Красив. Богат. Женат

Глава 24.

Арсений.

- Подарок девушке, я правильно вас понимаю? – уточняет консультант ювелирного магазина.

- Правильно.

- Какого цвета ее глаза?

- Серо – зеленые.

- Та-а-ак…

Открывает витрину и вынимает из нее подставку с различными подвесками.

Хочу малышу приятное сделать. Если угодно, подсластить пилюлю. Мне понятны ее страхи, сомнения и обиды. Такая девочка, как она, достойна быть единственной.

- Могу посоветовать александрит… он отлично подходит к серым глазам.

Начинает показывать мне подвески, но чувствую, все не то. То камень слишком крупный, то форма не нравится.

- Для молодой девушки, - поясняю я.

- А… поняла! – и показывает мне две подвески с камнями в виде капли, - вам обрамление аметистами или бриллиантами?

- Бриллиантами.

Кажется, это то, что нужно.

Я почти не вижу ее улыбок, хотя знаю, что улыбается она красиво. Если мне придется покупать их, я куплю.

Забираю упакованный в бархатную коробочку подарок, расплачиваюсь и выхожу из магазина.

На ходу набираю Маришку.

- Вы уже подъехали? – спрашивает встревоженный голосок.

- Нет, скоро буду, малыш.

Слышу в динамике короткий вздох.

- Мы же только поговорить?

Не только. Очень на это надеюсь, потому что думать ни о чем другом у меня не выходит. Не помогают ни спортзал, ни работа, которой я занимался всю субботу, ни ежедневные звонки жены.

- Я скоро буду, - игнорирую ее вопрос, - дождись меня.

- Хорошо.

В результате, из-за вечерней пробки приезжаю к ней только через полтора часа. Паркуюсь во дворе и снова набираю ее номер.

- Я сейчас выйду, - проговаривает сухо и отключается.

Я намерен еще раз с ней поговорить. Хочу предельной ясности и честности. Если она не согласна – я хочу, чтобы она сказала мне это в глаза.

Переживу. Настаивать не стану.

Бл*дь!..

Я сделаю все, чтобы она согласилась.

Опустив стекло, выбиваю из пачки сигарету и закуриваю. Прикрываю глаза и сдавливаю переносицу пальцами.

Понимаю ведь, что дичь творю. Что, трахая Маришку, играю с огнем. Нельзя с ней так. Чистая светлая девочка, дочка Германа, достойная гораздо большего, чем я могу ей предложить.

Рискую сам и подставляю ее. Если о нашей связи узнают, придет п*зда всему. И я сейчас не о моем счастливом браке. Он как раз пострадает меньше всего.

Я не представляю, как это отразится на Марине.

Наполнив легкие горьким дымом, наблюдаю, как она, выйдя из подъезда, оглядывается по сторонам и идет ко мне быстрым шагом. В джинсах, кроссовках и толстовке, действительно не намерена никуда ехать со мной.

- Привет, - здороваюсь, когда она опускается на сидение рядом со мной.

Волосы собраны на макушке в хвост, на лице ни грамма косметики. Глаза серьезны, губы поджаты.

Не так должна выглядеть влюбленная двадцатилетняя девочка.

- Здравствуйте.

- Мариш, я же просил…

- Здравствуй, - проговаривает безымоционально, - о чем будет разговор?

Разговор подождет. Зажав сигарету между зубов, тянусь на заднее сидение и достаю оттуда белый пакет с логотипом известного ювелирного бренда.

- Что это? – смотрит на коробочку в моей руке, потом переводит на меня ошарашенный взгляд.

Пздц!..

Подцепив ногтем крышку бархатной коробки, открываю ее.

- Это тебе.

- Что это? – повторяет тише, - зачем?

- Она подойдет к твоим глазам.

- Зачем?

- Мариш… - вздыхаю, поворачиваясь к ней всем корпусом, - это подарок, не отказывайся.

Что сложного просто принять подарок?.. Это, бл*дь, бриллианты! Это ключик к сердцу любой женщины! Что не так?!

- Прощальный подарок?.. – уточняет тихо.

- Чего?..

- Мне ничего не надо…

- Мариш, какой прощальный подарок?.. Ты о чем?

Захлопываю коробочку и, бросив ее на заднее сидение, обхватываю ее лицо руками. В груди что-то сильно сжимается и натягивает нервы в упругие струны.

Что ты хочешь от меня, малыш?

Она смотрит на меня глазами цвета того александрита, и я вижу, как они наполняются слезами.

- Вы об этом поговорить хотели? – лепечет еле слышно.

- Нет, Марина, не об этом.

Мозги отказываются соображать. От ее близости нутро наизнанку выворачивает и кипятком ошпаривает.

- О чем же?

О чем?.. О том, что из рук выпускать ее не хочу? Взять сполна все, что можно? Нырнуть в омут с головой на эти уже две с половиной недели?

Молчу. Подушечками больших пальцев глажу ее щеки и молчу.

Маришка жмурится, будто больно ей, губу нижнюю грызет и, накрыв мои ладони своими руками, указательным пальцем намеренно поддевает обручальное кольцо.

- Марина-а-а… что ты хочешь от меня, малыш?

- Вы сами знаете.

Одернув руку, рывком снимаю кольцо и убираю его во внутренний карман пальто.

- Так лучше?

- При чем здесь это? – мотает по-детски головой.

- А что? Ты думаешь, я не понимаю ничего?! Ни сути происходящего, ни возможных последствий?

Она, часто дыша, смотрит в мои глаза.

- Думаешь, не понимаю, чем это для тебя может обернуться?

- И для вас…

- И для меня, Марина.

- Зачем тогда? Давайте прекратим уже сейчас.

- Ты хочешь этого?

Не поверю, если скажет, что хочет. Она уже зависима. Она не сможет с этим бороться.

Волнение Маришки усиливается. В глазах мелькают страх, боль, обида.

- Последствия разные бывают, - шепчет чуть слышно, - скандал… позор… разочарование… А вы о чувствах моих подумали, Арсений Рустамович?

- Так может, лучше жалеть, о том, что случилось, чем жалеть, о том, что не случилось?

- Вы так считаете? – улыбается грустно.

- Все уже произошло, малыш… Не спонтанно и не один раз.

- Вы хотите еще?

- Хочу. Никогда ничего не хотел сильнее, - проговариваю, только сейчас понимая, что это чистая правда.

Взор ее затуманивается, чуть соскальзывает вниз и касается моих губ. Градус интимности подскакивает вверх, член внезапно дергается.

- Решайся, Мариш, у нас не так много времени.

- А если вы сами влюбитесь? Что, если потом не захотите меня отпускать? – спрашивает вдруг, серьезно глядя мне в глаза.

Ее предположение вызывает улыбку. Чистая, светлая, наивная девочка. Жизнь многому научит тебя.

- Одно могу сказать наверняка, наш роман я не забуду никогда.

- Я тоже, - лепечет она.

- Ты согласна?

- Сколько осталось времени?

- Две с половиной недели.

- Я согласна, - после недолгих раздумий говорит Марина.

Чувствую, как в груди вспыхивает огонь дичайшего восторга. Давно позабытое, несвойственное мне ощущение. Хочется прижать ее к себе до хруста костей и смеяться в голос.

Но вместо этого я целую ее губы. Раздвигаю ее зубы и выманиваю язычок.

Горячая, страстная, вкусная и послушная. Все будет, как я скажу.