Докажи мне

Глава 15

через три дня

— Так, так, так… И кто это у нас тут такой интересный?..

Какой-то… странный, неприятный и жесткий голос заставил Дарью вскинуться от папок, которые она изучала. Не вполне по праву, стоило признать. Может, потому ее и испугал внезапный интерес… посетителя.

Внимательно глянула, отчего-то еще больше напряжение ощутив. Она знала этого мужчину…

Нет, не так, точнее. Она его уже видела, это да. Он находился в кабинете у руководства, когда Дарью просили взять на себя исполнение обязанностей помощницы Гутника. Но кто он такой, имени его или должности — она не ведала. Их не знакомили. Раз находился там, значит, право имел, наверное.

Но сейчас напряженно пыталась уловить, что он имеет в виду, называя ее «интересной»? Помнит ли Дарью? Да и что, вообще, в архиве ищет?

В последние три дня у нее и без всяких странных посетителей настроение ни к черту было. Временами хотелось рвать и метать! Пойти к Гутнику и устроить скандал! Возмутиться его странным, абсурдным распоряжением! Заявить, что не станет его слушать! Потребовать, чтобы вот это все ей в глаза повторил, еще и с аргументами!

«Вы возвращаетесь в архив, Дарья. Неофициально. Не стоит об этом никому сообщать. Сам решу все вопросы. За вами останется оклад. Но в своем кабинете я вас больше видеть не желаю.»

ТУПИЦА!!! Вот по какому праву?

Поначалу такую злость на него испытала! Могла бы, наорала! Еще и попинала бы, если бы дотянуться была в состоянии… Ну хоть ногами. И обидно стало до жути, даже больше, чем в больнице накануне. Потому, наверное, и не пошла разборки устраивать. Гордость имела все же.

За что?! После такого прекрасного завершения ее Дня рождения… ПОЧЕМУ?! Что она не так сделала?! Ничего же не объяснил.

Просто сам решил? Право имеет?

Ну... формально, да. Но ведь и у нее есть свое мнение… Хотя… что такое мнение практикантки против решения полковника, если говорить откровенно?

За эти три дня она наизусть выучила его дурацкое сообщение! Помогло этому, конечно, еще и то, что получила Дарья его утром в субботу. И… предполагалось, что ей на работу надо, так как Гутник и его отдел планировали продолжать работать в субботу. А вот в архиве оставался кто-то один «дежурить» и появление Дарьи там точно вызвало бы вопросы. Как тут «никому не сообщать»?! Вот и маялась все выходные, не зная чем ни руки, ни голову занять. Пестовала обиду, разве что.

Тете Нюре пришлось рассказать… урезанную версию. Не готова была пока Дарья ни признаться, что именно Олег Георгиевич ей в ночь на Андрея приснился, ни то, что сама, кажется, осознала, про их притяжение и связь. Ни про то, что целый день накануне происходило. Еще не готова… Сама не все поняла, еще и после такого сна.

Не то чтобы ее опекунша позитивно данную ситуацию восприняла. Она и так была против того, чтобы Даша соглашалась помогать полковнику. Считала, что слишком тяжелая эта морока будет. А уж теперь… В общем, и с этой стороны не легче, учитывая, что нужно следить за каждым сказанным словом.

— Такой красивой девушке точно не место в архиве, — очередной комментарий этого человека и его же странный, пристальный взгляд, вынудили ее оторваться от воспоминаний и отступить. Зачем-то прижала папку к груди, будто закрываясь. — И как вас родные сюда отпустили?

Странный вопрос. Очень. Она вся застыла, вновь переведя на него глаза. Сама не может внятно объяснить, что интуицию заставляет бить тревогу, но… Страшно без всяких логических причин.

При чем здесь родные? К чему он, незнакомый человек, такое спрашивает? Или это флирт, а она по неопытности понять не может?

До дрожи не понравился слишком пристальное, пронизывающее внимание незнакомца. Взгляд, такой же противный, как и его голос. Ее передернуло так, будто кто-то гвоздем по стеклу провел…

Хотя это больше личным внутренним ощущением Дарьи было. Кто-то, вероятно, точно мог бы посчитать этого человека интригующим и приятным. Да и внешне ничего отталкивающего, даже красив, наверное. Правильные черты, выправка, фигура такая, что нет сомнений, все служебные нормативы легко сдаст.

Но…ей противно! Назад подалась интуитивно. Странное чувство, что надо бежать! Только куда? Этот как раз и стоит на входе.

**— Это Дарья, помощница Гутника. Наверняка, он ее отправил сюда за документами, отцепись от человека, Игорь, — на пороге вдруг появился Кирилл. — Ты сам тут что забыл?

Выдохнула с облегчением. Отпустило немного… Тот самый знакомый, который заходил в пятницу к Олегу Георгиевичу.

— Добрый день, Дарья, — повернулся он в ее сторону.

— Добрый, — отозвалась она настороженно.

Показалось ли, что и Кирилл с неким неприятием к этому Игорю отнесся? И будто удивлен увидеть того в архиве. А сам Кирилл для чего пришел, кстати?

Господи! Как ей выполнить распоряжение Гутника, спрашивается, если тут все повадились лично в архив приходить?!

Правда, появлению Кирилла рада. Отчего-то приятелю полковника доверилась моментально, ведь ему и он сам доверял, иначе не общался бы так при том разговоре, верно? А Гутник точно умеет разбираться в людях…

Так, она на него ЗЛА! И, однозначно, не собирается думать о достоинствах Олега Георгиевича! Вот еще!

И все же, сейчас Даша на инстинктах сдвинулась чуть в сторону Кирилла… Плохо, что не узнала тогда его отчество.

— Вас Гутник отправил с поручением? — с интересом уточнил Кирилл, игнорируя как бы второго. Но при этом Даша уверена была, что и сам чутко следит за всем вокруг.

Заметил ее реакцию? Или есть причины и ему держаться настороженно?

А тот Игорь стоит и смотрит. И на вопрос мужчины не ответил, и от нее взгляд не отрывает. Тоже уловил страх? Как хищник чует?..

Дарья кивнула, продолжая папку к груди прижимать.

Нагло врала. Но ведь полковник сам велел никому о своем дурацком решении не сообщать? Да и она, по правилам, сама по себе не имела доступа, чтобы эти бумаги трогать. Однако, почему-то ее сюда что-то подталкивало. Возможно, то самое внутреннее чутье. Имелось ощущение, что здесь есть нечто, что пригодится Гутнику в поисках. И хоть она дико злилась на него… поддалась этому любопытству.

В общем, правду говорить не имело смысла, да и чревато.

— Тогда бегите, Дарья, не смеем вас задерживать. К тому же, полковник ненавидит, когда его распоряжения не выполняются моментально. Сам пашет, как проклятый, и от всех вокруг того же требует, — усмехнувшись, отступил и отвернулся Кирилл от нее, словно потерял интерес.

Но при этом отгородил, на себя все внимание Игоря отвлек.

— Так что ты тут делаешь, не услышал? Не помню, чтобы раньше ты сам в архив спускался? — будто уже и забыв о ее существовании, вновь спросил у него Кирилл.

А Дарья… Не стала она ответа дожидаться! Торопливо вышла из помещения, не вполне понимая, куда сейчас пойдет, но испытывая предельную необходимость подальше от того человека оказаться.

Он ее и в первый раз насторожил, но тогда она не особо присматривалась. Решила, что мужчина в том кабинете по своему какому-то вопросу был, и просто так совпало, что и ее вызвали в это время. Сейчас же…

Странно. И страшно почему-то до дрожи!

Дошла до первой попавшейся подсобки, юркнула туда зачем-то… Будто спрятаться пытаюсь. И с этими бумагами все еще. Жестко нарушает правила работы с документами! Так ее и оштрафовать, и уволить могут. Интересно, а что Гутник скажет, если ее обвинят в подобном? Признает или нет, что отстранил Дарью с должности своей помощницы?..

По щекам внезапно потекли слезы. Вопреки воле и разуму. Она просто не в состоянии была с этим справиться! Прикусила губу, пытаясь привести себя в чувство, сжала кулаки, продолжая к себе прижимать папку.

Ну что ж такое-то?! С какой такой радости?! С чего бы ей плакать?!

**Постаралась встряхнуться, заставить эмоции и разум собраться… Но ничего не вышло.

Как бы ни уговаривала себя, как ни делала бы вид, что клекочет злостью и гневом, правда состояла в том, что, помимо этого, Дарье было очень плохо. Очень-очень… Просто ужасно! Никогда себя так еще не ощущала.

Ее словно разобрали по частям той ночью, трое суток назад, а собрали впопыхах и неправильно. И все было не так: душа болела, тело слушалось бестолково… Ей до боли, до настоящей жуткой тоски, не хватало полковника. Мука… будто похмелье, которое столько раз у отца наблюдала, вырывала душу и силу из тела.

И да, сны продолжались…

Каждую ночь после своего Дня рождения, она зажигала заупокойную свечу у постели того, кого сейчас Олегом называть привыкла. А на рассвете в ее дверь патруль вламывался, отчего Даша и просыпается.

Откинулась на стену затылком. Сама не поняла, как начала сползать вниз на пол, ноги не держали. Плохо… Почему ей так плохо? Будто трактор переехал. И не болит ничего конкретного, а словно ломает каждую мышцу в теле. Простыла, может? Аукнулось то пальто не по погоде и стремление к красоте?

Слезы потекли сильнее, туманя взгляд, всхлипнула, пытаясь удержать рыдания, но те все равно прорывались.

— Даша, девочка моя! Ты что тут делаешь?! — встревоженный голос тети Нюры заставил вскинуться. Опекунша стояла в дверях подсобки. Провела рукой по стене, включив тусклую лампу под потолком. Странно, не поменяли на новое экономное освещение, а ведь давно планировали…

О чем угодно думать, лишь бы взять себя в руки!

Попыталась быстро слезы с лица вытереть… Хотя смысл? Все же видно. Да и рыдания рвутся из груди.

Как тетя ее тут нашла?!

— Ничего… Сижу, — самое нелепое объяснение, которое можно было придумать, конечно.

Уткнулась в колени, пытаясь быстро последствия слез убрать. Ага, будто тетя ее плохо знает! Да уже все понятно же!

Только теперь заметила, что расселась между старыми стеллажами, какими-то коробками с бумагами, и пустыми ведрами. Бедлам. Освободили перед ремонтом помещение, похоже, но так и не начали ничего делать.

— Кто тебя расстроил? Почему рыдаешь? Это снова Олег Георгиевич?! — голосом, в котором ясно возмущение вибрировало, тетя Нюра опустилась рядом. — Что он еще написал?!

Конечно, далось ей такое движение непросто, все же возраст давал о себе знать. Но, покряхтев и тяжко вздохнув, она все-таки крепко обняла Дашу.

— Ничего, тетя Нюра. Это не из-за… полковника, — всхлипнув, попыталась оправдаться Даша. А вот по имени отчеству его теперь с трудом могла называть, сама не знала, отчего.

— Ну да, как же! Тиранит этот ирод тебя и теперь? Я ведь сразу против была, уж очень крутой нрав у Гутника, и взрыв тот не изменил этого. Для работы и дела, хорошо, может, если вцепится — не убежит никто. Но для человеческого общения… — она со вздохом неодобрительно покачала головой.

И, наклонившись, обняла Дарью, прижав к себе.

— Нет… Там Игорь какой-то приходил, я не знаю ни фамилии, ни кто он. Странный, пугающий, начал мне про семью что-то говорить, цеплялся. Меня от него как заморозило, — попыталась объяснить, но звучало глупо ужасно! Не объяснить толково, лепет какой-то выходил. — Потом появился Кирилл… И про него ничего не знаю, кроме того, что Гутник с ним дружит, приходил к нему, и сюда раньше как-то уже спускался. Он меня и отправил из архива, кажется, тоже не считая, что мне стоит один на один с тем Игорем оставаться, — рассказала невпопад то, что случилось, пытаясь свои эмоции на эту ситуацию свалить.