметил, что она ее прихватила!

– Я никогда не выйду за тебя замуж, ясно?

– Да что такое? – откровенно злюсь. – Ну уехал я с того гребаного пикника, оставил тебя одну. Согласен, не надо было, я уже это понял, больше так не поступлю. Но это разве повод – вот так меня кидать?

У Эли после моих слов вытягивается лицо. А потом она шипит:

– Не придуривайся! Ты великолепно знаешь, почему я от тебя ушла! Запомни, я никогда не буду вместе с человеком, который считает, что я должна спать с его друзьями! Я тебе не проститутка, ясно?

Обалдеваю от услышанного.

– Э-э… Что? – спрашиваю с ошалелым видом.

– А то! – возмущается она еще громче. – Я ведь тебе доверилась, гад ты такой! Я к тебе с душой нараспашку, а ты этого козла мне в квартиру…