Распахни окна

Может быть, я дурак, но я снова начал писать тебе. Мне важно знать, как твои дела и как проходят твои дни. Пусть изредка, раз в неделю, по-дружески и не навязываясь, но это было мне необходимо.

И ты отвечала мне.

Павел

И вот наступил октябрь, в котором мне семнадцать, а тебе двадцать семь. Ты наконец возвращалась в городок после долгого отсутствия. И я был счастлив, только повод был печален. Умерла твоя мама. Не старая, в общем-то, еще женщина, и так видевшая в жизни не только хорошее, но оставшаяся весёлой, добродушной, да и в целом просто твоей мамой. Самым родным человеком. Какие тут еще нужны слова? Свою я не знал, так что часто представлял, как был бы счастлив, будь моя мама похожей на твою.

На ее похороны собрался весь наш двор и еще много людей, живущих за его пределами. Я смотрел на тебя со стороны, на этот раз всю в чёрном, но от этого не менее прекрасную, и сердце рвалось на части от желания забрать твою боль. Ты выглядела такой маленькой в своем горе, совсем не взрослой, а уже осталась одна.

За эти пару дней подготовки возле тебя постоянно крутились тётушки-соседки, знавшие тебя с рождения, всячески помогали. Не было ни минуты побыть с тобой наедине. Но знай, где-то неподалеку я был всегда, не спускал с тебя глаз, Ева, не оставил тебя одну ни на секунду твоего горя.

После похорон все приехали на поминки в арендованную столовую. Ты плакала над словами каждого, кто произносил речь в память. И на улице тоже пошел ливень.

Все еще сидели на местах, когда ты извинилась, взяла сумку из угла комнаты и вышла из зала. Я бросился за тобой.

— Ев, постой, — тихо позвал тебе вслед уже в коридоре.

— Паш, это ты, — ты обернулась и вскинула на меня блестящие глаза. — Прости, меня такси ждет, опаздываю на поезд, я должна кровь из носу завтра быть в Москве.

— Что случилось? — подошёл ближе к тебе.

Ты молчала, только слёзы снова полились из твоих глаз. Закрыв лицо руками, ты сказала:

— Мне кажется, что это всё не со мной, что вот я проснусь, всё это был дурной сон, а у меня снова моя жизнь. Но…Коля, он… (вот не собирался же вспоминать его чёртово имя) он изменил мне. И не раз, наверно. Но этот я своими глазами видела. Когда я выдала себя, вместо попыток извинений он накричал на меня и сказал, что разводится со мной. Паш, он выгнал меня из дома, с работы, из жизни. Завтра утром у меня собеседование, иначе мне просто будет не на что жить. А потом я узнала про маму, и это меня уничтожило…

— Вот, возьми, — я достал и протянул тебе небольшую пачку купюр.

— Откуда у тебя?

— Я подрабатывать устроился в автосервис по вечерам, собираю на одну мечту.

— Ты что, — расширились твои глаза. — Я не могу это принять. Я могла бы вернуться в городок, но хочу показать, что и я чего-то стою, что меня это не сломает.

— Ох, Ева, — слов у меня больше не было, поэтому я просто притянул тебя к себе. Деньги незаметно закинул тебе в сумку. Ты плакала в моё плечо, а я обнимал тебя впервые за долгое время.

— Когда ты успел так вырасти?.. — прошептала ты еле слышно в мою толстовку.

И у меня сорвало башню.

Я немного увеличил между нами расстояние, чтобы наклониться к тебе, быстро и решительно, не давая тебе времени подумать, чтобы накрыть твои губы своими. Они у тебя были такими горячими, на контрасте с моими, что будто искры полетели. Исступлённо ласкал твои губы и толкался языком в твой рот, пока ты не приоткрыла его, приглашая. Ты… ты мне ответила! В тот момент, когда ты коснулась своим языком моего, я мысленно (а может, и не мысленно, скажи мне, Ев?) застонал. Сколько раз я представлял себе это, и вот этот момент настал. Ты переплетала наши языки, зная, с кем целуешься, ущипните меня, только не проснуться бы.

Но вот ты открыла глаза и отстранилась от меня с выражением ужаса на лице. Поднесла руку к лицу, потрогала пальцем губы, отвернулась и… побежала.

На улице дождь как из ведра, я спешил за тобой, но ты успела сесть в стоящую у входа машину такси, которая тут же тронулась.

Я бегал по улицам, промокший до нитки, в поисках машины, еще некоторое время. Приехал на вокзал, чтобы увидеть, что твой поезд отправился…

Мой первый поцелуй был очень солёным, но лучшим, потому что он был с тобой, Ева.

Уже потом я понял, что сим-карту ты сменила, и я ничего о тебе теперь не знаю, ни места проживания, ни работы.

Павел

Егор ушел в армию, а я весь одиннадцатый класс вкалывал после учёбы в чужой автомастерской, где не отказали взять на подработку еще школьника. Хотели с Егором в будущем свое дело намутить, тоже автомастерскую открыть. Так что двойная польза была от этой подработки: деньги на мечту и максимальное количество времени занято, чтобы не до раздумий. И все равно они были, Ева, веришь, никуда не спрятаться от них.

Все лето работал уже целыми днями, хоть владелец и ругался, что не положено, а я все равно приходил, да что тут, до восемнадцати три месяца. Потом вернулся Егор, и мы сняли в аренду старое помещение на окраине города с планами в дальнейшем его выкупить. Работа пошла полным ходом, подключили еще пару знакомых ребят-энтузиастов.

А в октябре повестка пришла уже мне. Дела на год остался вести Егор. Ему я доверяю, как себе.

И вот сейчас я лежу в темноте на армейской кровати, пялюсь в едва угадываемый потолок, вспоминаю все и болтаю мысленно с тобой. Мне девятнадцать, завтра у меня дембель, я еду домой.

Мои чуть вьющиеся волосы всегда были средней длины, чуть ниже затылка, интересно, что бы ты сказала, Ева, сейчас на мой ёжик? Ты часто перебирала мои волосы и говорила, что я похож на Хита Леджера, только еще симпатичнее. Понравился ли я бы тебе сейчас с бритой головой? В общем, ощущения прикольные, когда рукой проводишь, но выгляжу я смешно, так что даже не смей жалеть, что это пропустила.

Обидно было только, Евка, до скрипа зубов обидно, что ждали всех товарищей с армии, фото слали, сообщения, да блин, письма даже! А я один. И все, что мне оставалось, это представлять тебя в купальнике на том чёртовом пляже, и губы твои, которые я целовал.

Павел

Девять тридцать утра, и я выхожу на перрон. За плечами двадцать часов в плацкарте. Рассмотрел всю родину-мать через окно. И всю ночь проворочался на полке.

— Паха! — слышится слева.

Поворачиваю голову и вижу машущего мне Егора, за ним отца, Макса, Тима и Санька, ребят из сервиса. Через пару секунд попадаю в крепкие мужские объятия. Как же по всем соскучился. Дружной гудящей толпой доходим до машины отца.

— В два встречаемся в городе, — похлопывает меня по плечу Егор, пока отец загружает сумку в багажник. — А вечером идем в бар. Отдыхай пока.

Приезжаем в родной двор, поднимаемся на третий этаж. Принимаю душ, пока отец балует меня приготовлением завтрака. Он взял выходной сегодня по поводу моего приезда. Вместе завтракаем и болтаем обо всем. Отец смеется с моих историй, и я вместе с ним. После завтрака отправляюсь пару часов отдохнуть. Комната моя, тут ничего не изменилось с моего отъезда, разве что не так заметен мой творческий беспорядок. Ныряю под одеяло и проваливаюсь в сон.

В полвторого выхожу из дома, на улице прохладно, но солнечно. Сажусь на автобус в сторону центра. А уже через час выхожу с Егором из здания исполнительного комитета с документами, подтверждающими, что я являюсь официальным совладельцем нашего автосервиса. Не теряя времени, едем туда, познакомиться с новинками, вспомнить старое и побыстрее влиться в рабочий процесс. Это место уже мало напоминает ту заброшку, что мы присматривали пару лет назад. Территория вокруг и внутри обжита и переоборудована под нужды сервиса. Клиентский поток тоже радует, судя по рассказам Егора. Он помогает мне с осмотром территории, и я, переодевшись в форму, включаюсь в работу и иду выполнять посильный мне заказ. Когда-нибудь, может, и придет время большого босса, сейчас я наравне со всеми. После пары-тройки часов плодотворной работы, закрыв сервис, направляемся впятером в бар. Я не заядлый любитель выпить, но сегодня поводов хватает. В углу на небольшой танцплощадке льётся неон, играет музыка. Берем у стойки пиво и присаживаемся за столик. С наслаждением тяну прохладную пенку из запотевшего бокала, вдыхая хмельной аромат, снова травлю армейский байки под взрывной хохот, думаю о том, что чертовски устал, пару бокалов еще и домой. И в этот момент Егор, пользуясь тем, что парни отвлеклись на кого-то на танцполе, говорит мне в ухо:

— Если тебе еще важно, я её нашел.

Павел

Егор рассказал, что его знакомый с прошлого места жительства, с которым он поддерживает какую-то связь, поступил в столичный ВУЗ. И активно ведет свою страничку о студенческой жизни, загружая туда фотографии университета, одногруппников и преподавателей. На один из снимков попала Ева. Эта новость буквально взрывает мой мозг. Пьянит мощнее алкоголя, до которого я добрался впервые за год. Покруче дыма от сигарет Егора, если бы я решил все же разок вдохнуть его в себя.

Некоторое время уходит на размышления, а потом в моей голове вырисовывается единственный верный план: я должен поступить в этот ВУЗ, чтобы быть ближе к Еве. А раз есть план, я приступаю к его реализации. У меня есть в запасе около восьми месяцев, чтобы подготовиться к ЕГЭ. Лучше, чем ничего, но не бог весть что для того, кто только что пришел из армии, где год меня учили, что пользоваться мозгом в принципе не обязательно, достаточно выполнять приказы. И мою работу в автосервисе тоже никто не отменял, я нужен там сейчас, афигеть, как нужен, пока мы только развиваемся и не можем позволить себе нанять рабочую силу, связанные обязательствами платить кредит за покупку. Так и кручусь, как белка в колесе, в течение этих долгих восьми месяцев. Днем работаю в сервисе, на нашей территории часть ее арендовала заправка, с чего мы получаем двойную выгоду — деньги за аренду и поток новых клиентов. На вечер нанимаю себе парочку репетиторов на "карманные" деньги, по ночам готовлюсь самостоятельно. Практически не сплю и уж точно совсем не развлекаюсь. Мой день расписан по минутам, и я бы не отказался от лишнего часа в сутках. Но я не жалуюсь, у меня есть план, и я иду к его воплощению всеми способами. Наградой для меня будет возможность регулярно просто находиться с тобой рядом, Ева. А дальше я разработаю другой план.

В июне следующего года сдаю ЕГЭ и еду с результатами в Москву подавать документы. Испытываю противоречивые чувства, одновременно желая тебя увидеть, и боясь, что ты будешь в приемной комиссии, чтобы не испортить сюрприз раньше времени. Часть моего посыла оказывается услышана высшими силами, и я тебя не встречаю.

А к концу июля я узнаю, что мои старания увенчались успехом, мои бессонные ночи не прошли даром, и я поступил. Я не могу передать словами, насколько я счастлив в этот момент, потому что я получаю шанс. И я им воспользуюсь.

Я снимаю комнату в общежитии неподалеку от университета, позволив себе только одну роскошь — она одноместная. Отмечаю наш с тобой юбилей, полон надежды на будущее, а уже на следующий день уезжаю на учебу, обещая Егору: