Красив. Богат. Женат

Глава 35.

Арсений.

Спать получается урывками. Часто выныривая в реальность, проваливаюсь в сон лишь на несколько минут. Душно, неспокойно, муторно. Все время хочется курить.

Маришка в коконе моих рук, сопит тихо, уткнувшись лицом в мою грудь. Делает вид, что спит.

- Почему не спишь? – спрашиваю шепотом.

- Не спится, - отвечает еле слышно.

Окончательно проснувшись, втягиваю в себя ее свежий запах. Тело тут же откликается. Прокатившаяся вдоль позвоночного столба теплая волна отдается в члене пульсацией. Бедра непроизвольно дергаются.

Марина, завозившись в моих объятиях, закидывает на меня одну ногу и губами добирается до шеи. Целует с полной самоотдачей, не пропуская ни единого миллиметра кожи.

Прикрыв глаза, я отдаюсь ощущениям, не испытываемых мною ни с кем и никогда раньше.

- Любишь меня? – выдыхаю резко, когда язык ее касается моего соска.

Бред несу. Нельзя с ней так жестоко, но до завороток кишок хочу услышать ее «люблю».

Она замирает на мгновение и, так ничего и не ответив, продолжает ласкать.

- Малыш…

- Такие вопросы жене своей задавайте, Арсений Рустамович.

Запускаю пятерню в ее волосы и сгребаю их в кулак. Смотрит на меня больным взглядом исподлобья, молчит.

Правильно все говорит. Умница. Но… хочу, чтоб сказала, что любит.

Подтягиваю к себе и целую в губы. Маришка шипит как кошка, царапается даже.

- Угомонись, - цежу со злостью, переворачивая ее на живот и придавливая сверху всем телом.

- Пусти… слезь с меня!..

- Руки не распускай! Решила перед женой меня спалить?

- Не трогай… - просит жалобно.

У меня тоже в горле дерет и нутро выворачивает. Но как не трогать?..

- Марина… прости…

Даю нам пару минут на успокоение бури. Затем, убрав ее волосы со спины, целую плечо, шею, ушко. Ладонью пробегаюсь вдоль спины, считая пальцами позвонки.

Маришка затихает, кожа становится горячей, влажной и усиливает свой аромат.

Член, налившись кровью, упирается в ее попку. Обхватив ее под животом, немного приподнимаю бедра и развожу их в стороны.

Уткнувшись лицом в подушку, она не сопротивляется. Позволяет мне всю себя огладить и вздрагивает, когда касаюсь ее влажных губок.

- Будь послушной, малыш…

Маришка, закусив губы, протяжно стонет.

Скольжу двумя пальцами вдоль складок, задеваю клитор, а затем мягко ввожу их внутрь. Двигаю, массирую стенки влагалища, дурея от скручивающего меня самого желания.

- Выше, Марина… обопрись на колени.

Встает так, как я прошу, бесстыдно открываясь, прогибается в пояснице.

- Так?..

Сука.

Мысли о том, что ее будет трахать другой, что вот так же она будет стоять перед ним, настырно лезут в голову. Обычно я легко их блокирую. Сегодня не выходит. Сегодня все иначе.

- Именно так.

Пристраиваюсь сзади и врезаюсь сразу до упора. Невесть откуда взявшаяся агрессия застит глаза красной пеленой. Толкаюсь снова и снова, понимая, что затормозить уже вряд ли получится.

Маришка заряжается моим безумием, прижавшись грудью к постели, максимально для меня открывается. Тонко стонет, царапая ногтями черную простынь.

- О, Господи… Боже мой…

Продолжая двигаться, подушечкой большого пальца обвожу сжатое колечко ануса. Выпускаю на него слюну и несильно давлю в самый центр.

Марина, замерев, оборачивается. Глаза как блюдца, лицо горит, дышит ртом. Страха не вижу.

- Только палец, малыш, - предупреждаю сразу, - не пугайся и постарайся расслабиться.

Шумно выдохнув, она согласно кивает и отворачивается. Знаю, что доверяет мне безоговорочно, уверена, что физической боли не причиню точно.

Размеренно в нее толкаясь, ввожу фалангу большого пальца. Даю секундную передышку и проникаю глубже.

- Как?..

- Н-нормально, - лепечет чуть слышно.

- Будет неприятно, не молчи.

- Нормально, - повторяет уверенней.

Ей действительно нравится. Дыхание становится тяжелей и заметно учащается. Чувствую, как увлажняется еще больше, и осторожно добавляю второй палец.

- А-а-арс…

- Терпи, малыш… не кончай пока…

Войдя на всю глубину, начинаю двигать пальцами и членом синхронно.

- Я не могу… - хнычет Маришка, - я конча-ю-у-у-у…

Планировал продержаться дольше, но ее оргазм настолько сильный, что я сам едва успеваю выскочить. Заливаю ягодицы и всю поясницу и, рухнув сверху, придавливаю собой.

Спросить бы, как она. Но язык не ворочается, в голове война атомная и в груди раскурочено все. Подминаю под себя и утыкаюсь лицом в мягкие волосы.

Сколько мы так лежим, и как засыпаю, я не помню. В следующий раз глаза открываю, когда за окном занимается рассвет. Маришки в кровати нет, и я срываюсь с места.

- Марина!

Выхожу из комнаты, иду по коридору и спускаюсь на первый этаж. Сначала взгляд натыкается на нашу разбросанную одежду и обувь, а затем я слышу шум льющейся воды из ванной.

Отпускает, но лишь немного.

Захожу бесшумно, плотно прикрываю дверь и вижу, как она стоит за запотевшим стеклом. Закрыв лицо руками, не двигается.

Бл*дь…

Открываю дверцу и шагаю внутрь. Марина, резко обернувшись, неожиданно улыбается. Обмануть меня пытается, за улыбкой слезы спрятать.

- Доброе утро, - обнимает за талию и прижимается лицом к моей груди.

У меня булыжник в горле застревает. Тяжело сглатываю.

- Доброе.

- Чуть не проспали, - смеется она, - давай скорее мыться, а то я на учебу опоздаю.

Протянув руку, берет с полки гель для душа, выдавливает его в ладони и мылит нас обоих.

- У нас первой парой Теория коммуникаций, на нее опаздывать нельзя, - тараторит, елозя руками по моему телу.

Потом прибавляет немного температуру воды, толкает меня под горячие струи и встает рядом. Все это время я молча на нее смотрю.

Такая красивая… родная… сильная…

У Греховцевых другой дочери быть не могло.

- Ну, вот и все, - проговаривает, подавая мне полотенце, - комар носа не подточит.

- Марина! – внезапно прорезается мой голос.

- И ни одной царапинки, как новенький.

Схватив ее руку, рывком притягиваю к себе и прижимаю голову к своему плечу. Она даже не думает вырываться, хотя морально я готов к истерике. К слезам, обвинениям, жестоким словам. Но Маришка неожиданно сильно обнимает меня, чем буквально вспарывает мне вены.

- Что ты хочешь от меня, малыш?..

- Ничего… все нормально.

Ничего не нормально. Плохо ей, больно.

- Марина-а-а… я ведь предупреждал…

- Ты обещал… что отвезешь меня утром на лекции… я опаздываю…

Мягко отстраняется и, завернувшись в полотенце, выходит из ванной.

Одеваемся молча, друг на друга не глядя. Я надеваю чистую рубашку и костюм. Маришка, стоя у зеркала комода, наносит макияж.

Будничное утро, за исключением того, что оно последнее.

- Кофе успеем выпить? – спрашиваю, когда она начинает складывать в рюкзачок свои телефон и зарядку.

- Нет, я в вузе выпью.

И голос почти не дрожит, и глаза сухие.

Откуда в ней столько силы? Такая нежная и такая юная.

А я справлюсь?..

Да, должен. Вернусь в колею, и нормально все будет.

Всю дорогу молчим. Звонит Инга – я отключаю звук на телефоне. Маришка пялится в экран.

Торможу на переполненной парковке вуза за пять минут до начала ее лекций.

- Пока?.. – говорит, дергая рычажок открывания двери.

- Подожди…

Она выглядит и ведет себя в разы спокойнее меня. Мне воздуха, бл*дь, не хватает, чтобы надышаться, а малыш торопится убежать.

Ловлю ее взгляд и внутренне корчусь от того, что в нем вижу. Лучше бы плакала.

- Что, даже истерики не будет? – шепчу, склонившись к ее губам.

- Почему же?.. Будет. Только ты ее не увидишь.